– Говорят, он взял тебя силой и вынудил к замужеству! – в ярости кричал Филипп. – Если это так, я убью его, и мне плевать, что он Говард!

– Я не заставлял ее силой, – спокойно возразил Вариан де Уинтер, пытаясь остудить гнев юного брата Ниссы. – И, хотя моя мать была Говард, я ношу имя де Уинтер, милорд!

– А я Джайлз Уиндхем, милорд, и рад познакомиться с вами! – В разговор вмешался младший брат, протягивая руку.

Граф Марч пожал руку мальчику и улыбнулся.

– Здравствуйте, Джайлз Уиндхем, – сказал он. – Как поживаете?

– Неплохо, милорд, совсем неплохо, – радостно откликнулся Джайлз. – Королева просила меня остаться при ней после того, как будет расторгнут ее брак с королем. Знаете, мне очень нравится придворная жизнь, – сказал он и заразительно улыбнулся.

Мальчик изо всех сил старался сгладить неловкость положения. Филипп, который всегда обожал Ниссу, едва сдерживал слезы. Да, братец постарался выставить себя дураком, с огорчением подумал Джайлз.

– У тебя и вправду все хорошо? – взволнованно спросил у сестры Филипп.

Нисса крепко обняла брата.

– Да, Филипп, у меня все хорошо.

– Почему ты за него вышла?

– Сейчас я ничего тебе не скажу, Филипп, однако ты должен мне верить – все хорошо. Граф – хороший человек. И он очень добр ко мне. Понимаю, что ты шокирован, но никогда впредь не заговаривай со мной таким тоном, братец, и не подвергай сомнению мою честь. Тебе следует знать, что я никогда не опозорю нашу семью. Родись я мальчиком, и титул графа Лэнгфорда принадлежал бы сегодня мне, а не твоему отцу. Запомни это на будущее, Филипп! А теперь поцелуй меня и поприветствуй моего супруга так, как положено.

Чмокнув Ниссу в щеку, виконт Уиндхем протянул руку графу Марчу.

– Примите поздравления по случаю женитьбы на моей сестре, милорд, – натянуто сказал он.

– Благодарю, милорд, – ответил граф. Мальчик был явно смущен и рассержен. Потребуется время, чтобы завоевать его доверие. Как трогательно он предан сестре!

– Не случилось ли при дворе чего-нибудь интересного? – спросила Нисса у братьев. – Кажется, мы отсутствуем целую вечность, хотя провели друг с другом так мало времени. Сегодня утром мне надлежит вернуться к королеве. – Улыбнувшись мужу, она продолжала расспрашивать братьев: – Вы поедете с нами домой, когда мы покинем двор?

– Я поеду, – сказал Филипп. – Мне тут не очень нравится, хотя я рад, что побывал при дворе и набрался опыта.

– А я, – вмешался Джайлз, – останусь в услужении у королевы Анны. Ты, кажется, не слушала, когда я говорил это лорду де Уинтеру!

– Джайлз, вы должны называть меня Вариан, – предложил граф. – И вы тоже, Филипп. В конце концов, теперь мы одна семья.

– Ты интересовалась сплетнями, Нисса, – Филипп игнорировал зятя. – Видели, как Кэтрин Говард прогуливалась в саду в обществе короля – только они двое, никаких сопровождающих. Леди Хорек едва могла дождаться удобной возможности, чтобы сообщить эту новость всем прочим дамам королевской свиты. По моему мнению, эта дама явно зарывает свой талант в землю: из нее вышла бы отличная сводня. Хотя чего еще ждать, учитывая ее происхождение.

– Леди Хорек? – не понял граф Марч, но потом его лицо прояснилось. – Конечно! Вы говорите о леди Рогфорд, не так ли, Филипп? Какое удачное прозвище. Мне всегда казалось, что она очень похожа на ласку или хорька. – Он усмехнулся. – У вас зоркий глаз, сэр. Поздравляю.

Смягчившись, Филипп честно заметил:

– Мне она никогда не нравилась. Вечно шныряет вокруг и подслушивает.

– И я ее терпеть не могу, – согласился Вариан де Уинтер.

– Вариан полагает, что нам следует завязать узлом язык леди Марло, чтобы поменьше сплетничала, – сообщила братьям Нисса.

Они разразились смехом. Напряжение, которое сковывало всех присутствующих, внезапно улетучилось. Слуга принес вино и пирожных. Целый час мальчики провели в обществе сестры и ее супруга, прежде чем откланяться и отбыть ко двору. Каждый из братьев стал богаче, сжимая в руке золотую монету, полученную от графа Марча.

– Жаль, что у нас только один зять, – заметил Джайлз.

– Кажется, он не такой плохой, как я боялся, – признался Филипп.

– Вы были с ними очень милы, – сказала Нисса Вариану, когда братья наконец уехали. – Джайлз настоящий дипломат, зато Филипп бывает очень колючим.

– Филипп вас обожает, – заметил граф.

– Да, когда он родился, мне почти исполнилось четыре. Поэтому я нянчилась с ним. Джайлз появился еще через три с половиной года. А до этого мы с Филиппом были вдвоем, поэтому между нами такая крепкая связь. Он обижен, потому что я не сказала ему всей правды о нашем браке. Но я буду молчать, пока мы не приедем к маме с папой. Он очень вспыльчивый, наш Филипп! С него станется бросить вызов вашему деду; разумеется, ничем хорошим это не кончилось бы. Кроме того, теперь, когда король положил глаз на вашу кузину, герцог не захочет отказать себе в удовольствии наблюдать за исполнением своего заветного желания из-за скандала, затеянного тринадцатилетним мальчишкой. Филипп вполне может отправиться в Тауэр, и бедной маме придется слезами вымаливать ему прощение.

– А что, мои новые родственники всегда вмешиваются в дела друг друга?

– Да, – кивнула Нисса. – Женившись на мне, Вариан де Уинтер, вы женились на всех Уиндхемах и на Лэнгфордах и на их родне. Теперь у вас в родственниках лорд Джеймс Олкотт, его сыновья – маркиз Бересфорд и маркиз Эдни, а также О’Брайены из Киллало и их супруги. И, разумеется, есть еще мои ближайшие родные – Морганы из Эшби-Холл, тетя Блисс и дядя Оуэн, лорд и леди Кингсли; не забудем и моих кузенов. Одиночество вам больше не грозит, Вариан. Подозреваю, что время от времени вам даже захочется, чтобы вас оставили в покое, – закончила она со смехом. – Ах да. Рождество мы всегда встречаем в Риверс-Эдж. Мама лучше всех на свете умеет устраивать праздники!

Значит, их ожидает размеренная сельская жизнь, подумал граф, причем не без удовольствия. Новые родственники присоветуют, как лучше всего обустроить его поместье. Кузены Ниссы найдут себе жен, и вокруг будет прорва детей. Новое поколение, которое будет воспитываться в окружении большой и дружной семьи. Они будут вместе отмечать праздники; съезжаться на свадьбы и крестины. Делить на всех не только радости, но и печали – без них, к сожалению, не обходится…

Он вспомнил, как дедова жена, леди Элизабет, сказала ему однажды:

– Вариан, не позволяй герцогу Томасу убедить тебя, будто золото и власть и есть самое важное в жизни! В трудные времена мы черпаем силу в любви наших близких. Помни об этом.

И Вариан помнил, хотя любви в дедовом доме почти не видел. Но теперь он нашел любовь и заботу, которых ему так не хватало, а также семью, о которой он всегда мечтал.

На следующий день они вернулись во дворец. Нисса немедленно отправилась к королеве, которая в беседе с глазу на глаз сообщила ей новость: