— Добрый вечер, — кивнул я в ответ.

— Вы похудели? — решил уточнить. В прошлую нашу встречу Давид выглядел как-то повнушительней. — Болеете?

— Да, но это не помешает мне справляться со своими обязанностями, — твёрдо ответил Давид, преданно глядя мне в глаза. Удивительная вещь: после того как мастера из-за Ураза и других стариков из Максютовых оказались на грани смерти, от которой я смог их избавить, отношение ко мне стало, как к настоящему божеству. Для них паладин Аннулета — второй человек после бога. Вообще, весь род издревле служит Аннулету, а тут я продемонстрировал, что являюсь паладином не только на словах, но и на деле.

— Хм… — прервал нашу беседу Иван, внимательно разглядывая Давида. — Сколько тебе осталось?

— От четырёх до шести месяцев, — совершенно спокойным тоном признался тот.

— А что Нино? Она же в роде Максютовых! Разве ты не можешь обратиться к ней? — удивленно спросил я.

— Я не стою миллиона рублей, — виновато пожал плечами «мастер». При этом в его тоне не было ни злости, ни недовольства. Просто констатация факта.

Данная информация меня удивила. В роду есть целительница восьмого уровня, которая способна излечить практически любую болезнь. А тут болен не простой человек, а целый «мастер». И на его излечение Максютовы не могут вызвать целительницу? Потом я, конечно, подумал и слегка приглушил своё возмущение. Возможно, Давид прав, и его жизнь не стоит миллиона рублей. Если вызвать Нино — это не просто упущенная прибыль, потраченные время и силы. Тут есть другие аспекты. По словам целительницы, её приёмы расписаны на год вперёд. Получается — ради лечения собственного «мастера» придётся отодвинуть другой приём, а то и отказать кому-нибудь очень влиятельному, ведь другие её услугами не пользуются. Но все равно, как-то это не по человечески.

— К тому же, она больше по животным, — решил дополнить Давид, когда молчание затянулось. Он как бы оправдывал и Нино, и весь свой род.

— Думаешь, не справится? Тебя вообще показывали целителю? — заинтересованно спросил я, разглядывая мужчину магическим зрением. В районе живота у него горело большое красное пятно. Судя по всему, именно там и засела болезнь.

— Смотрел целитель четвёртого ранга. У меня метастазы по всему кишечнику. Без его вмешательства я бы сгорел за пару недель. Целитель мне подарил целую вечность! — философски заметил он.

— Четыре месяца — это вечность? — удивлённо присвистнул Иван.

— В моем положении — да, — твёрдо произнёс Давид, с вызовом глядя на Грищенко. В ответ тот лишь пожал плечами.

Мне оставалось только диву даваться подобной выдержке, но в чём-то Давид прав. Если ты знаешь, что умрёшь через неделю, а кто-то смог отодвинуть это время на несколько месяцев или даже на полгода, — такой срок в подобном положении действительно может выглядеть вечностью.

— Идём, — Грищенко неожиданно резко поднялся на ноги и пошёл в сторону пещеры с источником, — ученик, давай за мной!

Я последовал за ним. Давид немного помялся, пытаясь понять, идти ему или нет, но всё же двинулся за нами, как и Сан Саныч.

Когда мы все вместе зашли в грот, Иван первым делом скомандовал Давиду раздеваться и залезать в бассейн. Тот, дождавшись моего кивка, быстро скинул одежду, оставшись в больших семейных трусах, и забрался в воду.

— Давай ты тоже, — кивнул мне Иван, раздеваясь. Он проделал это быстро, просто скинув халат, в котором провёл почти целый день. Вот кто по настоящему наслаждался каникулами!

Мы забрались в воду.

— Призови духа и насыть воду магией Аннулета, — скомандовал мне наставник, после чего повернулся к Давиду:

— Ляг на воду, закрой глаза и расслабься.

— Мы его лечить будем? — с надеждой поинтересовался я.

— Делай своё дело, ученик, — бросил мне Иван, — вылечить совсем не получится. Но помочь можем, — продолжил он, видя, что я не отлыниваю, и стихия воды уже отозвалась на мой призыв. — Целитель остановил развитие болезни. Я смотрю, он ещё и обезболил большинство участков. Это очень хорошо. Сейчас мы можем попробовать убрать последствия, но не очаг. Через несколько месяцев болезнь начнёт развиваться снова. Добавим свою вечность длинною месяцев в шесть.

— А как мы это сделаем? — Я, конечно, пробовал себя в роли целителя, но, как оказалось, сильно переоценивал свои силы. Я — не целитель, а просто маг, который видит магические потоки. Тот же Грищенко может воздействовать на магию других людей, если касается человека, и тот не оказывает сопротивления. Думаю, и с болезнью Софьи он бы справился гораздо легче и качественней. Но у меня тогда не было подобных знакомств.

— Магией, ученик, магией! — Грищенко сосредоточенно изучал Давида, после чего обратился к нему:

— Сейчас я начну применять силу внутри твоего организма. Если будет больно, постарайся терпеть и не дёргаться, не мешай мне.

Затем повернулся ко мне:

— А ты внимательно смотри, как действует настоящий повелитель водной стихии. Только нам доступно подобное умение. Человек почти на девяносто процентов состоит из воды. Сейчас я заражённые ткани начну превращать в воду. Это опасно. Будет больно, даже несмотря на усилия целителя.

— Создаю маленький водный жгут внутри организма, — начал он комментировать свои действия, — сейчас он заизолирован. Подвожу его к заражённому участку, касаюсь его. Даю команду увеличиться за счёт больного кусочка.

Я внимательно смотрел за действиями наставника. Жгут воды касался заражённого участка и растворял его. Иван работал жгутом, как ластиком. Уверен, это очень больно, но Давид, стиснув зубы, терпел.

— Хорошо бы иметь рядом целителя, — хрипло проговорил Грищенко. Было видно, что он сильно напряжён. — Однако руны в этом бассейне повышают регенерацию и слегка снимают боль. Это сильно помогает. Глубоко я не лезу, снимаю только видимые очаги. Всё убрать не получится. Теперь вывожу вредные вещества из организма, так, кстати, можно и отравление лечить. Продолжаю. Создаю новый жгут…

Спустя ещё десять минут Давид потерял сознание от боли, и мне пришлось поддерживать его.

Лечение Давида заняло почти час времени. Иван действовал очень аккуратно, не спеша. Красная зона внутри организма сильно уменьшилась. Во всяком случае, больших и крупных пятен, которые сливались в единое целое, не осталось.

— Это было интересно, — стирая со лба выступившую испарину, произнёс Иван. — Теперь ты увидел другую грань