– Котя, откуда?

– Прямо из аэропорта! Я очень падок на дешевые эффекты!

Он вошел, закрыл за собой дверь, а я стояла в совершенномошалении, придерживая рукой расходящиеся полы халата.

– Кузя, что с тобой? Ты мне не рада?

– Ох, Котя! – вырвалось у меня. – Я рада, ятак рада!

Я прижалась к нему и разревелась.

– Так, понятно, – сказал Котя и взял в ладони моелицо. – Ну все, все, дурочка, перестань плакать, я уже все простил, я ведьзаранее знал, что так будет, – что ты не устоишь, а он опять тебя надует!Сначала я очень горевал, но потом решил – все естественно, двадцать летперетягивают неделю, но я старый, умный и разбираюсь в людях. Поверь, он нестоит даже одной твоей слезинки. А со мной тебе будет хорошо. Я правда люблютебя, честное слово! Знаешь что, чем плакать, свари-ка ты мне кофе и сделайяичницу. Я люблю начинать с этого новую жизнь.

Я обалдело уставилась на него. Боже мой, да мы же созданыдруг для друга, как я могла думать о ком-то еще? Марат? Да к черту Марата,зачем он мне, если есть Котя?

…Часа в три дня я проснулась. Котя крепко спал рядом, а наподушке между нами клубочком свернулся Жука. Он признал Котю с первого взгляда.

Скоро Котя проснется, надо будет его покормить, а у меня вхолодильнике, кажется, совсем пусто. Я пошла на кухню, заглянула в холодильник.Две куриные ноги, банка шампиньонов, сметана. Не так уж плохо. Я заняласьобедом.

Через час появился заспанный, но уже одетый Котя.

– Кузя, я ничего не понимаю, куда девались мои носки?

– Они в ванной, я их постирала.