Прошло несколько минут, прежде чем они пришли в себя.

– Чудесный способ просыпаться, – сказал наконец Чарлз и поцеловал Эмму. – Вы и дальше собираетесь будить меня подобным образом?

Она улыбнулась:

– Может быть. – Слегка нахмурившись, добавила: – А вас это не изумило?

– Нет, – шепнул он и поцеловал кончик ее носа. – Вы можете вытворять в моей постели что угодно, дорогая. Мое тело к вашим услугам. Но к сожалению, не сейчас. Если я вскоре не появлюсь перед гостями, мы с вами изумим весь свет.

– Ой! Действительно. – У нее даже грудь покраснела. – Что подумает леди Оулдстон?

– Леди Оулдстон и миссис Пелем бегом помчатся в Лондон, чтобы разнести интереснейшую новость. Новый лорд Найтсдейл провел день в постели дочери викария! Уверен, особенно это порадует леди Данли.

Эмма простонала, закрыв глаза.

– Не волнуйтесь. Наш брак заставит всех замолчать. – Чарлз взял левую руку Эммы и повернул ладонь, так что оба могли полюбоваться обручальным кольцом Найтсдейлов. – Милая, мы всего лишь немножко предвосхитили наши брачные обеты. Впрочем, боюсь, нам придется предвосхитить их еще не раз, прежде чем ваш отец даст согласие. Но это не важно. Мы поженимся очень скоро. Если вы понесете, ребенок появится на свет всего лишь на месяц-другой раньше. – Чарлз поцеловал ее палец с обручальным кольцом. – Надеюсь, вы не настаиваете на пышной свадебной церемонии?

– Разумеется, нет.

– Отлично. – Чарлз поцеловал ее в последний раз и сел на постели. Если он не встанет тотчас же, ему снова захочется заняться любовью. Он не боялся злых языков. Но ему хотелось поберечь Эмму.

– Надо сказать девочкам.

Чарлз кивнул:

– Это будет первое, что мы сделаем. Потом скажем тете Беа и, конечно, Мэг. Ваш отец узнает вечером, когда приедет на бал.

– Как вы думаете, он удивится?

– Думаю, он совсем не удивится. – Чарлз не хотел говорить ей, что викарий даже обрадуется. – Я уже просил у него позволения ухаживать за вами.

– Правда?

– Конечно! За кого вы меня принимаете? Неужели я бы стал ухаживать за девушкой столь недвусмысленным образом, не поговорив сначала с ее отцом?

– Ну… – Эмма пожала плечами, отчего ее грудь завораживающе качнулась, – я как-то об этом не подумала.

Чарлз проворчал что-то себе под нос и нехотя встал. Стоило ему еще раз взглянуть на Эмму, и все пропало. Он уставился в пол. Что это там блестит? Чарлз нагнулся.

В темноте, где ночью Эмме почудилось привидение, валялся вполне обычный брелок, от часов.

– Что это? – Эмма приподнялась на постели, чтобы рассмотреть предмет, который Чарлз держал в руках.

– Брелок от часов. – Он протянул на ладони золотой кругляшок. – Испанский дублон. – Чарлз подкинул его. – Довольно тяжелый для привидения.

Эмма смотрела на золотой брелок. От ладони взгляд поднялся выше – к сильным рукам, мускулистым плечам, голой груди…

– Может, вы накинете что-нибудь из одежды?

– Вот как? – Чарлз улыбнулся. – Милая, я вас смущаю? Сбиваю с толку?

Эмма села, разведя колени, и собрала в пучок свои густые волосы, подняв их над плечами. Лицо Чарлза окаменело. Он не мог оторвать глаз от ее груди. Потом посмотрел ниже, на темное пятно между ее разведенных бедер.

– Я бы сказала, что это вы отвлекаетесь, лорд Найтедейл. Совсем сбиты с толку.

– Вы правы. Пойду надену брюки.

– Если сможете.

За последние несколько часов она многому научилась!

Чарлз остановился.

– Не хотите ли помочь мне одеться? Боюсь, брюки действительно с трудом на меня налезут.

Эмма соскользнула с кровати и медленно подошла к нему. Она могла бы испугаться собственной храбрости. Куда подевалась дочь, викария, чопорная старая дева? Когда леди Беатрис советовала ей испытать небольшое приключение, она уж точно имела в виду не это. Подумать только, обнаженная Эмма идет навстречу ее племяннику, голому, как в день появления на свет.

– С радостью помогу вам справиться, – ответила она, прижимая ладони к его мужскому достоинству и поглаживая его кончик.

– Милая, – Чарлз коснулся ее груди, – нам… необходимо одеться. – Он осторожно высвободился из ее рук. – Мне очень жаль. Но то, что вы сейчас делали, у вас будет возможность повторить. Ночью, после бала.

– Но мы же не женаты.

– Любовь моя, я умру за эти несколько недель, которые пройдут, пока ваш отец не объявит нас мужем и женой. Не гоните меня сегодня ночью, умоляю.

Эмме пришлось признаться самой себе – она не хочет ждать несколько недель. Она боялась, что не сможет выдержать даже до вечера.

– Посмотрим…

– Мы помолвлены. – Чарлз поцеловал палец с кольцом. – Мы в ближайшее время поженимся. Но это произойдет не так скоро, как хотелось бы. Неужели мне придется проводить ночи в одиночестве? Нет, если вы настаиваете… если хотите подождать, я… попробую.

Эмма рассмеялась. Чарлз был в таком отчаянии!

– Глупо иметь в своем распоряжении незапертую дверь и не воспользоваться тем преимуществом, что она дает! Однако если мне вдруг не захочется вас видеть, я просто запру ее, вот и все.

– И в самом деле. – Чарлз поцеловал ее шею, потом ушко. – У вас чудесный ум и роскошное тело. Конечно, нам следует спать вместе. Как же мы раньше не догадались?

Эмма лизнула его сосок.

– Лично я больше не хочу терять время, а вы?

– Ни одной минуты! Впрочем, нам все-таки следует заняться и другими делами. – Он шлепнул ее по голым ягодицам. – Одевайтесь. Сейчас же!

Чарлз заправил рубашку в брюки. Хорошо, что они все же решили одеться. А то контролировать себя становилось все труднее. Он остановился на пороге комнаты Эммы.

– К вам можно?

– Да. Входите, не бойтесь.

Волосы Эммы разметались по плечам, но все остальное было надежно упрятано. Чарлз присел на корточки возле того места, где нашел брелок.

– Что еще вы можете рассказать про привидение? – Чарлз провел рукой по ковру, но других улик не обнаружил.

– На мне не было очков, так что я не разглядела его… или ее. Привидения ведь бывают женского пола?

– Эмма!

– Я слышала скрип и шорох. Словно открывали дверь – дверь, у которой заржавели петли. Потом из стены появилось что-то белое. А потом я закричала и спряталась под одеяло.

– Хм… – Чарлз оглядел стену. – Привидение вышло отсюда?

– Кажется, да.

Чарлз стал изучать поверхность стены.