В ее состав вошли многие страны Ближнего Востока и Средней Азии (Парфия, Маргиана, Бактрия, Согдиана и другие). Казалось, никто не мог помешать продвижению в эти районы многочисленных войск и особенно персидской конницы… Однако массагетам, святилища которых были открыты советскими учеными на плато Устюрт, это удалось. Напомним, что основатель державы Ахеменидов царь Кир погиб при попытке проникнуть в земли массагетов.

Вот что пишет об этом Геродот:

«Эту битву я считаю самой жестокой из тех битв, которые были у варваров, и я даже знаю о том, как это происходило. Говорят, что вначале, находясь на расстоянии, они стреляли друг в друга из луков, а затем, когда стрелы у них вышли, они, бросившись друг на друга, бились врукопашную копьями и кинжалами. Сражаясь, они стойко держались в течение долгого времени, и ни те, ни другие не желали спасаться бегством, но в конце концов массагеты одержали верх. Большая часть персидского войска была уничтожена тут же на месте, и сам Кир погиб».

В 30-х годах IV века до нашей эры одряхлевшая держава Ахеменидов гибнет под натиском войска Александра Македонского. Он тоже стремится стать господином всего «обитаемого мира», в том числе и Востока. И греко-македонцы приходят на земли Средней Азии, где снова начинает литься кровь. И вновь среди наиболее непримиримых врагов греко-македонских завоевателей находятся воинственные племена массагетов.

Известно, что часть массагетских и сармитских племен, не подчинившись захватчикам, ушла на север. Вероятно, они превратили Устюртское плато и полуостров Мангышлак в свой военный плацдарм и тыловую базу, недоступные как для пешего вражеского войска, так и для его конных отрядов.

Центральное место у любого святилища Устюрта занимал высокий курган или специально сложенная груда камней до двух метров высотой. Каменные же изваяния располагались обычно южнее либо восточнее этого центрального кургана, образуя группы из нескольких памятников. А неподалеку от них были жертвенники в виде каменных столов, использовавшихся, по всей видимости, для принесения в жертву животных.

В каменную чашу святилища можно было поместить жир, кровь и воду. Эти вещества широко использовались жрецами кочевников, например, при совершении обрядов, когда к богам обращались с просьбой о помощи в борьбе с врагами.

Какую же роль играли каменные изваяния? Эти «одинаковые» скульптуры, размещенные группами, вероятно, изображали пользовавшихся всеобщим уважением умерших сородичей. Традиционно древние кочевники обращались к духам предков. А изваяние считалось вместилищем души умершего или погибшего предка, который был обязательно воином. Скульпторы подчеркивают их индивидуальности и даже возраст. В период же ожесточенной борьбы с греко-македонянами на южных подступах к Устюрту помощь обожествленных предков была вовсе не лишней.

Воин-герой, являвшийся для соплеменников живым воплощением мифического родоначальника и охранителем родной земли, после своей смерти присоединялся к предкам, для чего и ваялась его скульптура. В сознании его современников оно сливалось с образом первопредка, способного оказать помощь потомкам, если жрецы совершат необходимые обряды и принесут жертвы…

Искусство антропоморфной скульптуры, внезапно возникшее у кочевников плато Устюрт, просуществовало не более столетия и столь же неожиданно исчезло. Грандиозные «заповедники» каменных статуй оказались заброшенными. Сравнительно быстро ветра и пески пустыни превратили их в серые невзрачные холмы, а память о них исчезла вместе с их создателями.

Рассеять ореол загадочности вокруг плато Устюрт могли бы новые экспедиции…

Более 20 тысяч камней самых различных размеров (до метра и больше в длину), разного веса (некоторые из них достигают 200 килограммов), с нанесенными на них изображениями находятся в коллекции известного перуанского исследователя, доктора Хавьера Кабрера Дакеа, проживающего в небольшом городке Ика. Кстати, он — потомок испанца дона Херонимо Луиса Кабреры, основавшего город Ика в 1563 году.

Доктор X. -Кабрера, хирург по специальности, профессор университета Ики и член многих научных обществ, начал собирать свою коллекцию в 1966 году. А первые такие камни были обнаружены, как говорит Кабрера, искателями гончарных изделий, гуакерос, еще в середине 1950-х годов в окрестностях деревни Окукахебе, расположенной в 30 километрах от Ики. Жители этой деревни — пастухи братья Карлос и Пабло Сольди нашли камни — «грабадос», на которые были нанесены многочисленные изображения в типичном древнеперуанском стиле.

Хавьера Кабрера в 1973 году случайно узнал о том, что американский археолог Чарлз Хепгуд обнаружил в окрестностях города Акамбаро (Мексика) несколько камней с поразительными рисунками. Тогда же Кабрера немедленно решил поехать в Мексику, но из-за финансовых трудностей его поездка не состоялась.

Однако эта находка побудила Кабреру отправиться в путешествие по окрестностям своего родного городка. Знаменательно, что первые «черные камни» перуанский ученый нашел в непосредственной близости от знаменитой на весь мир перуанской пустыни Наска. Но, прежде чем Кабрера, да и другие его коллеги обнаружили эти камни, им пришлось поднять на поверхность земли с глубины трех метров большое количество ненужного грунта. И рыли они наугад, по наитию.

X. Кабрера не единственный, кто владеет в Перу подобной коллекцией. Первыми коллекционерами таких камней стали начальник Перуанской морской академии полковник Хлиас и архитектор Сантьяго Агурто Кальво, который был в то время ректором Перуанского политехнического института.

Лимская газета «Экспресс» в номере от 24 декабря 1974 года посвятила X. Кабрере и его «камнетеке» обширный материал, в котором указывала со ссылкой на «Журнал регионального музея Ики», что подобные камни хранятся не только в упомянутом музее, но ив небольших частных коллекциях жителей этого города.

Однако в начале 1975 года одна из столичных газет подвергла сомнению подлинность «камнетеки» доктора Кабреры, опубликовав интервью с двумя братьями-граверами по камню, которые утверждали, что это они «изготовили» по заказу и эскизам «одного сеньора из Ики» немало подобных камней.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что, помимо неточных сведений о «заказчике» и довольно сбивчивого рассказа в целом, братья не сумели дать вразумительные ответы на ряд принципиальных вопросов. Например, сколько конкретных заказов они выполнили, каким инструментом пользовались? А ведь этот инструмент должен был быть очень совершенным, чтобы нанести на твердую каменную породу ажурную сетку рисунков.

Музей Кабреры часто называют «Museo de Gliptolitas», что означает «Музей гравированных камней».

Вот что рассказывал об экспозиции этого музея французский писатель и исследователь аномальных явлений Робер Шарру:

«Музей занимал весь первый этаж дома на Пласа-дес-Армас в Ико и состоял из пяти главных комнат, в которых доктор Кабрера разместил свою необычную коллекцию, состоящую из валунов, плоских камней и обломков андезита. Почти все камни были черного или серого цвета, и только несколько обломков вулканической породы были светлее и имели более тонкую структуру.