спецназа.

— Мы собираемся его похитить, так что нам придется действовать как можно незаметнее.

— Это хороший район, поэтому люди сообщат о подозрительном поведении.

Адамо пожал плечами.

— Все будет хорошо. Давай дождёмся, когда он вернется с работы.

Мы просидели в тишине почти час, пока на подъездную дорожку не въехала машина и из нее не вышел невысокий, но грузный мужчина. Его волосы поредели и поседели, но даже издалека от его лица по моему телу пробежала дрожь. Мои пальцы сомкнулись на коленях, дыхание стало неровным, а пульс участился. Я разрывалась между желанием побежать и желанием напасть.

— Динара? — тихо сказал Адамо. Я с трудом отвела глаза. Адамо нахмурился. — Ты в безопасности. Роли поменялись. Ты не его жертва. Ты будешь его судьей.

— Я знаю, — сказала я, и слова, сказанные вслух, прогнали страх из прошлого в самый темный уголок моего сознания, где маленькая Катенька все еще беспомощно съеживалась.

Сегодня она добьется справедливости.

ГЛАВА 20

Мои пальцы дрожали от нервов и волнения, когда Адамо затащил сопротивляющегося мужчину в подвал склада Каморры. Учитывая, что его смерть не будет быстрой, Адамо выбрал это место из-за отдаленного расположения. Стены были толстыми и могли сдержать крики моего насильника.

До того, как мы с Адамо отправились в путь мести, я никогда не причиняла кому-либо вреда нарочно. Для этого никогда не было причин. Я была не из тех, кому нравится видеть людей в муках. Меня это не подталкивало и даже не очаровывало.

Адамо был другим. Время от времени я ловила проблеск нетерпения в его темных глазах, когда мы обсуждали возможные методы пыток, которые мы могли бы попробовать на человеке под номером два. Вначале Адамо называл их по именам, но я предпочитала называть их по номерам. Это делало их менее похожими на людей и больше похожими на монстров, преследовавшие меня в ночных кошмарах.

В подвале было сыро, в воздухе висела вонь чего-то гнилого и мочи. Возможно, крысы. Там, где протекал потолок, пол был усеян несколькими лужицами поменьше.

— Мы могли бы воспользоваться одной из камер пыток Каморры. Они лучше оснащены и чище, — прокомментировал Адамо, подталкивая сопротивляющегося человека к стене.

Он сильно ударился о нее и упал на колени с болезненным вздохом.

— Нет, — твердо сказала я.

Я уже приняла слишком много помощи от Каморры, и технически все еще принимала, даже если Адамо выполнят это не в качестве члена Каморры, а как мой… любовник. Парень? Я отогнала эту мысль.

Номер два повернулся и с трудом поднялся на ноги. Его глаза искали мои. В них не было эмоций, и я живо вспомнила пустой взгляд в них, когда он положил на меня руки много лет назад. Он доплатил. Это я тоже помнила. Моя мать не хотела, чтобы он виделся со мной снова, но в конце концов Коди убедил ее, потому что деньги были слишком хороши. Три встречи… три полных ужаса часа. Я почти ничего из них не помнила, будто мой разум отключил некоторые части, защищая меня.

Адамо протянул мне нож с меньше изогнутым лезвием, предназначенный не для убийства, а для нанесения увечий. После того, как он прижал моего обидчика к полу, Адамо использовал клейкую ленту, связывая руки и ноги мужчины вместе.

Мужчина попытался вырваться из оков, и впервые в его безжалостных глазах вспыхнул настоящий страх. Я кивнула с горькой улыбкой.

— Именно это я и чувствовала.

Я вспомнила удушающий страх, пугающую панику и, наконец, душераздирающее осознание своей беспомощности. Что даже моя мать не остановила его. Но сегодня я все контролировала. Я медленно приблизилась к нему, сжимая пальцами лезвие.

— Ты помнишь меня? — я спросила.

Мужчина нахмурил брови, изучая мое лицо.

— Нет! Клянусь. Это, должно быть, недоразумение.

Но это не было недоразумением. Я узнала его, и Фальконе убедились, что это тот самый человек. Не будет ни ошибок, ни сожалений, ни пощады.

Я взглянула на Адамо и коротко кивнула. Адамо достал свой ноутбук и поставил его перед мужчиной.

— Смотри внимательно, — сказал Адамо, и в его голосе послышалась ярость.

Ярость исказила его лицо. Я находила странное утешение в осознании того, что даже если я потерплю неудачу, Адамо будет рядом, чтобы сделать то, что я не смогу.

Началось видео, и глаза мужчины расширились от удивления. Я отступила назад, позволив ему посмотреть наши видеоролики. Иногда в его глазах мелькало нетерпение, и мой желудок сжимался от его очевидного волнения по поводу того, что он сделал со мной много лет назад. Мне хотелось верить, что люди могут измениться, что могут стать лучше, но до сих пор наш с Адамо опыт доказывал обратное. Адамо прислонился к стене справа от мужчины, сжав кулаки. Было очевидно, как тяжело ему сдерживаться. Каждый раз, когда мой насильник проявлял признаки удовольствия, тело Адамо качалось вперед.

Я выключила видео, когда не смогла вынести ни секунды. Я позволила себе несколько раз глубоко вдохнуть, запирая маленькую Катеньку глубоко в своем сознании, прежде чем столкнусь с моим прошлым мучителем.

— Теперь ты меня помнишь?

Его взгляд метнулся ко мне. Он ничего не ответил, но нервный взгляд его глаз говорил, что он пытается придумать оправдание. Я подняла нож. Он снова начал вырываться из оков и во всю глотку звал на помощь. Я вздрогнула от звука, по коже побежали мурашки. Подойдя ближе, я поднесла нож прямо к его лицу.

— Перестань кричать, — резко прошептала я.

Мой голос не был таким сильным и угрожающим, как мне хотелось.

Мужчина не остановился. Он боролся еще сильнее, чуть не опрокинувшись назад вместе со стулом, к которому его привязал Адамо.

— Заткнись, — прохрипела я.

Мужчина, казалось, даже не слышал меня. Я была для него воздухом. Я покосилась на Адамо. Он знал, как вести себя в подобных ситуациях. Я не могла попросить о помощи, мой язык был слишком тяжелым, и, к счастью, мне не пришлось. Адамо оттолкнулся от стены и вытащил второй нож. В два длинных шага он оказался рядом со мной, схватил мужчину за волосы и прижал лезвие к его горлу.

— Заткнись, или я отрежу твой гребаный язык, — прорычал он так страшно, что даже мое тело непроизвольно отстранилось от него на мгновение.

Адамо наслаждался тем, что делал. В его глазах была та же эйфория, которую я помнила по употреблению наркотиков. Интересно, будет ли падение таким же крутым, когда порыв стихнет? Я вспомнила мрачные, угнетающие часы после этого и растущую жажду по следующей дозе.