– Более того, – добавил я, – можно было бы допросить и его бывшую жену, которая развелась с ним. Думаю, она рассказала бы нам много интересного. – Я сделал паузу. – Прошу суд назначить наказание самое суровое.

– Хорошо, – сказал судья. – Приговор будет оглашен через два дня.

На этом заседание закрыли.

Через два дня мы с Мишей, с охранником и водителем, которых нам выделил отчим Ольги, двигались в сторону Жуковского. Бывший милиционер, а ныне сотрудник службы безопасности фирмы отчима потерпевшей, был человеком опытным. Он сказал нам:

– Давайте сделаем так. Сначала я выйду из машины, посмотрю, что там творится, – они меня не знают. А вы пока посидите. Я позвоню вам и сообщу, как дела.

– У вас есть какие-то опасения? – спросил я.

– Да, все может быть…

Охранник вышел из машины и не спеша пошел к зданию суда. Водитель взглянул на нас:

– Хотите, поближе подъедем, посмотрим, что там творится?

– Давайте, – согласился я.

– Все равно стекла у машины тонированные, никто вас не увидит.

– А вы думаете, они стоят у суда и ждут нас?

Водитель усмехнулся:

– Думаю, да. Городишко-то маленький…

Мы подъехали ближе и увидели, что около здания суда собралось около тридцати человек. Многие из них – на мотоциклах.

– Это что, рокеры? – удивился я.

– Да, они. Он ведь был членом рокерского клуба, – сказал Миша. – Вы не обратили внимание, а я смотрел. В деле лежали характеристики из клуба…

– Значит, он пригнал своих дружков, может быть, для того, чтобы с нами разобрались?

Рядом стояла серая машина – «воронок». Я понял, что, скорее всего, обвиняемый получит по приговору тюремное заключение.

Вскоре раздался телефонный звонок.

– Сидите в машине и не выходите, – услышал я голос охранника. – Тут куча шпаны набежала. Правда, милиция стоит… Я думаю, его посадят.

– Но мне же нужно судье позвонить, чтобы нас не ждали, – растерялся я.

Я набрал номер суда. Меня соединили с секретарем судебного заседания.

– Это адвокат потерпевшей говорит. Я не смогу сегодня прийти на судебное заседание в силу своей занятости. Поэтому, если можно, оглашайте приговор без нас.

– Мы все поняли, – ответила девушка. – Позвоните часа через два, мы скажем вам, какой приговор вынесен.

Конечно, мы никуда не уехали – сидели в соседнем кафе и ждали. Через два часа я снова набрал номер судьи.

– Можно узнать, каков приговор?

– Ему дали девять лет строгого режима, – ответил судья коротко. – За копией приговора вы можете приехать или прислать своего представителя в течение трех дней. Соответственно, можете обжаловать приговор.

Я остался вполне доволен. В этот же вечер встретился с отчимом потерпевшей. Он тоже был доволен.

– Девять лет! – радовался он. – А вы не могли бы повлиять, чтобы его в жесткую колонию направили, куда-нибудь на Север?

– Зачем это делать? – ответил я. – Ему в любой колонии придется несладко. Статья-то у него не «козырная». Более того, по приговору он получил еще дополнительные полгода за незаконное хранение оружия.

Прошло время, наступило кассационное обжалование в Московском областном суде. На сей раз приехал только адвокат – обвиняемый уже находился в следственном изоляторе. Адвокат стал перечислять те же самые нюансы, о которых он говорил на первом заседании, намекая, что та инстанция не приняла их во внимание. После него слово предоставили мне.

– А вы согласны с этим приговором? – спросил судья.

– Я считаю приговор слишком мягким, – ответил я.

– Сколько же вы хотите?

– Лет двенадцать, не меньше.

Миша стал толкать меня локтем в бок. Судья улыбнулся:

– Хорошо, мы это учтем.

Он вышел из зала. Я повернулся к Мише:

– Ты зачем меня толкал?

– Я понимаю, – сказал Миша, улыбаясь, – вы, конечно, эту статью не ведете, но там нет такого срока – 12 лет…

Спустя некоторое время судья вернулся. Клиенту сбросили полгода, так как статья о незаконном хранении оружия подпадала под срок давности – два года. Таким образом, насильник получил восемь с половиной лет.

Как я понял, дальнейшего обжалования – в Верховный суд – не поступало. По крайней мере, нас туда не вызывали.

В январе в Мосгорсуде прошло ежегодное совещание судей по итогам работы в 2005 году. В целом их работу признали удовлетворительной, однако ряд замечаний получили Басманный и Пресненский суды.

Вместе с тем суды продолжают выносить незначительное количество оправдательных приговоров, доля которых составляет всего 0,35 процента. Такой низкий процент многие специалисты объясняют тем, что многие судьи боятся, что при вынесении оправдательного приговора они могут быть заподозрены в коррупции.

Наступила зима. Погода в Москве испортилась. Начались холода, было грязно, и пошел снег. К тому же дел значительно поубавилось – у меня появилось свободное время. Мне хотелось тепла, солнца, моря. Недолго думая, я решил поехать отдохнуть.

Каждый, кто находился в следственном изоляторе, естественно, очень переживал, если адвокат долго отсутствует, и поэтому я мог отлучиться максимум на семь дней, да и страну предпочитал выбрать такую, куда не надо оформлять визу. Среди таких стран самой привлекательной представлялась Турция, а в ней – Анталия. Я купил путевку в один из фешенебельных отелей, расположенных недалеко от Белека, и мы с женой поехали отдыхать.

В этот же вечер к нам на черном «Мерседесе» приехал мужчина, похожий на турка, но называвший себя Сашей. Потом мы узнали его историю. Саша жил в небольшом российском городе. Семь-восемь лет назад он приехал в Турцию, получил гражданство и сейчас занимается строительством.

Саша предложил посмотреть несколько поселков, стоящих на второй линии, поскольку первая была занята крупными отелями и купить виллу на берегу было практически невозможно – либо очень далеко от города, либо цены непомерно высокие.

Вторая линия тоже была достаточно привлекательна. Мы уселись в «Мерседес» и поехали по поселкам.

Поселки оказались очень своеобразными. Представьте себе одну-единственную улицу, по сторонам которой стоят двух– или трехэтажные дома. Турецкая вилла представляет собой белое здание с небольшим участком земли, половину которого занимает бассейн, а вторую – аккуратно подстриженный газон. Виллы были все меблированными – гостиная, кухня и спальни, расположенные на втором или третьем этажах. Наверху некоторых вилл располагались открытые площадки, на них – открытый камин-гриль и лежаки. Все продумано до мелочей.