Хантер покачал головой, потирая затылок.

– Черт, это просто извращение какое-то.

– Ага. Такой вот я извращенец. – Лото улыбнулся. Моя ярость совсем вышла из берегов. – Это мое условие. Соглашайся или проваливай отсюда ко всем чертям.

* * *

Меня чуть не стошнило на собственные кроссовки.

Это… это существо собиралось мной питаться? Такое у него условие? Я почувствовала мгновенный прилив паники, ядом растекшейся по моим венам.

Дэймон взорвался. Рванувшись вперед, он достиг первой ступеньки, прежде чем Хантер и Арчер успели его схватить. Слова, вылетавшие у него изо рта, представляли собой поток таких разнообразных ругательств, которых я даже представить себе не могла.

– Да ты совсем с ума сошел, так тебя растак! – кричал Дэймон. Глаза его стали совсем белыми, яркими, как алмазы, когда он напирал на двух Аэрумов. – Ты гребаный сукин сын!

Лото изогнул бровь.

Силуэт Дэймона издавал гудение, посылая яростные дротики света в сумрак этого подземелья.

– Даже не думай. Этого никогда не случится, и ты даже не сможешь ходить, когда я, черт подери, с тобой разберусь.

Расправив широкие плечи, Лото обратил на Дэймона бесстрастный взгляд.

– Как я уже сказал, соглашайся…

Еще одно крепкое ругательство было брошено в сторону Лото.

– Эй, если тебе не нравится, тебя никто не держит. Иди на все четыре стороны – только смотри, чтобы тебя дверью не зашибло.

Дэймон ринулся вперед, почти повалив Арчера и Хантера на пол. Еще одна смачная тирада вырвалась у него, а сердце грохотало у меня в груди, словно гром.

– Это действительно твое условие? – спросила я хриплым голосом. – Ты не согласишься помочь, если оно не будет выполнено?

Лото кивнул. Взгляд его безжизненных глаз устремился на меня, и я поняла: он не отступит. Нам придется уйти без поддержки Аэрумов. Военные забросают электромагнитными бомбами всю территорию Соединенных Штатов. Невинные люди и Лаксены погибнут, а вместе с ними – гибриды и Истоки. Мы потеряем Ди – скорее всего, она умрет. Мир очень быстро вернется в глубокое прошлое, и сотни лет технологии и прогресса будут утрачены.

Мы не можем допустить, чтобы это случилось.

У меня внутри все содрогнулось, а происходящее ворвалось в меня с силой тележки, набитой динамитом. Я… я собиралась позволить ему это сделать. Вот и все. Другого выбора у нас не оставалось.

Арчеру и Хантеру удалось стащить Дэймона на несколько ступеней вниз, но выражение его лица было совершенно убийственным, когда он пожирал глазами вождя Аэрумов. Я знала, если он вырвется, то обрушится на Лото со всей своей мощью. А что, если Лото только и ждет этого? А может быть, он на самом деле просто больной ублюдок. Не знаю, но это не имело никакого значения сейчас.

Руки мои тряслись, и я нервно вытерла ладони о джинсы.

– Дэймон.

Но он будто меня не слышал. Он смотрел на Аэрума, и воздух вокруг словно потрескивал от разлившейся в нем жажды убийства. Его грудь тяжело вздымалась с каждым гневным вдохом. Он был словно сосуд, который вот-вот взорвется.

– Ты можешь дать нам несколько минут? – спросила я.

Лото неопределенно махнул рукой.

– У меня столько времени, сколько мне угодно. А вот у вас с этим напряженка.

Дэймон рванулся.

– У тебя меньше времени, чем ты думаешь, гребаный ты сукин…

– Дэймон! – Я положила ладонь ему на руку, и он повернул ко мне голову. Глаза его горели. – Нам нужно…

– Ни хрена нам не нужно, – зарычал Дэймон, – а вот мне просто необходимо прикончить этого прямо…

– Перестань, – перебила его я, глядя в пламенеющие глаза. – Нам нужно это обсудить.

– Тут нечего обсуждать. – Взгляд Дэймона снова метнулся на Лото. – Если, конечно, ты не хочешь узнать в подробностях, что я собираюсь сделать с ублюдком. В таком случае мы можем говорить столько, сколько захочешь.

Глаза Арчера, стоявшего с другой стороны от Дэймона, встретились с моими.

«Другого выбора у нас нет».

«Я знаю», – мысленно ответила я.

«Значит, ты должна его убедить».

А чем, черт возьми, я занималась, с точки зрения Арчера?

– Ребята, можете мне помочь увести его из зала? Если мы будем говорить здесь, он опять набросится на Лото с ругательствами, и все.

Хантер кивнул.

– Ну же, крутой парень. Давай прогуляемся, и ты слегка выпустишь пар.

Потребовалось черт знает сколько времени, чтобы вытащить Дэймона в туннель, ведущий в главный зал. Оба парня не хотели оставлять его со мной: наверное, считали, что он опять накинется на Лото.

Впрочем, судя по тому, как Дэймон сверлил глазами металлическую дверь, он вполне мог пробить в ней дыру и ринуться на Лото, точно Рембо на стероидах.

Он стоял в нескольких футах от меня, его грудь резко вздымалась и опускалась. Его силуэт все еще казался размытым, и я почти ощущала горький металлический привкус его гнева.

– Я не могу поверить, что он вообще такое предложил, – проговорил Дэймон. Его голос был пронзительным, острым, как обломки стекла.

– Я тоже не могу, но… – Я сделала глубокий вдох, и мои глаза встретились с его сияющими глазами. – Но это его условие.

Дэймон открыл рот, закрыл его, а потом снова открыл.

– Мне все равно, даже если ему достаточно наморщить нос, чтобы заставить Лаксенов исчезнуть. Он не будет тобой питаться.

– Если мы ему этого не позволим, он не станет нам помогать, – привела я осторожный довод. – Никто из Аэрумов не станет нам помогать.

– Мне. Все. Равно.

– Нет, не все равно. Я знаю, что тебе не все равно. Слишком многое поставлено на кон, чтобы тебе было все равно.

Дэймон жестко рассмеялся, глядя мне в лицо.

– Похоже, ты меня очень хорошо изучила.

– В том-то и дело! Я тебя знаю, знаю, что прямо сейчас ты очень сердит…

– Сердит – это недостаточно сильное слово, чтобы обозначить то, что я сейчас чувствую, – огрызнулся Дэймон.

– Ладно. – Я подняла руки. – Но нам нужно, чтобы он нам помог.

– Нет – если для этого ты должна через такое пройти. – Дэймон начал мерить шагами помещение. – Я этого не позволю. Я никогда не соглашусь на то, чтобы тобой питались. Ничто на свете не стоит этого. Ты себе даже представить не можешь…

– Я знаю, что это такое, когда тобой питаются, – напомнила я Дэймону, и он вздрогнул. Готова поклясться, я впервые увидела, как он это делает. – Когда я оказалась заперта в Маунт-Уэзер, мною питались. Я знаю, что веселого в этом мало, что это неприятно и больно, но…