Удача была с ним — тут был лишь один страж. Шанк-джи выскочил наружу и знаком приказал своим людям войти в дом. Он не стал ждать их, но вернулся к устройству, которое занимало почти половину комнаты. Он продолжал бояться возвращения скованности. Конечно, тот, кто правил городом, должен был установить здесь сигналы тревоги.

Перед ним была головоломка. Но шанс у них был только один. Когда они вошли в город, он пытался запоминать все, что видел. Также и Хайвель, который вынужден был присоединиться к отряду, захватившему женщин, рассказал о своих наблюдениях за тем, как открываются врата. Теперь он стоял рядом с Шанк-джи.

— Это делается так, брат. — Он показал на большую пластину на боку похожего на коробку устройства. — Некто стоит здесь и кладет руки так. — Хайвель приложил ладони к пластине. — Затем этой рукой делает следующее. — Он схватил прут, торчавший с одной стороны огромной коробки. — Вот там, — он кивнул на дверь, — за стеной, возникали врата, когда они испытывали эту штуку, только было сделано и что-то еще, чего я не видел.

Он отошел в сторону, когда Шанк-джи занял его место. Ему хотелось стукнуть кулаком по пластине и потребовать от этой проклятой вещи, чтобы та повиновалась ему. Зайти так далеко и потерпеть неудачу…

Но гнев делу не поможет. Он хорошо изучил историю Вапалы, но в записях не было ничего об этом городе и подобных странных устройствах. И времени оставалось мало. Шанк-джи вспомнил ряды свитков, которые нашел однажды во дворце. Обнаруженные там обрывки знаний он временами использовал. Но…

— Великий!

Он услышал шарканье ног и обернулся, убрав руку с пластины.

— Великий!

Хайвель дернул Шанк-джи за руку, снова хлопнув ею по пластине.

— Великий! Врата показали — не здесь, — но странное место… много полок… со свитками записей!

— Не здесь? — переспросил Шанк-джи.

— Не здесь! — Хайвель показал на дверь.

— Ты видел свитки на полках?

— Много! Много!

Люди столпились у дверей, заглядывая внутрь.

Он подумал о библиотеке и, возможно, этим вызвал ее — или ее подобие! Невероятно! Но кто в этом месте решится такое сказать?

Он может попытаться повторить это «невероятно» и доказать его реальность. Разве варвар не общался с этим ужасным котом мысленно?

— Слушайте. — Он снова посмотрел на пластину, даже не обернувшись, чтобы узнать, слушают его или нет. — Выйдите отсюда и ждите. Если появится что-то — другое место, — идите, идите так быстро, как только сможете!

Он услышал, как они выхолят.

— Ты тоже, — приказал он Хайвелю.

— Я пойду только с тобой, великий, — ответил тот,

Времени на промедление не было, а Хайвель упрям. Библиотека? Нет! Куда? Его собственная крепость в пустыне?

Он сосредоточился на том, чтобы представить в уме картину скального островка. Вот вершина, расщелины и пещеры, используемые ими как укрытие. Что-то шевельнулось — Среко, оставленный на страже, чтобы принимать гонцов.

Снаружи послышались крики. Еще трое появились в представляемом им месте — они прошли сквозь врата! Хайвель схватил его за плечо, встряхнул, хлопнул ладонью по пластине.

— За ними, идем за ними!

Шанк-джи поднял свою единственную руку, накрыв ею ладонь Хайвеля. Собравшись с силами, он бросился к двери, увлекая друга за собой. Изображение уже тает? Или, однажды появившись, продержится еще немного? Он нырнул вперед, и вместе с ним — уже не сопротивляющийся Хайвель. Они прошли сквозь врата, и теперь их окружали скалы, а не древние здания.

Мы не могли подсчитать, сколько времени миновало, но, казалось, тянулось оно все дольше и дольше. Я был уверен, что прошло больше суток. Пока что наше путешествие было спокойным. Поток все так же нес наше судно, не тревожимый никаким водяным жителем. Разделившись на две группы, мы сменялись по очереди: то стояли на страже, то спали, насколько было возможно отдыхать в тесноте. Дважды всем нам пришлось лежа отталкиваться ногами от правой стены, чтобы миновать изгиб прохода.

Я окликнул Мурри, когда тот занял свое место на носу.

— Брат, стены кажутся чистыми, и эта водяная повозка была там оставлена. Этим путем пользовались?

— Недолго. Запаха почти нет, — ответил он.

— Царственный, — подошел ко мне Джаклан. — Посмотрите.

Он лежал рядом со мной, когда мы отталкивались от стены. Сейчас Джаклан показывал на свои ноги. Мы были обуты в высокие, до колен, ботинки, в каких обычно странствуют по пустыне, сделанные из нескольких слоев плотной кожи. В месте, где крепилась подметка, виднелась маленькая зеленая точка. Он поскреб ее лезвием зарукавного кинжала. Зеленые пылинки, как искры, поднялись в воздух. Человек, стоявший рядом с ним, резко вскрикнул, хлопнув себя по бедру, куда приземлилась одна из них.

— Не трогай! — приказал я.

Все уже осматривали свою обувь.

— Оно разъедает! — Это крикнул Каликку. Люди зашевелились, и наша плавучая повозка беспокойно закачалась.

— Сидите спокойно! — приказал Ортага.

— Впереди! — услышал я предостережение Мурри.

То, чего я так боялся с тех пор, как наш маленький отряд выступил в путь, надвигалось на нас. Вода впереди волновалась, Что-то крупное двигалось под ее поверхностью по направлению к лодке.

Мы — народ пустыни, живущий в условиях ограниченных запасов воды. Для моих придворных даже войти в реку представлялось неизведанной опасностью. Что, если эта тварь нападет на наше судно, возможно, перевернет его, опрокинув нас в воду? Тут не было уступа вдоль стены, как в Вапале. Один из караванщиков, присоединившихся к нашему отряду, завопил и начал лягаться, от чего зеленые искры разлетелись во все стороны. Подметки начали обваливаться от ботинок, разъеденные гложущей кожу пакостью. Еще одна угроза — то, что способно разъесть несколько слоев толстых шкур, может легко уничтожить и нашу одежду, обнажить кожу и обглодать нас до костей.

Пока мы видели только движение под водой. Оно не приближалось, но держалось на некотором расстоянии впереди нас.

Я поднял охотничье копье с зазубренным наконечником, которое выбрал в качестве своего оружия. Я стоял у левого борта судна, рядом с насестом, облюбованным Мурри. Я обернулся к Джаклану.

— Поддержи меня, командир.

Он сразу же схватился за меня, к нему на помощь двинулся Ортага. Я пригнулся, поднял копье так, что его острие звякнуло о стену выше того места, где мы касались ее ногами, и проскрежетало по камню некоторое расстояние. Я не увидел зеленых искр, взлетевших или прилипших к металлу, хотя острие заметно потускнело.

У моих ног лежала полупустая сумка, в ней хранились наши вяленые припасы, которые мы ели незадолго до того. Я коснулся ее тупой стороной копья.