— Итак, ты решил отдохнуть. Отдыхай. А я подумываю вернуться в Южную Америку. После разорения Ханта ты сразу собирался возвратиться в Бразилию. Я поеду с тобой

— Ты изловил меня, чтобы я составил тебе компанию во время круиза?

Тайрон повел плечами.

— Мне нужно быть рядом с тем, кому я доверяю. Этот человек — ты.

— Я польщен.

— Но ты не готов уехать?

— Мне нравится находиться среди североамериканцев

— Таких, как твоя шлюха?

— Я имел в виду кентуккийское виски. Бурбон.

— Приятное времяпрепровождение, — согласился Тайрон. — А я предпочел бы твою шлюху. За нее я пришлю тебе целое судно виски.

— Почему ты ею так заинтересовался? Ведь ты не любишь женщин.

— Я люблю женщин. В них есть своя польза. Просто мне не нравятся долгие связи.

— Значит, Адель снова на улице?

Глаза Тайрона сузились, но он спокойно ответил:

— Именно там я и нашел ее. Откуда пришла, туда и ушла.

Эдуардо выругался на португальском, поднял свой стакан и залпом осушил его.

— Я думаю, что ты отдашь ее мне, — сказал Тайрон и, перехватив взгляд Эдуардо, добавил: — Я терпеливый. Я подожду, пока она тебе надоест. Она молода и выглядит недотрогой. Будь с ней добрым. Кстати, я видел, как она смотрела на тебя в опере. Судя по взгляду, она влюблена в тебя На меня это произвело большое впечатление, особенно если учесть, что ты погубил ее отца. Она смотрела на тебя с такой страстью, что я уж было подумал, что ты прижмешь ее к перилам и задерешь юбки на глазах у всех.

— Это твоя самая длинная речь, которую мне когда-либо доводилось слышать, — спокойно заметил Эдуардо. — Почему у тебя к ней такой интерес?

На лице Тайрона появилась самая настоящая улыбка.

— Потому что она интересует тебя, а стало быть, становится интересной и мне. Мы же с тобой кровные братья. Мы должны всем делиться.

— Ты не делился со мной Аделью.

— А ты и не просил.

Эдуардо охватило нервное напряжение: Тайрон что-то хотел от него и будет вытягивать это, пока он не сдастся.

— Она моя собственность. Я не отдам ее никому. Даже тебе. Поэтому не жди. Я состарюсь вместе с ней.

Продолжая улыбаться, Тайрон вытащил из кармана колоду карт.

— Ты всегда любил карты, хотя, судя по тому, что я о тебе слышал с момента моего приезда в город, удача тебе изменила. — Ловким движением профессионала Тайрон перетасовал карты и положил их перед Эдуардо. — Я снял за тебя колоду. Бери карту. Выбор за тобой.

— Она моя, — ответил Эдуардо, даже не взглянув на карты, — и моей останется.

— Трусишь?

— Мне нечего выигрывать.

— Это достойно уважения.

— Я считал, что заслужил его еще семь лет назад, когда мы противостояли целому гарнизону солдат на аргентинской границе.

— Ты был тогда юным девятнадцатилетним мальчиком из диких джунглей, с грязными волосами и руками, обагренными кровью. Тогда у тебя вообще не было никаких желаний. Мы сражались с нашими врагами и вместе стали богатыми. Но ты сильно изменился, дружище. Ты смыл с себя грязь и кровь. Ты научился жить как мужчина. Я вижу в твоих глазах желание иметь дом, покой и семью. Вот почему эта женщина опасна для тебя.

— А ты не изменился, хотя тебе нравится разыгрывать из себя джентльмена. Почему ты считаешь, что я изменился?

— Я разыгрываю джентльмена, — ответил Тайрон, — а ты им стал. Отдай ее мне, дружище. Тебе же лучше, если она окажется в моей постели. — Он улыбнулся. — Я научу ее тому, чего не умеешь ты. А если ты захочешь получить ее обратно, она будет для тебя совершенно новой женщиной в прежнем облике.

— Я собираюсь на ней жениться. Тайрон выглядел озадаченным.

— Хочешь заковать себя в кандалы? От этого ты сойдешь с ума. Она принадлежит тебе по праву победителя. Попользуйся ею и отдай.

— Я ее люблю.

На лице Тайрона с его словно высеченными из гранита чертами появилось редкое для него выражение удивления.

— Ты еще не рассказал ей, кто ты такой! — воскликнул он.

— То, что произошло между се отцом и мной, не имеет к ней никакого отношения.

— Тогда почему же ты не открылся ей? Ты никогда не сделаешь этого, потому что побоишься потерять ее.

Обвинения Тайрона так и сыпались на Эдуардо, но он даже не моргнул. Похоже, Тайрон не отстанет от него, если он не переключит его внимание на что-нибудь другое.

— Хватит толочь воду в ступе, у нас есть более серьезные темы для разговора. У меня для тебя новость. Если бы ты оставался в Новом Орлеане, то получил бы сейчас мое второе письмо. — Эдуардо выпрямился, подчеркивая тем самым значимость своих слов. — Помнишь врага, про которого мы думали, что он умер? Он жив.

Лицо Тайрона внезапно вспыхнуло от ярости.

— Макклауд!

Эдуардо был доволен: Тайрон попался на удочку.

— Как тебе нравится такая ирония судьбы? Он живет в Новом Орлеане, как раз у тебя под носом. По крайней мере жил там год назад.

— Как ты узнал об этом? Расскажи мне!

— У Филаделфии есть письмо Макклауда, посланное им ее отцу год назад.

— Я должен поговорить с ней, — сказал, вставая, Тайрон. Эдуардо не сдвинулся с места. Сейчас он жалел, что не прихватил с собой ружье.

— Она ничего не знает. Просто в ее распоряжении оказались три письма, включая и то, что я послал ее отцу перед самым разорением банка. Я читал все письма. В них нет ничего особенного. Она не понимает важность письма Макклауда.

— Она что-то знает, иначе бы не таскала их с собой.

Эдуардо тихо выругался, вспомнив, что Тайрон обладает острым умом. У него были хищные повадки леопарда и такая же жестокость.

— Она все еще не теряет надежды восстановить доброе имя отца.

— Тебе придется ее огорчить, — с ухмылкой сказал Тайрон. — Правильно говорят, что мозги мужчин находятся между ног. Почему она считает своего отца невиновным? Где она взяла эти письма?

Эдуардо почувствовал, что у него начинает краснеть шея, и, чтобы устранить эту неприятность, протянул руку за бутылкой виски. Правда заключалась в том, что он не знал истинных намерений Филаделфии и почему она носит с собой эти письма. Он также не знал, как ему сойти с того скользкого пути, куда завел его Тайрон.

— У нас есть все, что нам нужно, — сказал он. — Мы знаем, что Макклауд жив. Возможно, что он все еще в Новом Орлеане. Мы найдем его.

— Мы? — Тайрон посмотрел на своего приятеля; его слова падали тяжело, словно камни в спокойную воду пруда, ударяя по нервам Эдуардо. — Ты планируешь вернуться в Новый Орлеан и помочь мне припереть к стене Макклауда?