и в целом коллективе контрразведчиков Прикарпатского военного округа, неоднозначно. Вызывали одобрение принятые закон «об амнистии» и меры реабилитации арестованных по делу «врачей-убийц», а также народного артиста Михоэлса, по привлечению к ответственности особо изощрявшихся в фабрикации провокационных дел и пытках над арестованными, в частности, великий комбинатор провокаций Рюмин был арестован и 7 марта расстрелян. Вместе с тем возникали сомнения явные его попытки отмежеваться от тех карательных крайностей, которые сам творил, а теперь пытается все грехи свалить на Сталина и перенести всю ответственность за необоснованные репрессии на «стрелочников», а себя представить демократическим преобразователем перестройки страны по своему плану.

Находясь у власти, Берия хотел арестовать бывшего министра госбезопасности Игнатьева, рассчитывая, что он и арестованный его заместитель Рюмин дадут на Маленкова и Хрущева показания о их соучастии в репрессиях, санкционировании арестов и расстрелов. Распознав этот замысел, они, стремясь обезопасить себя, предпочли обвинить Берию во всех преступлениях и арестовали его. Берия, упиваясь полученной властью, потерял бдительность, недооценил товарищей, особенно Хрущева и, несмотря на свой опыт и интриганские способности, позволявшие выживать при Сталине, не смог предвидеть реальности своего ареста, состоявшегося 26 июня 1953 года. Потом на пленуме ЦК КПСС Маленков скажет: «Он считал нас простаками – но мы не такие простаки оказались». Проявляя активную деятельность, Хрущев выдвинулся на главную роль и был избран на пленуме первым секретарем ЦК и, проявив напористость, добился желаемого: избавиться от опасного свидетеля. 23 декабря 1953 года как враг народа Берия был приговорён Специальным судебным присутствием Верховного суда СССР к вышей мере наказания – расстрелу, с лишением воинского звания и наград. Все подозрения о его заговорщической деятельности усилились у военных контрразведчиков тем, что он, пробыв у власти 114 дней, в первоначальном порядке успел существенно понизить ее роль и тем самым объективно действовал, как агент влияния, в интересах американского ЦРУ Его злодейский план в этом остался все еще полностью не раскрытым.

Предлог был избран благовидный. Войны далеко позади, а поэтому военная контрразведка, вроде бы, стала менее нужной. А то, что Америка действовала по ЦРУшному плану Даллеса и ее бескомпромиссная борьба за атомное превосходство, продолжающая ставить своей известной целью уничтожение Советского Союза и всей мировой социалистической системы – бериевские заговорщики, ослепленные борьбой за власть, изволили забыть. Им было не до стратегии победы социализма.

* * *

Управление контрразведки Прикарпатского военного округа переводилось, как и большинство других округов, в Отдел контрразведки МВД. Штатная численность значительно сокращалась. Подразделение наружного наблюдения сокращалось. Оно и все технические обеспечения возлагалось на областные управления МВД по месту дислокации войск округа. Их начальники, а их в ПрикВО шесть (Львовская, Волынская, Ровенская, Закарпатская, Ивано-Франковская и Житомирская области), объявлялись для начальника контрразведки округа старшими оперативными начальниками и скоординированное их взаимодействие в интересах государственной безопасности войск фактически прекращалось. Для американского ЦРУ и его сателлитов трудно придумать большего подарка, и они выгодно использовали его для достижения своих коварных целей.

Второй отдел остался отделом в отделе (такая нелепость, по-моему, много говорит о реформаторах). Штатная численность его уменьшилась в два раза, моя должность сократилась и я сразу был назначен оперуполномоченным 1-го отдела Особого отдела МВД ПрикВО по работе на отдельных объектах. Первой радостью этого назначения оказалось то, что на одном из этих объектов, двадцать восьмом авторемонтном заводе, оказалось возможным, благодаря взаимному пониманию с его начальником, определить на должность начальника отдела труда и зарплаты Н. И. Портного, где он удовлетворенный, в полном почете и уважении проработал до конца своих возможностей – предельного возраста.

Все объекты оперативного обслуживания находились в конце улицы Ленина, вблизи пригородных поселений – Винники и других, среди их жителей, работавших на самом крупном объекте, 28-м ремонтом заводе, были выявлены и находились под наблюдением как имевшие контакты с бандитами УПА, скрывавшимися в Винниках в своих схронах, отдавали им в принудительном порядке еду и оказывали другие мелкие услуги. Трудились добросовестно и никаких подозрительных проявлений с их стороны не отмечалось. Для оперативной работы среди местного населения создал резедентуру из доверенных лиц, руководимую начальником отдела кадров, бывшим начальником райотдела МГБ в городе Львове, который вел постоянно и квалифицированно работу с ними, используя в качестве явочного места комнаты для его мобилизационной работы.

Вторая резидентура из доверенных во главе с начальником пожарной охраны – армейским капитаном предназначалась для работы среди репатриантов.

Более сложной задачей, требовавшей неотложного решения, являлось приобретение ценных агентов для личной связи, контроля за работой резидентур и ввод в проверку наиболее важных сигналов, поступающих от них.

Об одном из таких агентов можно по достоинству вспомнить. Завербован он был на имеющихся компрометирующих материалах о том, что работал инженером на одном из важных заводов Украины, в период ее немецкой оккупации. При отступлении немцев бежал в Германию, где в советской зоне прошел фильтрацию и прибыл на постоянное место жительство во Львов. Как инженер завода, он по своим возможностям, личным качествам и способностям оказался способным выполнить самые сложные задания, умело имитируя нужную роль. К заданиям относился добросовестно, но инициативы не проявлял. И вдруг приходит на явку расстроенным и испуганным в связи с неотложной необходимостью проведения желудочной операции. Успокоив его, пообещал помочь, и на следующий день, по договоренности с начальником военного госпиталя, он был помещен в отдельную палату хирургии, где операция прошла успешно. Выписавшись и придя на явку, он с искренен радостью и душевностью высказывал благодарность, а затем сквозь слезы выразился так: «Василий Ефимович, я этого никогда не забуду. Я сотрудничал с Вами добросовестно, но все время не мог избавиться от мысли, что, прихватив меня на не очень патриотическом прошлом и считая самой последней сволочью, используете под палкой в своих целях. Теперь полностью осознав, что необходим органам госбезопасности, являюсь негласным сотрудником и, с чистой совестью продолжу эту важную работу». Для меня данное признание стало важнейшим подтверждением того, что душевное отношение, забота, сочувствие и помощь в преодолении возникающих нужд у негласных помощников должны быть непременным правилом, но обязательно исключающим возможные спекуляции и попытки использовать оперработника негласным помощником в своих карьерных делах и потребностях. Успешная работа инженера обусловила контрольную явку с ним заместителя начальника отдела МВД генерал-майора И. Я. Лоркиша. Для меня она запомнилась тем, что генерал преподнёс ему, да и мне, незабываемый урок: как можно выяснять у фигурантов интересующие органы факты, скрываемые ими, методом аналогии, не допуская прямых вопросов. Генерал обосновал это так: если я сейчас попрошу вас рассказать еврейский анекдот, то вряд ли вы сразу сможете исполнить это, а