С самого начала перехода на юг через северную Атлантику, вспоминал он, американские противолодочные силы вели себя так, словно они не только ожидали их, но и знали их маршрут. Конечно, продолжал размышлять он, вариантов маршрута перехода из Баренцева моря в Карибское не так уж и много, поэтому, если американцы предполагали переход советских лодок, то могли прикинуть и примерный маршрут. И все-таки слаженность в действиях американцев была невероятной.

Дубивко мало что знал о цепочке американских подводных пассивных гидрофонов, которая называлась «Система „Цезарь“», и о том, что с их помощью местоположение объекта в океане определяется очень точно. Много раз противолодочные патрульные самолеты дальнего действия появлялись прямо над их маршрутом следования и выкладывали фигуры из гидролокационных буев почти у них над головой. Дубивко считал, что американцы имели особый источник информации о маршруте его лодки, поскольку он сам старался не демаскировать лодку и был очень аккуратен при работе РЛС лодки на излучение, включая ее только на пониженной мощности и только для разовых посылок, когда условия видимости требовали этого и безопасность плавания являлась важнейшим фактором. За весь переход Дубивко включал на излучение обзорную РЛС менее полдесятка раз, и то лишь для коротких посылок, которые было почти невозможно засечь патрульному самолету.

Размышления Дубивко, стоявшего на мостике рубки, о подобных вещах были прерваны коротким докладом лейтенанта Жукова о контакте, и весь мир для Дубивко мгновенно сузился до тактической обстановки, и это напряжение ни на минуту не оставляло его в последующие три дня.

Дубивко слышал громкий возглас Жукова:

— Шумы по правому борту, пеленг ноль четыре пять, предположительно надводный корабль, приближается на высокой скорости!

Дубивко приказал очистить мостик и объявил срочное погружение. Перед уходом с мостика он глянул на темный горизонт и заметил нечто надвигающееся на него. Никаких огней на этом «нечто» не было, и оно находилось совсем близко. Дубивко нырнул в люк, и матрос захлопнул за ним крышку люка.

Едва Дубивко вернулся на центральный командный, опять послышался голос Жукова:

— Контакт разделился, сейчас на одном пеленге два контакта. Доплеровская станция включена! Расчетная дальность — две тысячи метров.

«Это торпеда!» — сразу же решил Дубивко.

Так вот как приходит конец, подумал он, но почему же нам не сообщили, что идет война?

В его голове был круговорот. Он думал о своих подчиненных, беднягах, дошедших до состояния скелета, но беспрекословно исполняющих свой долг и попавших в засаду. Скоро все закончится. Машинально, зная, что теперь все, чересчур поздно, он продолжал отдавать приказы на изменение угла рулей глубины и уравновешивание лодки.

Дубивко дал полный ход вперед на всех двигателях, развернул лодку на пеленг двойного контакта и наблюдал за стрелкой глубиномера, ползущей вниз. Чересчур медленно!

Контакт возник ниоткуда, просто неожиданно материализовался. Подчиненные Жукову операторы перехвата не дали заблаговременного предупреждения. Это был торг: нет излучения своей РЛС, жди сюрприза, с другой стороны, работающая РЛС — прямая подсказка противнику о твоем присутствии в этом районе.

Стрелка глубиномера еще только проходила отметку 8 метров, когда Дубивко услыхал звук винтов надводного корабля; он знал, что это эсминец. А чем является второй контакт? Если бы это была торпеда, то она бы уже ударила по его лодке, понял Дубивко, а он продолжал слышать шумы приближающихся винтов. Неожиданно он решил, что контактом может быть и «Б-130» Шумкова, которая патрулирует к западу от его района действий. Конечно, именно Шумков был вторым контактом, и это он выводил свою лодку на курс атаки, готовясь выпустить торпеду по эсминцу до того, как американец применит свое оружие по ним!

28 октября 1962 г.

Коммандер Чарльз Розиер

ЭМ ВМС США «Чарльз П. Сесил»

400 миль севернее Сан-Хуан, Пуэрто-Рико

Коммандер Чарльз Розиер прибыл на мостик и взял управление кораблем на себя, сменив Джона Хантера; он приказал приступить к выполнению старой схемы поиска «помидор», используемой после потери гидролокационного контакта. Несмотря на то что лодка прибегла к обычной тактике ухода, заключавшейся в погружении на большую глубину или следовании в кильватере за эсминцем, «Сесил» восстановил гидролокационный контакт и удерживал его. Гидролокационные условия были необычно хороши и близки к идеальным, изотермический слой находился на глубине около трехсот футов (около 91 м. — Прим. перев.) — слишком глубоко, чтобы подводная лодка могла под ним спрятаться. При таких превосходных условиях и умелом командовании коммандера Розиера «Сесил» удерживал контакт.

Русские прибегли к новому приему, попробовав затеряться в кильватерной струе «Сесила», и грамотно выполнили его.

— Сэр, контакт неподвижен в воде, — доложили с поста гидроакустика после включения активного гидролокатора «Сесила» на излучение. Лодка несколько раз прибегала к этому приему, оставаясь неподвижной продолжительное время. По расчетам Розиера, примерно 30 минут лодка была абсолютно неподвижна на глубине около 250 фугов (около 76 м. — Прим. перев.), а эсминец тем временем кружил по кромке дуги на дальности примерно 2000 ярдов (около 1830 м. — Прим. перев.). Потом лодка внезапно ожила.

— Сэр, контакт резко увеличил скорость до трех узлов, сейчас уже до пяти, и идет прямо на нас. — Эсминец продолжал описывать циркуляции и, когда расстояние между эсминцем и лодкой сократилось примерно до 500 ярдов (около 460 м, — Прим. перев.), он рванулся вперед на пятнадцати узлах, а потом развернулся в сторону контакта, не давая лодке возможности использовать мертвую зону гидролокатора, которой являлся кильватерный след эсминца, имеющий форму конуса, острый угол которого составлял примерно 15 градусов относительно кормы эсминца. Лодка ранее уже пыталась воспользоваться мертвой зоной гидролокатора, однако Розиер успел убрать корму подальше. Лодка выпустила несколько ложных имитаторов цели и одну громкую и долго шумевшую звуковую ловушку, однако операторы гидролокатора «Сесила» классифицировали их правильно и продолжали удерживать контакт с лодкой.

Адмирал, командовавший противолодочным охранением авианосца, в состав которой было приказано войти «Сесилу», не понимая, что заставило Розиера «прилипнуть» к гидролокационному контакту и почему он не следует на указанную ему позицию, начал нервничать. У Розиера же, кроме данных своего устаревшего гидролокатора, не было подтверждения того, что их контакт — реальная подводная лодка, а не ошибка гидролокатора. Примерно через час после установления контакта Джон Хантер, услышав в противолодочной сети ВМС переговоры летчиков, самостоятельно вошел с ними в радиосвязь. К его удаче, этими летчиками оказались пилоты противолодочных патрульных самолетов дальнего действия «Нептун» «P2V» 56-й патрульной эскадрильи, действовавшие с авиабазы ВМС Джексонвилл, штат Флорида. Один из «Нептунов» с позывным «Попка-5» менял другого в районе поиска, он ответил на вызов Хантера, вышел на курс, соответствовавший пеленгу «Сесила» на контакт, и вскоре появился у них над головой.