– Позволишь себе еще хоть одну выходку, будешь сидеть дома взаперти, пока я не покончу с делами. Поняла?

Закусив губу, Женька молча кивнула, проклиная про себя злодея.

– Хорошая девочка.

Кощей поставил ее на место и любезно предложил руку, взглядом обещая растереть в пыль, если не будет паинькой.

Дальше шли без приключений и наконец остановились перед лавкой портного.

Начался сущий ад. Рассыпаясь перед богатым клиентом мелким бисером, владелец ателье проводил Женьку в отдельную комнату для снятия меркок, где беднягу мурыжили целый час, подбирая ткань под цвет глаз и кожи, рекомендуя новомодные фасоны для приемов, на каждый день, для верховой езды, интересовались ее мнением насчет погоды. Спрашивали, откуда столь интересный акцент, давно ли она приехала и действительно ли ее дядюшка лорд Максет Блэкгод. Девушке пришлось перемерить ворох платьев и отвечать на массу дурацких вопросов.

Она справедливо заподозрила, что это все проделки Кощея. Поскольку уже на выходе он просто указал тростью на несколько платьев на манекенах и пояснил, какие изменения следует внести, подозрения подтвердились.

– Послезавтра все будет готово, – расшаркивался владелец. – Для столь красивой мисс будут самые прекрасные наряды, не сомневайтесь, ваша светлость.

Выйдя из лавки, Кощей на миг замер, с удовольствием втянул предвечерний воздух и спросил:

– Будут еще глупые выходки? А то еще надо обувь тебе заказать.

– Нет! Мих… ой, дя… Дядя Максет, пожалуйста, я больше не буду, только не надо за обувью, – взмолилась Женька.

– Ладно, не бойся, мы ненадолго, – утешил Кощей и повел ее дальше.

С обувщиком действительно управились быстро. Тот снял мерку, узнал, для каких целей требуется обувь, и все.

– Что ж, теперь осталось научить тебя хорошим манерам, и дело в шляпе, – сказал Кощей, когда они расположились на веранде кафе выпить чаю с пирожными.

– Я умею, – самоуверенно заявила Женька. – Меня же Эвелина учила, помните?

– А как же! Но, во-первых, занятия длились очень не долго, а во-вторых, ты по-прежнему ругаешься и ведешь себя как…

– Да вы сами ругаетесь, – перебила его Женька. – Сколько раз просили Эвелине Стивовне вас не сдавать?

– Вот, – удовлетворенно констатировал Кощей. – Старших перебиваешь. И потом, детка, я не ругаюсь. Я иногда использую сленговые выражения для более краткого и четкого описания ситуации, – он отпил чай, промокнул губы и продолжил: – Например, употребление слова «линяем» вместо «уходим быстро и незаметно» экономит до двух секунд времени. А слово «скотство» вместо «крайне неприятная ситуация» или «образец недостойного поведения» – до трех.

Женька хотела было возразить, но Кощей прервал ее строгим взглядом и продолжил:

– Я, помимо сленга, свободно владею еще восемью языками, двенадцатью наречиями, досконально знаю обычаи пятнадцати стран и в любой из них могу сойти за своего. И это только в данном мире. Как только ты по знаниям приблизишься к моим, можешь смело ругаться и говорить на сленге, арго или на любом другом местном наречии, только умоляю, следи за произношением.

– Вы столько языков знаете? – восхищенно выдохнула Женька. – Вот это да!

– Я вообще талантлив, – скромно поведал Кощей. – Но вернемся к вопросу твоего воспитания. Эвелину мы беспокоить не станем, у нее своих дел хватает, и потом, пока она будет выспрашивать, чем конкретно мы с тобой занимаемся, упустим драгоценное время.

– Так прикажите ей помолчать, и все.

– Не говори глупостей, – посоветовал Кощей. – Я, конечно, могу это сделать, но мне, видишь ли, потом домой возвращаться.

– Понятно, – представив, что устроит властная гувернантка Кощею по возвращении, Женька злорадно усмехнулась, но тут же приняла серьезный вид. Кто его знает, вдруг еще в какую лавку потащит. – Думаете, у вас найдется время заниматься со мной уроками хороших манер?

– Откуда такая роскошь! Со свободным временем у меня проблемы, сама знаешь, – огорченно вздохнул Кощей. – Тебе не только правильно ходить и говорить придется, еще за столом себя вести, но последнее не проблема, достаточно разрешить Артуру сервировать стол по полной программе. Также надо успеть выучить менуэт, паванну и еще один по выбору Артура. – Он посмотрел оценивающе, что-то прикинул, и, почесав бровь, предложил: – Надо еще осанку поправить.

– Что-то многовато, – еле проговорила Женька.

– Ничего не поделаешь. Сама нарвалась на приглашение. Три танца вполне достаточно, один, кстати, за мной, в остальных случаях говори, что ногу подвернула, или голова болит, ну, что там обычно женщины придумывают. Если не получится, просто подражай движениям остальных. Ничего сложного, держи спину прямо, шагай важно и вовремя приседай. Ну-ка, выпрями спинку, приподними подбородок… М-да. Придется Артуру попотеть, – посочувствовал Кощей.

– Давайте без Артура! – взмолилась Женька. На нее с удивлением обернулось несколько посетителей, и она, сбавив тон, торопливо зашептала: – Вы что, смерти моей хотите? Он же… и вообще…

– Вот, – удовлетворенно пристукнул Кощей по столу. – И над выражением мысли стоит поработать. Ты доела? Идем.

– Домой?

– Можно и домой, – согласился Кощей. – Но по пути заглянем к цирюльнику, выберешь себе это, ну как его…

Он, припоминая, пощелкал пальцами.

– Осторожно, – предупредила Женька. – Еще наколдуете чего-нибудь.

– За косметикой! – радостно вспомнил Кощей. – И еще в пару мест. А то ходишь как бедная родственница, не окольцованная и без ошейника. Здесь так не принято.

– Без колец и колье, – зло поправила Женька. – Только не вздумайте ругаться, когда я что-нибудь потеряю.

Таким образом, вечер стал одним из самых суматошных. Кощей старался привлечь как можно больше внимания, демонстрируя собственную персону. Он даже зашел на почту, отправил несколько заверений в уважении старым знакомым и походил возле театра, раскланиваясь с какими-то людьми.

Женька начала тихо беситься. На фоне богатых нарядов и блеска драгоценностей она выглядела просто убого. Любой человек, прежде чем учтиво поздороваться, окидывал взглядом ее одежду и бледное лицо.

– Ничего страшного, – утешил Кощей. – Представь, какой ты произведешь фурор, явившись в красивом платье, блеске бриллиантов и умея держать вилку в левой руке.

– Я вас ненавижу, – решила Женька.

– Ложь. Ты меня любишь, но никогда в этом не признаешься, – заявил Кощей, самодовольно глядя по сторонам. – И правильно. Это же будет инцест, детка!

На следующее утро прибыли обещанные приглашения. Принес их чванливый мальчишка, одетый в ливрею. Был он настолько важен, что даже попытался спорить с Артуром, но быстро пришел в себя и удалился со всей возможной скоростью.