– Ух ты! Это же металлоискатель сто десятого века! У папы есть такой. Он говорит, такой теперь не достанешь ни за какие деньги. Где вы его раздобыли? А можно, я его возьму?

Сэм добился своего, потому что Элио хромал и шатался, а Джонатан постоянно спотыкался и брел, выставив вперед руки, как лунатик. Зрительная функция у него потемнела от яркого света и к тому же была затуманена защитной пленкой на лице, так что он почти ничего не видел. В конце концов он просто отключил ее с брезгливой гримасой.

Сэм уверенно настроил металлоискатель на серебро и затопал по расширяющейся спирали.

– Папа говорит, им нет равных! – кричал он. – Найдет даже иголку в стоге сена! Не отставайте. Он уже что-то показывает!

Они старались поспевать за Сэмом, который бодро топал туда, откуда прилетело облако, но идти было очень трудно. Просоленный песок был весь в ямах и застывших выбоинах, канавах и буграх. Приходилось то съезжать по сверкающим склонам, то перепрыгивать глубокие синие траншеи. Вивиан все время помогала Джонатану.

Она попыталась было помочь и Элио, но он лишь отмахнулся и пропыхтел:

– Я прекрасно себя чувствую. Моя работоспособность ничуть не пострадала.

Вивиан ему не поверила. Лицо у Элио, затуманенное защитной пленкой, явно перекосилось от боли. «Что сделает Вековечный Уокер, если выяснится, что Элио и правда серьезно ранен?» – размышляла она, и тут Сэм нацелил металлоискатель на склон высокого белого холма впереди, и прибор громко и отчетливо запищал.

– Поймал! – завопил Сэм. – Вот он! Элио, вы захватили чем копать?

– Копать не понадобится, – послышался с вершины холма негромкий голос.

Все разом вздернули головы и посмотрели на стоявшую там серебристую фигуру. Насколько они могли судить, это была женщина. Различить ее было непросто, поскольку она словно бы состояла из нагроможденных друг на друга облаков серебристой струящейся белизны. «С ног до головы в серебре, – вспомнила Вивиан, – под стать своему веку, когда люди творят и убивают чудесными способами». Да она же состоит из множества слоев защитного костюма! Под серебряными слоями Вивиан еле-еле различила лицо – кажется, очаровательное.

– Это вы – Страж Серебряного ковчега? – спросил Сэм.

– Верно, – ответила женщина. Она чуть-чуть картавила, словно говорила с иностранным акцентом. Вивиан видела, как зашевелились ее алые-алые губы – вроде бы улыбнулись, – и женщина добавила: – Почему же вы пришли искать меня и мой ковчег за два дня до назначенного срока?

– Некий вор хочет украсть его, мадам, – отвечал Элио. Голос у него звучал сипло и натужно. Вивиан не сомневалась, что это от ужасной боли. – А это приведет к разрушению Города Времени и, возможно, вызовет и катастрофическую нестабильность истории в целом. Поэтому мы считаем, что вам следует немедленно доставить ковчег в Город Времени, чтобы обезопасить его, а он позволит нам выявить механизм действия всех остальных ковчегов, особенно Свинцового.

Джонатан держал обе руки козырьками над глазами, чтобы рассмотреть Стража.

– Нам надо срочно, – сказал он. – Понимаете, мы считаем, что ковчеги притягивают друг друга, а если так, Серебряный поможет нам найти Свинцовый, пока не поздно.

– Как, у вас нет Свинцового ковчега? – Женщина явно такого не ожидала.

– Пока нет, мадам, но мы знаем, что он в Городе Времени, – сказал Элио.

– Свинцовый ковчег в Городе Времени! – объявила женщина. Голос ее зазвенел, сильный и умиротворяющий. – Его можно найти, если привлечь его при помощи Серебряного ковчега. Превосходно. Если Серебряный ковчег так сильно вам нужен, я нарушу возложенные на меня обязательства и передам вам ковчег.

И, к их великому удивлению и облегчению, высвободила руку из-под струящихся одежд – узкую, серебристую, – и в руке этой было большое блестящее яйцо. Когда Элио неловко подковылял к Стражу и взял ковчег, Вивиан увидела, что яйцо все в чудесных узорах, словно кружевное. И смутилась: очень уж оно напоминало пасхальное.

Но вмиг забыла об этом. Краем глаза она уловила промельк чего-то белого. Обернулась – и увидела, как маленькая серебристая фигурка проскользнула в синей глубине ближайшей траншеи и поскакала по ухабам за ней.

– Вор! – завопила Вивиан и бросилась в погоню.

Она пробежала по траншее, запрыгала через ухабы, и тут кто-то крикнул ей вслед: «Вивиан!» Она даже не обернулась. Серебристая фигурка мелькала впереди, отблескивая на солнце. Мальчишка несся со всех ног по неровной земле, и Вивиан точно знала, что бегает быстрее его. В тот раз она его едва не поймала. Он тоже раздобыл где-то защитный костюм, но Железного ковчега при нем не было, и Вивиан была уверена: раз так, ему не удрать в историю. «Ковчеги и есть машины времени!» – осенило ее.

Закоченевшие ноги согрелись, от ледяного воздуха жгло в груди. Вивиан закрыла рот и весело понеслась по изрытой выбоинами земле. Вор обернулся, увидел, что она догоняет его, и отчаянно заметался.

И тут земля ушла у Вивиан из-под ног. Что-то того же цвета, что и белый песок, порвалось у нее под ногами и расселось с влажным треском. Она полетела в глубокую яму. Хорошо еще, палец ее сам нащупал на поясе под костюмом кнопку антигравитации и успел ее нажать, так что она ничего себе не сломала. Вивиан стала легкой в тот самый момент, когда стукнулась о серые камни на дне ямы, отскочила и упала обратно – и замерла, глядя в голубое небо, видневшееся в прореху высоко-высоко.

– Да будь оно все проклято! – сказала она.

Вор опять обдурил ее и сбежал.

– Ты совсем разбилась? – спросил кто-то. Голос был мужской, но высокий, дрожащий и испуганный.

Вивиан постаралась не шевелиться и только осторожно покосилась.

На другом конце ямы сжался в комочек солдат в таком же серебристом костюме, как у нее. Вивиан вспомнила, как с плота упал человек и как он кричал. «Притворюсь мертвой, – решила она. – А он, может, вылезет из ямы и уйдет».

– Я спрашиваю, потому что учился целительству, – все так же нервно и тоненько проговорил солдат. Вивиан не ответила, и он громко вздохнул. – Хочешь верь, хочешь нет, но я человек мирный, – продолжил он. – Пока не начались все эти ужасы, я был большим ценителем искусств. Писал картины, сочинял музыку. Даже написал как-то эпическую поэму.

Вивиан сочла за лучшее и дальше лежать не шевелясь и тихонько закрыла глаза. «Я мертвая, – подумала она. – И последние мои слова были „будь оно все проклято“».

Солдат снова вздохнул:

– Может, если я прочитаю тебе свою поэму, это убедит тебя, что я безобидный. Она в двенадцати песнях, на античный манер, и называется «Серебряное море». Первая строка – «Разум пою и мужей», потому что поэма воспевает великие цивилизации, некогда процветавшие на побережье этого моря. Ты следишь за моей мыслью? Ну что, читать?

«Нет! Уйди, пожалуйста!» – подумала Вивиан.

Над головой заскрипели шаги. В узкую прореху наверху на нее посмотрело обтянутое пленкой лицо Элио.