Ардж с четверкой лизоблюдов уже ждал в условленном месте. В лесополосе, по наблюдениям Свальда, было полно укромных местечек, вроде оврагов с густыми зарослями по краям. В одном из таких оврагов и торчал насупленный бхат с товарищами.

Когда Хельг, Свальд и Катайр выбрались из кустов, Ардж недоверчиво уставился на них. Пока они спускались на дно оврага, Гаутама то и дело посматривал по сторонам. Ожидает подвоха, понял Лис. Ну, это правильно. Он бы и сам ожидал.

– Где остальные? – резко спросил Гаутама, когда тройка «птенцов» остановилась напротив его группы.

Хельг специально выдержал паузу, рассматривая спутников бхата. Гарайн Рудссон, Ингвар Бальдрссон, Хельг (ха! где бы еще встретился тезка, как не среди «птенцов»?) Бьёрнссон – из эрлов. Четвертый – Кришна Чоудхури, загорелый коротко стриженный бхат, молчаливый и замкнутый, тоже из Дома Серебряного Лучника, но из ярлов.

Прежде чем Ардж повторил вопрос, Хельг начал говорить, растягивая слова:

– А нас и троих хватит. Не беспокойся, мы на равных – я только вышел из больницы.

Арджа перекосило. Так, хорошо. Бхат снова попытался что-то сказать, но Лис перебил его:

– Говорят, ты на нас в пещере засаду устроил. Но я всем объяснил, что Ардж Гаутама засаду не устраивал, а напал вдесятером на пятерых. Радуйся – правда теперь известна всем, а что может быть лучше правды?!

– Хватит! – крикнул Ардж и ткнул пальцем в сторону Свальда. – Вермундссон сказал, что у нас будет серьезный разговор! И чтобы все было честно! И все честно – со мной столько же, сколько у вас в группе!

Хельг хмыкнул. Попробовал бы ты по-другому, Ардж. Когда тебя вызывают при всех «птенцах» (а Свальд, согласно плану, громогласно позвал Гаутаму на «беседу» во время завтрака, при полной столовой), когда тебе объясняют, что «разговор» должен быть честным, группа на группу, и твои лизоблюды слышат это, то ты не можешь поступить иначе. Иначе честь, уже пострадавшая от поражения во время первого испытания, будет еще раз оплевана.

Но они пришли втроем, а не впятером. И уже этим плюнули на честь Арджа.

– Видишь ли, Ардж, – глаза Хельга сузились, – твое поведение раздражает. Ты нам мешаешь. Я предлагаю тебе сейчас, и только сейчас, успокоиться и забыть. Вычеркни испытание из памяти. Признай, что сам не рассчитал. Подумай и пойми наконец, что лучше не пытаться отомстить, а утереться и заняться учебой. Победитель не тот, кто вышел из пещеры не заляпанный краской, а тот, кто через пять лет станет пилотом «валькирии».

Хельг дал себе слово: если Ардж поймет и отстанет, если все-таки уразумеет, что вокруг академия, а не жаркие южные острова, они не будут прибегать к крайним мерам.

Ардж замешкался с ответом. Он уже был не рад этой встрече. А чего радоваться? Если начнется драка и группа бхата победит, то победу все равно назовут нечестной – их было пятеро против троих. А еще хуже, если победят соперники – трое, одолевшие пятерых. Понятно, на чьей стороне будут симпатии.

– Да что ты его слушаешь, Ардж?! – рявкнул Гарайн, нетерпеливо сжимая кулаки. – Их всего трое! Давай вломим, и пусть потом что угодно говорят!

Напрягся Свальд – и в ответ напрягся Кришна. И йотун его знает, кто из них лучше владеет ваджра-мушти. Оба лучше Хельга, сомневаться не приходится, но в безоружном бою рост и вес – не всегда главное. По крайней мере, так говорил Нобунага, когда вкладывал в Хельга основы «мягкой борьбы». Стейнмод, правда, улыбался и советовал использовать против любого врага в первую очередь чакромет.

Лис примирительно поднял руки:

– Ну-ну, что же вы! Мы ведь пришли поговорить, а не драться!

– Чего? – выпучил глаза Гарайн. – А зачем мы тогда перлись в такую глубь?!

– А здесь слышимость хорошая. Вот, например, скажу: Гарайн – дурак. И все ведь услышали, правда?

Гарайн побагровел. Он готов был наброситься на Хельга хоть прямо сейчас, но Ардж не отдавал приказа, хоть Рудссон бросал на него достаточно выразительные взгляды. «Ну, давай! – просил эрл. – Давай уже вмажем им!»

Но Гаутама молчал. Молчал, бросая короткие взгляды по сторонам. Все еще не верит. Все ждет подставы. Наверное, представляет, как в кустах сидит Хрульг, дожидаясь его проступка, готовясь в любой момент выпрыгнуть с воплем: «Вы все отчислены!»

– Ну что, Ардж? Что скажешь? Позволишь селедочникам (эрлы дернулись и бешено уставились на Лиса) помыкать собой или покажешь им, кто в команде действительно главный?

Ну, Ардж? Что ты решил? И ведь решил, судя по напряженной роже. Напряженной от решения, а не от раздумий.

Бхат сделал какой-то знак, и Кришна скользнул к нему. Свальд быстро приблизился к Хельгу. Катайр шмыгнул носом. Эрлы, злые на Лиса, как темные боги на Всеотца, полосовали сванда взглядами. Будь это не взгляды, а мечи, то лежал бы Хельг на дне оврага мелкими кусочками.

– Я так понимаю, что голос разума ты не слышишь? – Лис пожал плечами. – Хорошо, позволь мне объяснить по-плохому…

Он щелкнул пальцами. Кришна чуть не прыгнул на Свальда, эрлы чуть не бросились на Хельга, но Ардж вскинул руку, останавливая их. Он чуть ли не дрожал от напряжения. Нет, Гаутама. Это не ловушка. Это кое-что похуже.

В овраг спускался Рунольв в одних трусах. Весь покрытый синяками и кровоподтеками. Он дрожал, словно лист на ветру, и выглядел так, будто готов был в любой момент отдать Богу-Солнцу душу. С трудом доковыляв до Хельга и компании, Хаймссон со стоном оперся на Свальда.

– Видишь его? – Лис указал на страдающего парня. – Хорошо видишь?

Ардж непонимающе посмотрел на Рунольва, перенес взгляд на Хельга.

– Знаешь, когда Рунольв пошел в лес, с ним случилась неприятность. Знаешь какая?

– Да откуда же мне знать, западник! – не выдержав, взорвался Гаутама. – Что ты…

– Тихо! – рявкнул Хельг. – Не знаешь – молчи! А я тебе объясню. Свальд.

Повинуясь кивку Лиса, Вермундссон взял Рунольва за правую руку, приноровился. И в следующий миг ударил по ней со всей силы. Хаймссон заорал, но Хельг ловко сунул ему в рот заранее свернутые платки. Парень тихонько завыл, зубами стиснув «кляп», слезы потекли по лицу. Правая рука Рунольва плетью висела вдоль тела.

– Вы что творите?! – в ужасе заорал Ардж, совершенно не соображая, что происходит. Кришна и эрлы в панике пялились на покалеченного «птенца». Да уж, такое зрелище кого угодно из себя выведет.

– Мы? Мы ничего не делаем. – Лис покачал головой. – Вообще-то, Ардж, это ты.

– Что? – ошарашенно спросил Гаутама.

– Позволь, я тебе объясню. Рунольв опаздывал на нашу встречу и поэтому отправился в лес один. И тут ты с товарищами его встретил. И избил. И сломал руку. И издевался при этом.

Хаймссон плакал, баюкая правую руку здоровой левой. Ардж окаменел. Гарайн силился что-то сказать – и не мог.