О боже, это совсем не то, о чем мне следовало думать прямо сейчас.

Мне показалось, что я расслышала, как он прошептал мое имя, а потом почувствовала невесомое прикосновение его губ, мягкое и быстрое, как трепет крыльев бабочки.

Ужас сковал меня, дышать стало нечем. Я резко открыла глаза, и Зейн поднял голову. На его губах блуждала еле заметная ехидная улыбочка, а мои… о, мои губы зудели и урчали от удовольствия мимолетного прикосновения.

– Хм… – пробормотал он, и его язык пробежался по выемке на верхней губе. – Я все еще здесь. Душа цела. Подумать только.

Ошеломленная, я лишилась дара речи. На самом деле это вовсе не поцелуй. В такие плотно запечатанные губы нельзя даже чмокнуть, но Зейн… он осмелился прикоснуться к ним губами. Он рисковал – рисковал потерять свою душу за миг воздушного прикосновения.

Зейн потянулся, поцеловал меня в лоб и перекатился на бок.

– Мне действительно пора, надо готовиться. – Он спустил ноги из-под простыни и встал.

Совершенно голый.

Черт возьми, он стоял нагишом, и я смотрела на его спину, его твердую и…

– О боже!

Бросив взгляд через плечо, он выгнул бровь, и его лукавая улыбка стала хулиганской.

– Что?

– Что? – Я уставилась на него, разинув рот, но тут мой взгляд опустился, и лицо загорелось, словно я уже находилась в первом круге Ада. – О боже, – повторила я и скатилась с кровати, но уже с другой стороны. Смешок, зревший в недрах моего горла, вырвался наружу. – Ты чертовски голый.

– В самом деле? – Его ответ прозвучал сухо, и он подхватил упавшую простыню. Потом чуть повернулся, и… боже, я закрутилась волчком, выпучивая глаза.

Святые младенцы горгульи, он…

– Ты там как, живая?

– Да, – прохрипела я, чувствуя, что краснею по совершенно другой причине. Я медленно повернулась к нему.

Он усмехнулся, оборачивая простыню вокруг талии, прикрывая свое… хозяйство.

– Мне придется снова скинуть это, чтобы одеться. – В его глазах плясали чертики. – Я не к тому, что ты должна уйти, но…

– Я ухожу. – Всклокоченная, я выскочила из-за кровати. Когда я проходила мимо него, он протянул руку и шлепнул меня по попке. Я подпрыгнула, смерив его убийственным взглядом. – Развратник!

– Ужасный. – Он усмехнулся и попятился назад, одной рукой придерживая узел простыни. – Увидимся позже.

Я промяукала что-то утвердительное и вылетела в коридор. Все мое тело пылало, когда я приложила руку к ноющим губам. Задница Зейна так и маячила перед глазами, видимо, навечно отпечатавшаяся на сетчатке.

Задница у него – что надо.

А из того, что я успела увидеть, природа не обделила его и спереди.

Я захихикала, подбегая к лестнице, и едва не столкнулась с Мэддоксом. Он остановился на верхней ступеньке.

– Извини, – пробормотала я.

Он смотрел на меня недоброжелательно и с недоверием, но все-таки кивнул. Когда он шагнул в сторону, чтобы дать мне пройти, меня захлестнула обида. От него убудет, что ли, если он скажет мне хоть слово? Этот Страж никогда не разговаривал со мной.

Ни разу.

Глубоко вздохнув, я опустила ногу на ступеньку, и порыв холодного воздуха из коридора ударил мне в спину, разметав волосы в разные стороны. Тонкие завитки упали мне на лицо.

Я посмотрела налево, но увидела лишь застывшее от ужаса, побелевшее лицо Мэддокса, а в следующее мгновение он кубарем скатился вниз по крутой лестнице.

Истошно завопив, я поспешила вниз по ступенькам и сморщилась, когда он ударился головой о деревянный пол и его череп хрустнул. Я бросилась к нему, хотя из всех уголков дома уже доносился грохот тяжелых шагов.

Он лежал под неестественным углом – рука скручена за спиной, одна нога согнута в колене. Я склонилась над ним.

– Мэддокс?

Он не ответил.

Шли минуты, а я все еще не могла осознать, что же произошло.

Дез примчался первым. Он положил руку мне на плечо и мягко отстранил, а сам опустился на колени.

– Мэддокс? – позвал он, вглядываясь в бледное лицо неподвижного Стража. Не услышав ответа, он попытался нащупать у Мэддокса пульс. – Господи.

Я прижала к груди руки. Я знала, что Мэддокс должен остаться в живых. Падение с лестницы не могло убить Стража, но в человеческой форме они были уязвимы для травм, даже со смертельным исходом.

– Как это случилось? – Дез повернулся.

Я покачала головой.

– Ума не приложу. Он поднимался по лестнице, а потом вдруг упал назад.

Зейн – в спортивном костюме – спускался вниз.

– Что за черт?

– Он упал, – запинаясь, объяснила я.

– Жасмин! – крикнул Дез, поднимаясь.

В следующее мгновение прибежала Жасмин, и ее глаза расширились от ужаса. Она повернулась, передавая Дрейка Данике.

– Уведи Изи и Дрейка отсюда, – сказала она, склоняясь над Мэддоксом.

Даника кивнула, бросив взгляд в ту сторону, где стояли мы с Зейном. Она отвернулась и поспешила обратно в гостиную с Дрейком на руках. За ними мягко захлопнулась дверь.

Когда Жасмин опустилась на колени рядом с Мэддоксом и приложила тонкие пальцы к его шее, подоспела остальная команда. Как только они услышали, что Мэддокс упал с лестницы, Эббот повернулся ко мне.

Отшатнувшись, я поняла, что меня сейчас распнут.

– Вот так взял и упал? – с подозрением в голосе спросил Эббот, оглядывая согнутые ноги Мэддокса. – И ты думаешь, что я или любой из нас поверит в это?

По крайней мере, на этот раз он не стал ходить вокруг да около.

– Да! Он просто упал. Я не знаю, потерял он равновесие или… Постойте, перед самым его падением пронесся порыв холодного воздуха. – И теперь, когда я произнесла это вслух, до меня дошло, что такое случилось не впервые. – То же самое было с окнами. Налетел…

– Ветер? – закончил Эббот с сомнением в голосе. – Что, воздух может ударить с силой, достаточной для того, чтобы выбить окна или свалить с ног стокилограммового Стража? Это если бы мы пользовались кондиционером в это время года, но он сейчас отключен.

– Ладно. Согласна, это звучит нелепо, но я не вру.

Зейн встал на мою сторону.

– У нее нет причин лгать, отец. Если она говорит, что он упал – значит, упал.

– У нее есть все основания лгать, – со злостью произнес его отец. Я побледнела. – Одного раза нам хватило, но это? – Он жестом указал на Мэддокса. – Один из наших сородичей – гость нашего клана – ранен, а другой пропал.