Он посмотрел на меня хмуро, вид колеблющийся, наконец буркнул:

– Крупным, могучим и даже величественным… можно сказать. Под стать вашей светлости, только… темным.

– Хорошо, – сказал я милостиво. – Главное, величественным.

– Даже царственным, – подтвердил он.

Он обшаривал руины, люди Норберта старательно помогали, хотя, как я заметил, некоторые блистающие золотом вещички украдкой совали в карманы, зато все рукописи, свитки и непонятные амулеты складывали в мешок Дреслера.

Я же старался понять, что это за мое второе «я» вылезло в виде призрачного великана, обло, озорно и чудовищно. Я всегда считал, что если я выгляжу, как положено для выживания, то хотя бы в глубине я мягкий и чистый, даже прекрасный, так что вылезло из меня либо не мое, либо я ошибался, и это я внутри совсем не прекрасный и благородный, как хотелось бы.

Хотя, может быть, это сумел в минуту сильнейшего гнева прорваться наружу Темный Бог. Тогда в момент сильнейшего катарсиса я сумел захватить этот энергетический вихрь, поглотить и полностью подчинить себе так, что он вообще как бы исчез… Но я всегда чувствовал на уровне инстинкта, что он не исчез, иначе откуда во мне иногда пытается прорваться наверх некая дикая и плохо управляемая мощь, откуда во мне столько злости и нетерпимости, я же сама доброта как бы…

Но если раньше это было даже уместно, хотя иногда неожиданно, то сейчас уже страшновато и опасно. Если Темный Бог начинает собираться с силами и пытается выбраться, а то и подчинить меня себе, это моя гибель…

И не только моя.

– Лаудетор Езус Кристос, – сказал я. – Да пребудет со мной Божья Сила! Да буду я стоек ко всем искушениям без исключения, а не только к бабам.

Сэр Макдугал доложил, что вокруг башни все разрушили и все сожгли, а в самой башне остались только голые стены. Вид у него был сумрачный, я заметил, что он и некоторые разведчики смущенно отводят взгляды в стороны.

Я сказал бодро:

– Как он все-таки страшился вас, сэр Макдугал!.. Превратил не в какую-то черепашку, а в могучего свирепого вепря!.. И ваши люди были не лесными милыми кроликами, а такими кабанярами… что попадись им на дороге или в лесу…

Монтьярд сказал быстро:

– Вепрь – родовой герб сэра Макдугала!

– Похож? – спросил я.

Монтьярд подтвердил:

– Как две капли!

Сэр Макдугал отмахнулся, хотя вид у него польщенный, сказал уже другим тоном:

– Ладно-ладно вам. Начало схватки мы проиграли, но потом отыгрались…

– Что-нибудь себе нашли? – спросил я.

Он вздохнул и развел руками.

– Несколько золотых безделушек. Так, на память. Чтобы мог показать внукам, когда буду рассказывать. Мой Ульзана, это лучший разведчик, у него еще и чутье, говорит, что все ценности похоронены не под этими руинами, а под намного более древними. Только он говорит странные вещи…

– Какие?

– Что предыдущая башня, огромная и богатая, была низвергнута… вчера.

Он смотрел на меня испытующе, я замялся, засопел, развел руками, будто хотел обнять мир.

– Сэр Норберт, – сказал я, – подбирает в свой отряд очень неглупых и очень проницательных людей. Я это вижу. И ваш Ульзана просто чудо. Такое определить, думаю, непросто…

Один из разведчиков смущенно потупился, потом вскинул голову и посмотрел на меня преданными глазами.

Они снова седлали коней, проверяли подпруги, я поглядывал на небо, над горизонтом темная тучка… вдруг мир застыл, звуки оборвались, а в мертвой тишине я услышал за спиной ровные шаги.

Высокий и очень изящный, даже слишком, в модном костюме с иголочки, он приближался с широкой белозубой улыбкой на беззаботном лице.

– Сэр Ричард! Я уже соскучился…

– Хотите сказать, – буркнул я, – что это я вас позвал?

Он картинно вскинул бровь.

– А когда было иначе? Или поставим вопрос по-другому: разве иные варианты возможны?

Я скривился.

– Ну да, вы без зова не являетесь, джентльмен… Что-то вы всегда франтом. Хоть раз для оригинальности вырядились бы в одежду странствующего нищего или пилигрима в потрепанном и запыленном плаще…

Он хохотнул.

– Вы сказали очень точно: вырядился бы! Одеться в лохмотья – это спесь. Показная, лживая, глупая. Мое чувство вкуса не позволит опуститься так низко. Вы вряд ли замечаете такие мелочи, но я всегда выгляжу в полном соответствии… ну, вы понимаете.

Я пожал плечами, смерил его внимательным взглядом.

– И много времени на это тратите? Или женщины все же больше?.. А как насчет маникюра? Духами пользуетесь?.. Вообще-то мужчина, который всегда выглядит в соответствии, уже и не мужчина, а черт-те что… Ох, простите, я не подумал…

Он хмуро улыбнулся.

– Все верно, не нужно извиняться. Я не мужчина и не считаю это недостатком. Наоборот, это достоинство, потому что я не всего лишь мужчина, во мне есть и женщина. Я уже вижу, как в ваших глазах вспыхнул вопрос, почему бесполые ангелы всегда появляются в облике мужчин, верно?

Я покачал головой.

– Это не вопрос.

– Есть ответ?

– Даже однозначный, – заверил я.

– Поделитесь, – сказал он любезно.

– Мужчины рулят миром, – пояснил я. – Однако, когда нужно кого-то соблазнить, вы появляетесь в женском обличье!

Он хохотнул.

– Для гарантии успеха стараемся направить к объектам соблазнения настоящих женщин. Справляются лучше любых демонов… Вы могли заметить, что в вашем случае я никогда не прибегал к таким пошлым и примитивным методам.

– Спасибо, – ответил я настороженно. – Наверное, вы уже догадываетесь, что меня беспокоит…

Он посмотрел мне в лицо, белки глаз стали темными, даже угольно-черными, по моей коже прокатилась дрожь, затем там вспыхнули нечеловеческие красные зрачки.

– Да, – ответил он, – это очевидно. Вы же государственник! Вам не бабы нужны, не деньги, не слава…

Я поморщился.

– Я не напрашивался на комплименты.

– Это не комплименты, – пояснил он, – это соболезнование, но этого еще не поймете… сейчас.

– Ну да, – буркнул я, – а теперь скажите «поживи с мое», «доживи до моих лет»…

Он сдержанно улыбнулся, мне почудилась в его сдержанном голосе некоторая неловкость:

– Сэр Ричард, что касается вашего вопроса… гм, я должен сообщить вам одну вещь… гм… вы о ней вообще-то должны знать, но как-то не принимаете во внимание, упрощая все происходящее…

– Слушаю вас со всем вниманием.