Дело в том, что еще до старта Эдди Джордан послал в поля одного из своих помощников, снабдив его мобильным телефоном и поручив следить за погодой. В какой-то момент звонок действительно прозвучал: «Здесь льет как из ведра, и конца и края этому не видно!» Доверившись разведчику, в Jordan приняли стратегическое решение заправить машину под завязку.

Остановка в боксах длилась так долго, что я уже начал злиться: «Чего они там копаются?» А потом машина так странно вела себя на трассе, что я понял – бак залит до предела. Они мне еще говорили: «Экономь топливо парень…» – и все сработало.

Хаккинен, переборщив со стратегией, остался вторым, Баррикелло привез Stewart на подиум.

В следующей гонке, на «Сильверстоуне», Шумахер получил травму, а тот, кто должен был стать Шумахером, продолжил свою великолепную серию. Четвертый в Великобритании и Австрии, на подиуме в Германии, четвертый в Венгрии и еще одно попадание на пьедестал в Бельгии, в дополнение ко всему вторая победа в сезоне на Гран-при Италии.

Не сложно догадаться, что за несколько этапов до конца сезона Френси вошел в список претендентов на титул. Но одно дело войти в этот список, и совсем другое – реально бороться за чемпионство. Все тогда прекрасно понимали, что на деле за первенство сразятся Хаккинен и, по словам Жана Тодта, не дай бог Ирвайн. Впрочем, на «Нюрбургринге» Ха-Ха взял-таки поул (подробнее эта гонка описана в главе 4). Упомянем лишь момент выезда с пит-лейна после очередного пит-стопа. Френтцен попросту забыл выключить лимитатор и, возвращаясь на трассу, «положил» движок. На этом борьба за титул оказалась завершена.

Концовка сезона для нашего героя прошла неважно: третий в чемпионате, впереди Култхарда, впереди Шумахера, опять при невнятных обстоятельствах, даже впереди пары Williams. Всем отомстил, всем все доказал.

2000–2001. КАК В СТАРОЙ БАСНЕ

В XXI век команда Эдди Джордана с юным Ярно Трулли и феноменальным Хайнцем-Харальдом Френтценом входила с высоко поднятой головой. Но, как говорится в автоспорте, чем выше задран нос, тем хуже видно апекс. Сезон спустил всех участников ирландской банды с небес на землю: два третьих места за весь год для Френтцена и 13-я позиция в чемпионате, на 10 ниже, чем годом ранее – катастрофа.

Всем было ясно, что в 1999-м Jordan прыгнул выше головы, выше собственных возможностей команды-середняка, выжав все ресурсы и даже больше, за что расплачиваться придется здесь, сейчас и позже. В этом «позже» коллектив дядюшки Эдди так и не смог прийти в себя, потерял спонсоров и постепенно превратился из ирландской в индийскую силу, а затем и вовсе окрасился в зеленые цвета Aston Martin.

Понимал всю безвыходность положения и Френтцен, но деваться ему было некуда. В «Ф-1» настала эпоха молодых да дерзких, ветеранам приходилось туго, и они соглашались на любую работенку довольно просто, даже у Проста. 2001 год Ха-Ха начал в Jordan, но вслед за результатами начала падать и надежность, а увидеть финиш у Френси все чаще удавалось разве что на фотографиях в новомодной штуковине под названием Интернет.

В итоге к концу сезона разразился ветеранский скандал: Френтцен начал все чаще ворчать на механиков, те огрызались в ответ, обстановка накалялась. Ко всему прочему Алези, уставший от тяжелой жизни в Prost, намекнул Эдди, что готов сменить команду. Френси попытался было воспользоваться опционом на продление контракта, но не учел, что Джордан вел собственную игру с японскими мотористами и Такумой Сато в качестве тестера. Новое соглашение с немцем лишало Эдди маневра, так что после очередной проваленной гонки на домашнем «Сильверстоуне» Джордан лично заперся с Френтценом в моторхоуме, оттуда позже стали доноситься оскорбления в матерной форме с ирландским акцентом. Ветерана автоспорта, словно заносчивого юнца, отстранили от тестов.

Забавно, но ровно в тот же момент в соседнем моторхоуме шла точно такая же перепалка с непечатными фразами на французском, после которой Алези уже открыто заявил о готовности защищать цвета Jordan. На тестах же выяснилось, что все нападки Френтцена на технику несостоятельны. Закономерным итогом стало письмо с «черной меткой», которое адвокаты Джордана отправили немцу в Монако. Мол, извиняй, товарищ, больше ты нам не товарищ.

Казалось, вопрос решен, но в дело вновь вмешался Алези. Француз неожиданно включил заднюю, сообщив, что в Германии перейти в Jordan не сможет никак. При этом у команды был внушительный немецкий спонсор Deutsche Post. Делать было нечего, Эдди поступился собственным самолюбием и вновь написал немецкому ворчуну пламенное послание с предложением провести за ирландскую команду этап в Германии и лишь потом отправляться на все четыре стороны.

Уязвленный подобным отношением немец ответил категорическим отказом. Руль Jordan достался тестеру Рикардо Зонте, в ответ на что разъяренные болельщики вывесили на трибуне плакат «Fuck off Eddie!!!».

До сих пор благодарен тем, кто поддержал меня в трудную минуту. Меня критиковали с нескольких сторон, и, если бы не письма с поддержкой от болельщиков и людей, которые просто интересуются «Формулой-1», я мог бы оказаться в тяжелой депрессии.

Тем временем Алези окончательно добил Проста, поехав в Сильверстоун. Эдди с облегчением заявил, что француз вплоть до конца года его собственность, а Просту не осталось ничего, кроме как усадить в кокпит своей машины отчисленного за неуспеваемость Френтцена.

Вот такой вот, уж позвольте, свингерский замес, в котором по прошествии стольких лет уже не отыскать правых и виноватых, и который лучше всего описывает переиначенная строчка из басни Крылова: «А вы, друзья, как ни садитесь, все в чемпионы не годитесь».

2002–2003. ВОЗВРАЩЕНИЕ В НИКУДА

Эти скандалы окончательно вымотали Проста, и его команда благополучно потонула в анналах истории «Формулы-1». Герою нашего рассказа удалось подписать контракт с Arrows и хоть как-то остаться на плаву. Впрочем, скоро деньги кончились и там, Хайнца-Харальда кормили постоянными завтраками, все походило на какую-то пьесу с очень плохой драматургией. В какой-то момент Френтцен понял, что пора завязывать с этим театром, в очередной раз оказавшись на краю пропасти. И вновь, как и в начале 1990-х, его подобрал Петер Заубер, лишившийся юного, но очень необузданного гонщика по имени Фелипе Масса.

В Sauber я почувствовал себя как дома. Уходя в 1997-м в Williams, я пообещал Петеру вернуться, да и сам он несколько раз звал меня обратно. К счастью, так сложилось, что свой последний сезон в «Формуле-1» я провел в той команде, в которой хотел.

Похоже, чтобы блеснуть, испанскому