Мы с Максом отправились на кухню. Не помню, какие давала утром распоряжения в отношении вечерней трапезы, но сочетание овощей кажется мне вполне приемлемым.

В духовом шкафу обнаружилась чугунная емкость. Еда выглядела аппетитно и, в отличие от супа, была приготовлена и имела румяную корочку. От нее шел приятный запах, и я начала споро накрывать на стол, походя рассказывая мужу про палочку судьбы и замечательную книгу, которая служит жизненным руководством для Рокси.

– Понял, – кивнул спустя минуту Макс. – Тетка странная! С левой резьбой!

– Ты не вспомнил, чем досадил Нифонтовой? – поинтересовалась я. – Сокровище, подобное Роксане, можно посоветовать в качестве прислуги только заклятому врагу!

– Что у нас на ужин? – ушел от ответа муж.

– Овощи, – пояснила я и воткнула в центр запеканки лопатку. – Сейчас тебе положу. Так что плохого ты сделал Нифонтовой?

– Мы с ней последний год общались исключительно по телефону, – отмахнулся Макс. – В Москве жара! Может, у Рокси крыша съехала?

– Ее укусил парень в фиолетовом кафтане с ожерельем из клыков саблезубого таракана, – хихикнула я, пытаясь подцепить лопаткой овощи.

– Тебе помочь? – предложил Макс.

Я протянула мужу столовый прибор:

– Извини, у меня почему-то не получается.

– Рука бойца колоть устала, – процитировал супруг стихотворение «Бородино», – ну… иди сюда… Что за черт? Под овощами лежит какая-то штука! Она вроде мягкая, но на куски не делится.

– Мясо! – осенило меня. – Рокси завалила его овощами, залила майонезом и отправила в духовку. Но его следовало сначала отварить или потушить. И вот результат! Кабачки, морковь и лук стали мягкими, а основная часть ужина осталась сырой. Слушай, она не умеет готовить! Чем питается твоя Нифонтова?

– Как все, – пожал плечами Макс, – думаю, ей некогда с едой заморачиваться. Нифа издает журнал «Болтун».

– Желтая пресса! – воскликнула я. – Там публикуют снимки папарацци, они подлавливают знаменитостей в разных ситуациях, иногда комических. А зачем ей ехать на год в Лондон?

Макс начал осторожно сгребать лопаткой овощи.

– Я не интересовался. Нифа позвонила и спросила: «Максюша, ты, говорят, женился. Нужна домработница? Я в Англию отваливаю, могу посоветовать свою». Слушай, это не телятина!

Я посмотрела в сковородку, Макс перенес кабачки, морковь и лук на наши тарелки, а в чугунине осталось нечто серо-буро-малиновое, напоминающее…

– Змея! – закричала я. – Рокси решила состряпать нам удава!

– Не похоже, – задумчиво произнес Макс, – где голова?

Я передернулась:

– Она ее отрезала.

– Нет, – не согласился муж, – что-то мне это напоминает! Но вот что?

– Гигантского червяка, – вздрогнула я, – или кусок шланга! Садового! Впрочем, любая труба из резины несъедобна! Слушай, Рокси ненормальная!

– Это не садово-огородный инвентарь, – произнес Макс. – Ну-ка, дай нож!

Я послушно передала мужу острый ножик.

– Очень плохо режется, – возвестил Макс, – загадочное кушанье.

– Незачем гадать, лучше сразу спросить повариху! Рокси! – заорала я.

В кухню всунулась голова, утыканная железными бигуди:

– Случилось чего?

– Это что? – наверное, в сотый раз за сегодняшний вечер спросила я и получила тот же восхитительный ответ:

– Где?

Попытка заняться дыхательными упражнениями не удалась!

– В сковороде! – прошипела я. – Кто там запечен? Удав? Червь со дна океана? Силовой кабель для электрогенератора? Или простой шланг?

– Полотенце, – пожала плечами Рокси.

Я потеряла дар речи.

– Точно! – засмеялся Макс. – То-то мне жратва знакомой показалась. Я все гадал, что за непонятные мелкие завитки сверху! Махрушки! Оригинальная идея! В другой раз разрежь полотенце на кусочки перед готовкой, а то оно…

Договорить Макс не смог, он расхохотался, но мне было не весело, я ткнула в Рокси пальцем:

– Что творится в голове у человека, который запекает в майонезе кусок ткани?

Домработница замялась:

– Честно?

– Сделай одолжение, ответь искренне, – велела я, – без лукавства.

Рокси с мольбой посмотрела на меня:

– Вы не обидитесь?

Я решила ее приободрить:

– Конечно, нет.

– Точно? – продолжала сомневаться домработница. – Жизнь научила меня людям правду в лицо не говорить. Странно выходит, с детства тебе твердят: «Не ври, не ври, не ври», а как подрастешь, тут и сообразишь: лучше солгать, за честность можно и в морду получить.

Мне стало жаль Рокси. Не от хорошей жизни она отнюдь не в юном возрасте живет у чужих людей. Не у всех, как у меня, были любящие родители, которые дали мне хорошее образование и выдали замуж за, как казалось маме, порядочного и богатого мужчину. А еще в моей жизни был темный период, когда я, поняв, кем на самом деле является мой первый муж, убежала из дома и нанялась в прислуги. Мне-то повезло, Катюша, ее дети, собаки и Вовка Костин стали мне семьей[16]. А вот у Рокси, похоже, вообще никого нет. Бедняга не заработала на жилье, у нее нет близких. Получается, что мы с Максом единственные люди, которые могут поддержать уже немолодую тетушку в тот момент, когда к ней подкрадется болезнь. Я не способна выгнать вон спятившую старуху. Куда она пойдет?

– Ладно, скажу! – решилась тем временем домработница. – Я подумала, что вы того, опсихели! Вроде как надо санитаров звать. Но если с другого края к делу подобраться, то кто в доме хозяйка? Люстра Андреевна!

– Лампа, – автоматически поправила я.

– Если она чего велит, надо делать, – Рокси скуксилась, – я подневольная, вы приказали полотенце приготовить, нате вам! И чем теперь недовольны?

Я заморгала, Макс перестал заходиться от смеха:

– Люстра Андреевна, ты заказала на вечернюю трапезу тряпку под соусом? Из какой кухни рецепт? Полагаю, из китайской!

– Почему? – поинтересовалась Рокси.

Макс взял вилку и, размахивая ею, возвестил:

– Половина шмоток мира сейчас шьется в Поднебесной, а на полотенца у них вообще, похоже, монополия. В Китае такого добра навалом, вот там и придумали этот рецепт! Банная простыня в соусе бешамель! Может, правда позвонить врачу? Люстра Андреевна, ты как? Голова не болит?

Ко мне вернулся дар речи:

– Если кому и требуется вызвать психоперевозку, так это Роксане, как ты мог ей поверить?