он умножает число своих рабов и рабынь, умножает стада своих быков и овец, расширяет свои поля и жилища, увеличивает свое имущество и достояние, накапливает у себя запасы и сбережения, стремится к этому изо всех сил, не переставая, притесняет и угнетает этим простолюдинов, а простолюдины ежедневно обираются, ежемесячно обдираются и постепенно становятся из-за этого очень бедны. Богатые расточительствуют и мотают, имеют излишки и избытки, бедные пребывают в крайности и острой нужде, печалятся и горюют. Если они пребывают в крайности и острой нужде, печалятся и горюют, а высший не избавляет их от этого, то простолюдины более не радуются жизни. Если простолюдины более не радуются жизни, да еще не стараются избежать смерти, как же могут они избежать преступлений? Вот почему наказания, наносящие и не наносящие увечья, многочисленны, но, несмотря на это, невозможно справиться с мошенничеством и пороком. Поэтому, если семьи, получающие жалованье, кормятся только одним жалованьем — и все, не соперничают с простолюдинами в области их занятия, тогда можно будет уравнять прибыли и можно будет добиться того, чтобы у простого народа семьи были удовлетворены. Это принцип Горнего Неба, а также путь глубокой древности, то, чему должен подражать Сын Неба, претворяя это в установления, то, чему должен следовать сановник, претворяя это в действия.

Когда Гунъи-цзы[532] был первым министром князя Лу, он пришел к себе домой и увидел, что жена ткет шелк, разгневался и выгнал свою жену; во время трапезы в доме стали есть мальву, а он рассердился и повыдергал в саду эту мальву. И сказал: "Я уже кормлюсь жалованьем, пристало ли мне сверх того отнимать прибыль у садовника и мастерицы?" Все достойные люди и благородные мужи древности, которые находились на постах, поступали таким образом. По этой причине нижестоящие высоко ставили их поступки и следовали их наставлениям, простолюдины духовно преображались под влиянием их бескорыстия и не вели себя алчно и низко.

Когда дом Чжоу пришел в упадок, его министры и сановники сделались медлительны при исполнении долга и скоры в погоне за выгодой; у них не стало духа уступчивости и бывали тяжбы из-за полей. Поэтому стихотворец с ненавистью язвил их: "Высоко поднялась эта южная гора, скалы на ней громоздятся грудами; высоко вознесся наставник Инь, весь народ смотрит на тебя снизу вверх!"[533] Если ты любишь справедливость, то народ повернется лицом к человеколюбию, а обычаи станут хорошими; если ты любишь выгоду, то народ пристрастится к порокам, а обычаи испортятся.

Из этого видно, что сановники Сына Неба суть те, на кого народ Поднебесной смотрит как на образец, на кого жители отдаленных краев взирают с надеждой, с четырех сторон устремив взгляды во внутреннюю область мира; пребывающие близко, наблюдая за ними, копируют их; пребывающие далеко, издали глядя на них, подражают им. Разве можно, находясь на официальном посту достойного человека, совершать поступки простолюдина? Ведь нетерпеливо стремиться к богатству и выгоде, постоянно опасаться нужды и нехватки — это мысли простолюдина; нетерпеливо стремиться к человеколюбию и справедливости, постоянно опасаться, что не сможешь духовно преобразить народ, — это мысли сановника. В "И цзине" сказано: "Если кто несет груз на спине и тем не менее едет в колеснице, это вызовет приход грабителей"[534]. Ездить в колеснице соответствует посту благородного мужа; нести груз на спине или на плечах — это дело маленького человека. Это значит, что, если кто находится на официальном посту благородного мужа, но совершает поступки простолюдина, за это к нему непременно придут напасть и беда; если же кто находится на официальном посту благородного мужа и его дела соответствуют поступкам благородного мужа, то ему невозможно будет действовать иначе, чем Гунъи Сю, когда тот был первым министром князя Лу.

"Чунь цю" "придают великое значение [принципу] приведения к единству и объединения", это постоянное и неизменное правило Неба и Земли, общий принцип древности и современности. Ныне наставники следуют по разным путям, все школы предлагают разные методы, их стремления и намерения неодинаковы. По этой причине у высшего нет возможности придерживаться [принципа] приведения к единству и объединения; законы и установления неоднократно изменялись, а низшие не знают, что соблюдать. По глупому мнению Вашего слуги, всему, что не входит в рубрики шести классических книг и в методы Кун-цзы, следует преградить путь и не давать возможности выдвинуться вперед наравне [с конфуцианским учением]; когда неверные, превратные учения окажутся уничтожены до конца, тогда можно будет придать единство ведущим принципам и сделать ясными законы и нормы, а народ будет знать, чему следовать».

[Янь те лунь. Хуан Куань]

[Текст пропущен]

Фа янь. Ян Сюнь

Ян Сюн (53 г. до н. э. — 18 г. н. э.) — автор трактатов и «Фа янь» («Образцовые речи») и «Тай сюань цзин» («Книга о великом сокровенном»), крупный философ-конфуцианец, принадлежавший к школе «древних текстов» (гувэнь цзя). Он был выходцем из семьи зажиточных крестьян, жившей в той местности, которая относится к современной провинции Сычуань. В возрасте сорока с лишним лет Ян Сюн прибыл в столицу, где и начал свою политическую деятельность. Ян Сюн был сторонником Ван Мана, претендента на китайский престол. Ван Ман был членом императорской семьи. В 8 г. н. э. захватил престол, свергнув малолетнего императора династии Хань, и объявил о воцарении новой династии Синь. Он пытался провести ряд реформ (в землепользовании, рабовладении, торговле и др.), окончившихся неудачей. Потерял власть в 23 г. н. э.; был убит повстанцами во время знаменитого восстания «Красных бровей». Борясь против династии Хань, Ван Ман стремился дать новую интерпретацию господствовавшей тогда официальной идеологии — конфуцианству. Во время пребывания Ван Мана у власти (9-23) Ян Сюн был фактически официальным философом нового режима.

Ян Сюн стремился очистить конфуцианство от того эклектизма, который был характерен для философии западноханьского периода. Он решительно выступал против всех неконфуцианских школ, влияние которых на конфуцианство было в предшествующее время весьма сильным, однако сам не избежал влияния даосизма с его наивной диалектикой.

В своих сочинениях Ян Сюн старался держаться проблематики трактатов, в которых, как тогда считалось, отражено подлинное учение Конфуция, прежде всего «Лунь юя» и «И цзина». От Ян Сюна до нас дошло много сочинений (философские трактаты, выступления по политическим вопросам, стихи, словари и т. п.). К числу важнейших из них принадлежат трактаты «Фа янь» и «Тай сюань цзин».

«Фа янь» построен по схеме «Лунь юя» — в форме ответов