любезный, а с какого это перепуга ты на этих честных людей показал пальцем? Ты их засек как они тебе устанавливали камеры в квартире? Нет не засек. А может быть ты сам себе их установил? Может у тебя на почве заграничного гранта развилась мания величия? А, давай-ка мы тебя мил друг, на всякий случай отправим на психиатрическую экспертизу.

Леонид побледнел и вытер ладонью лоб:

— А вот эта Анжела-Зинка? Она же у меня дома была, переставила видеокамеру.

Кречетов ехидно усмехнулся:

— И чем ты это докажешь?

Леонид округлил глаза:

— Так сразу после ее отъезда была попытка постороннего человека проникнуть ко мне в квартиру.

Николай продолжал улыбаться, саркастически покачивая головой:

— Но он же не проник. Ну, случайный человек остановился у твоей двери погремел ключами и пошел себе восвояси. Это не преступление.

Кречетов потер указательным пальцем у себя за ухом и поморщился:

— Я не первый год общаюсь с нашими спецслужбами. Профессионалов из них давно вытеснили и вышибли. Не ко двору они пришлись в наши смутные времена. Да и пенсионный возраст хороший предлог чтобы без шума и пыли избавится он въедливых и настырных сотрудников. У новых, которые пришли им на смену совсем другие взгляды и жизненные позиции, задачи, а заодно и методы решения этих задач. Поверь, я к этим новым обращался с стопроцентной доказухой международной финансовой диверсии в отношении нашей страны. Они были очень удивлены, вернее сказать разочарованы, что я отказался в этой афере поучаствовать и поиметь свой процент. Смотрели на меня с сожалением, как на умственно отсталого. Этим все и закончилось. А после того, как был объявлен курс на борьбу с телефонными террористами, вообще можно не дергаться, если нет желания приобрести лишние проблемы. Если посмотришь прессу, то увидишь, что с учеными у нас не церемонятся. Их рассматривают как потенциальных изменников. Нонешние чекисты считают, что если человеку есть, что продать, то он обязательно это продаст. А научный багаж всегда ценился за рубежом, а не у нас. Логика понятна?

Геннадий растерянно поинтересовался:

— И чего тогда делать?

Кречетов скривил рот:

— Каким-то образом обходиться собственными силами. Страна все больше становиться похожа на публичный дом самообслуживания.

Суржиков раздраженно выдохнул:

— Ну, ни фига себе, советик! Это что, нам самим надо мочить шпионов? Или есть фирмы, где можно сделать заказ? Подскажи. Ты же наверное в курсе. Сам то ты ведь, как я понимаю, за это дело не возьмешься.

Кречетов уверенно покачал головой из стороны в сторону:

— Мочить людей? Не! Не возьмусь. Это противоречит моим убеждениям и гражданскому кодексу РФ. Фирм таких не знаю. А если бы знал боролся с ними на чистом энтузиазме. Так сказать, из любви к искусству, и в соответствии с нравственными принципами.

Николай поморщил лоб:

— Я вот смотрю на вас и удивляюсь. Вроде умные мужики, такими идеями оперируете. Думал, вам эту проблему решить, как орешек щелкнуть, как два пальца об асфальт.

Леонид недоуменно уставился на Николая:

— Что ты имеешь в виду?

Кречетов скорчил пренебрежительную физиономию, поднял вверх руку и безвольно ею махнул:

— А…Да ничего, такого особенного. Убивать никого не надо. Нужно чтобы ваши топтуны о вас забыли раз и навсегда, и вспомнить не могли. Особенно про вашего друга Олега.

Богданов задумчиво буркнул:

— Так новых пришлют.

Кречетов радостно согласился:

— Конечно, пришлют. Только вы к этому будете уже готовы. Так сказать, будете во всеоружии. Я расставлю для них капканы. А вы пустите заболевание амнезией на поток.

Суржиков сумрачно уставился Николая:

— Я начинаю понимать ФСБ-шников, если ты им подобные идеи подкидывал.

Кречетов недовольно фыркнул и развел руки:

— А чего такого-то? Хотите и рыбку съесть и косточкой не подавиться. Ну, я тогда не знаю. Кстати, а есть такие средства чтобы искусственно вызвать амнезию? Или брешут все в детективных книжках?

Первым засмеялся Суржиков, его смех подхватил Богданов. Кречетов обиженно на них уставился:

— Вы чего ржете придурки?

Геннадий с Леонидом закатывались смехом и безнадежно махали руками. Наконец сквозь смех Суржиков выговорил:

— А ты сам не понимаешь, что ты только что нам классический анекдот выдал. Сыщик черпает методы своей работы в беллетристике. Майор Пронин отдыхает.

Николай обиженно махнул рукой:

— Да ну вас. Сейчас технический прогресс идет семимильными шагами. Майор Пронин им не по душе видите ли. А помните говорящую пудреницу? Кино еще такое было в пятидесятых. Детективчик получился что надо. А теперь мобила у каждого пацана есть. А прошло-то всего ничего времени. Считай, все это случилось при нашем веку. Вчера это была фантастика, а сегодня у каждого в кармане. Мы этапы своей жизни отмеряем сменой моделей мобильников.

Мозговой штурм под коньяк

Геннадий с Леонидом еще только по инерции всхлипывали от смеха. Лицо Богданова стало посерьезнело:

— Ну, чего? Все? Разбегаемся по своим норам?

Суржиков почесал затылок и вздохнул:

— Да у меня тут новая идея нарисовалась. Только, сомнений много. Помощь нужна.

Кречетов облегченно вздохнул:

— Ну, вы тут, разговаривайте, а я в комнате бухну чуть-чуть.

После ухода Николая, Леонид обреченно уставился в окно. Суржиков виновато посмотрел на него:

— Что нет настроения для разговора?

Леонид вытянулся ноги сидя на стуле и скрестил на груди руки:

— Ой, да какая теперь разница? Есть настроение, нет. Может нам к Коле присоединиться. Я бы заглотил сейчас грамм сто для поднятия духа.

Геннадий повеселел:

— А что? Это мысль.

Суржиков заглянул в комнату:

— Мы тебе, не помешаем?

Кречетов сидел развалясь в кресле закинув ноги на раритетный стол. В руках у него был стакан из толстого стекла с коньяком. Он закряхтел, спуская ноги на пол и потянулся к полу за бутылкой:

— Заходите, я слышал все, сейчас стаканы организую. Но заранее предупреждаю, с закусью у меня плохо. Не люблю посуду мыть. Поэтому обхожусь шоколадками.

Суржиков смущенно потер рукой под носом:

— Пойдет.

Николай расставляя на столе дополнительные стаканы и добавил:

— Зато выпивкой запасся впрок.

После второго стакана лица у друзей порозовели и из глаз исчезла безнадежность. Николай это прокомментировал по своему:

— Ну что? Жизнь налаживается? Ой ребята, в каких я только передрягах не