— Пусти, — прошептала она. Хрипотца в ее голосе, интонация и боль во взгляде выдавали ее с головой. Все заглушенные логикой эмоции вылезли наружу, теребя наболевшие раны.

— Я люблю тебя, — прошептал Артур, склонившись к ее уху и обжигая дыханием щеку.

Слова слетели с языка сами, Артур и сам не понял, как это произошло. Но он ни капли не жалел о сказанном, потому что это было правдой. Он чувствовал, что любит, еще тогда, два года назад. Он знал, что это не пройдет, но всеми силами убеждал себя в обратном два года. По капле выдавливал из себя неугодные эмоции. И в итоге мужчина сдался, перестав отрицать очевидное.

— Я намного старше, — проговорила Кира, желая образумить мужчину.

— Мне все равно, — сказал Артур, а потом прижался губами к пульсирующей венке на шее.

Кира вздрогнула, шумно выдохнула и обвила руками его ладони, лежащие сейчас у нее на талии.

— Я заберу тебя у него, — прошептал Артур хрипло. — Ты будешь моей.

Кира, спохватившись каким-то своим мыслям, оторвала его руки от своего тела и выскользнула из жарких объятий. Что же так сильно ее напугало?

Прижав к груди сумочку, она стояла в стороне, пытаясь унять бешеный стук сердца.

— Нет, — прошелестела она одними губами. — Мне нужно идти.

И она быстро выбежала из комнаты.

Хотела сбежать? Не выйдет. Артур уже решил, что больше ей этого не позволит.

Глава 45

Из дамской комнаты вылетаю, как ошпаренная. Хотела освежиться? Куда там! Щеки горят, а сбившееся дыхание в купе с дрожащими коленями выглядит, как минимум, подозрительно. Со стороны может возникнуть впечатление, что я от насильника сбегаю.

А мне ведь еще разговор надо завершить. Уверена, что они согласятся на все условия. Но, все же, нельзя заранее праздновать победу. Говорят, это плохая примета. Впрочем, в приметы я давно перестала верить. А вот здравый смысл еще никогда не подводил.

Нацепив очаровательную улыбку, возвращаюсь за столик к своим будущим партнерам. По их лицам вижу, что решение они уже приняли. Ну. А мне надо перестать вспоминать горящий взгляд мужчины в отражении зеркала, полностью сосредоточившись на разговоре.

— Итак, господа, — мой голос, такой спокойный сейчас, не может выдать мои эмоции. Одному Богу известно, скольких усилий стоит это мнимое спокойствие. — Ваше решение?

Краем глаза я подмечаю, что Артур вышел в зал и сел за дальний столик. Сейчас он с наглой усмешкой разглядывает меня. Ну, а мне остается только делать вид, что это ничего не значит. Хоть колени все еще позорно дрожат.

— Мы хотели бы добавить пункт о гарантиях и штрафах в случае задержки сроков и невыполнения договора, — говорит один из моих собеседников.

Такой пункт всегда есть в наших договорах. Но в этот раз я сознательно его «забыла» добавить, понимая, что эти люди будут торговаться до последнего. Поэтому им нужно дать иллюзию, что я готова идти на уступки.

— Думаю, мы можем это сделать, — ответила спокойно, мысленно ликуя, что и в этот раз смогла предугадать разговор практически до мелочей.

И, если бы не случайная встреча с Артуром, то по плану прошло бы абсолютно все. И я бы не нервничала так сильно сейчас. Но, наверное, в этом и есть жизнь, — никогда не знаешь, что тебя ждет за поворотом.

Конечно, я давно поняла, что наш с Глебом брак обречен. И даже несколько раз порывалась поговорить с ним об этом. Но всякий раз меня останавливала мысль — а что будет с Никитой? Ведь он любит ребенка, привык к нему. И весь остальной мир считает, что Глеб — отец Никиты. В случае развода. Что будет с ребенком? Даже страшно представить. Глеб не отдаст мне малыша, я почти уверена в этом.

Мои будущие партнеры за соседним столиком переглянулись. Кажется, вот и все. Их аргументы закончились.

— Подготовьте итоговый вариант договора, и мы подпишем, — сказал один из них.

Ну, вот, мои котики. Сразу бы так.

— Конечно, — отвечаю, — договор будет готов уже на этой неделе. С вами свяжется мой секретарь.

Встреча завершилась, я вышла из ресторана. Как же приятно снова вернуться в любимое дело. И как же сильно мне этого не хватало. Наверное, где-то в мире и есть женщины, способные получать удовольствие от пребывания в роли домохозяйки. Но это точно не я. Переговоры и выгодные контракты — это мой мир, в котором я плаваю, как рыба в воде. Хоть и о Никите не забываю теперь.

К счастью, мне удалось довольно быстро найти хорошую няню, с которой я практически всегда на связи. И Никита, на удивление, быстро привык к тому, что маму частенько подменяет другая тетя. Червячок вины иногда точит совесть. Но я держусь, не уступая ему и понимая, что я тоже заслуживаю быть счастливой и востребованной.

— Кир, я ведь не обманул, — звучит из-за спины хорошо знакомый голос.

Конечно, Артур ведь все еще здесь. Он не ушел, как только понял, что получит меня сразу же. И как же мне хочется сейчас повернуться и сказать, что я тоже люблю. И любила все то время, пока меня не было в стране. И что теперь ничего не изменилось.

Но это было бы ложью. Потому, что моя беременность и рождение Никиты изменили многое. Я осознала это, когда услышала: «Приведи себя в порядок и возвращайся к мужу». Конечно, Артур намекал на то, что он не станет оспаривать меня у брата. Но ведь он не знает, что Никита — его сын. Да и как мне сказать об этом? Слушай, помнишь моего сына? Так вот — это и твой ребенок тоже. Да он же прибьет меня на месте!

Сейчас Артур подошел и встал передо мной. В его взгляде такая решимость, которой я не видела у него никогда раньше. Он не отступит. Не передумает. Разве что только, если узнает о моей главной лжи про сына. Сказать ему — значит, потерять навсегда. Такое не прощают. Не сказать — и он будет настаивать на разводе. Но тогда у Глеба будут все козыри на руках, и ребенка он, наверняка, отберет. А, если еще муж узнает, чей это ребенок, то… Боже, страшно даже представить, что он тогда сделает.

И что теперь делать?

Единственный способ сохранить ребенка