− Как это произошло?

− Он повесился. Как только ты пропал, твой отец соорудил петлю, прикрепил ее к люстре в гостиной вашего дома и…

− Это был не выход, − мрачно сказал парень и молча направился к двери.

− Сам понимаю, что не выход. Если бы мы знали, что твое исчезновение так повлияет на него… − сказал Ив Габор и крикнул ему вдогонку: − Что ты собираешься делать, Майкл?

− Я пойду домой, − не поворачиваясь, ответил он. − Я соскучился по дому.

− Я приду к тебе, Майкл. Вечером. Мне кажется, нам есть о чем поговорить.

Не говоря ни слова в ответ, Майкл исчез за дверью.

Минуты две Габор стоял молча, проклиная себя за то, что так и не узнал у парня, где же остальные пропавшие, а потом крикнул:

− Крос! Крос, черт тебя дери, где ты ходишь? Вечно, когда надо, тебя нет рядом!

Почему он так боялся? Такого раньше с ним никогда не было. Да, он испытывал страх в рейдах по задержанию особо опасных преступников, но такие рейды были крайне редки. Последний вообще был пару лет назад, когда его отдел обезвредил сошедшего с ума отца семейства (Дикий Дон, как потом прозвали местного промышленника Дональда Чека, зарезал свою жену и двоих сыновей, объясняя это тем, что с ним заговорил дьявол и приказал ему выбить чертову дурь из домочадцев). Но тот страх, испытанный им, когда он крался в одиночестве в темноте бесконечных коридоров особняка Дикого Дона, не шел ни в какое сравнение с этим, когда вроде бы ему ничего не угрожало. Откуда он пришел к нему? Уж не из глубин ли больших карих глаз длинноволосого мальчугана с мертвенно-бледным лицом?

Тот самый страх, живущий в нем так долго. А теперь проклевывающийся из утробы неверия и скептицизма с животной свирепостью. Страх, вызывающий страх.

В кабинет вошел полицейский с каменным лицом.

− Я разговаривал по телефону, сэр… − Крос начал с оправданий.

− С кем еще ты там трепался? Ты видел этого парня? − Габор вытер испарину с лица.

− Да.

− Ты его помнишь?

− Как же его не помнить? Очередная жертва похищения. Майкл Скуд, сын покойного Итана Скуда, земля ему пухом. Числится в без вести пропавших. Мы занесли его в общий список, как только его отец сообщил нам об исчезновении.

− Да, я знаю, знаю, − нетерпеливо прервал его Габор. − Ты лучше скажи мне, как он проник в мой кабинет во время моего отсутствия?

− Я не знаю, босс… − Крос развел руками. − Ей-богу, это оплошность с моей стороны. Хотя я ума не приложу, как ему это удалось. Через главный вход ведь никто не проходил…

− Значит, он прошел через служебный! Черт те что творится у вас в отделах…

− Инспектор, я только что разговаривал с Тодом из второго участка. У них в районе какая-то неразбериха. В клинике Святого Франциска найдены три трупа. Весь персонал на ушах. Все мечутся. Никто ничего толком не знает, сказать не может…

Габор окаменел.

− И еще он говорит, что видел двоих пропавших. Это были Влад Топур и его жена.

− Твой Тод не может ошибаться? − слова давались инспектору с большим трудом.

− Вряд ли. Он ведь их сосед и хорошо их помнит.

− Что-то происходит в нашем городе. Крос. Что-то весьма странное и пока мне непонятное.

− Еще одно событие, босс…

− Ну?

− Люди говорят, что сегодня в город вернулись пропавшие жена и дочь Икера Агриколы. Их видели недалеко от дома.

− Но, черт возьми, где все они были?! Что с ними вообще произошло? Ладно Майкл, он пропал совсем недавно. Но Влад Топур и его жена? Они же пропали почти три недели назад! Где они были? Их не задержали?

− Нет, сэр, пока еще нет.

− Выходит, никуда они не пропадали, а все время где-то прятались. − Мимолетная задумчивость инспектора Габора венчалась риторически: − Крос, ты понимаешь, что происходит?

Улица у школы была заполнена детьми: совсем еще малыши лет семи-восьми, что-то кричащие друг другу и без остановки бегающие туда-сюда; дети постарше, которые держались в стороне от них, сбившись в немногочисленные группы; и уже взрослые учащиеся последних классов. Все они толпились на дворовой территории, огороженной высоким забором и отделяющей здание школы от шоссе.

Роберта посетило безрадостное чувство − ожидание худшего, неминуемой опасности, в миг обострившееся, когда он представил, что будет с детьми, если ами проникнут в школу. Если в смертельном списке окажется кто-то из этих детей, то они вскоре придут за следующими. Самые маленькие просто не смогут спастись. Старшеклассники, конечно, попробуют сопротивляться, но это будет сиюминутное сопротивление. Потом они попытаются спастись бегством. Но и это не поможет им избежать неминуемой смерти. А потом и перерождения. Их постигнет та же участь, что и всех остальных.

Больше всего было жалко самых маленьких. Роберт не представлял себе шести-, семилеток, разгуливающих по школьному двору в поисках жертв. Один ребенок, пусть даже и вампир, не сможет причинить большой вред взрослому человеку. А если их будет несколько? Наверняка они будут нападать все вместе, стаями, как маленькие голодные волчата. Они повалят свою жертву на землю и будут всей толпой рвать тело упавшего бедняги на части. Кому-то крови не достанется вовсе. И вот тогда они пойдут за другими.

Допустить подобное развитие событий означало вырождение человеческой расы в отдельно взятом городе. И если этому не помешать, то эпидемия за считанные дни перекинется и в другие города Мирта-Краун. И вот тогда… тогда уже встанет вопрос о выживании человечества как вида.

Поговорив с охранником, Роберт узнал, где искать учительницу начальных классов Жанну Сабиани. Плечистый парень в форме долго рассматривал поцарапанное лицо незнакомца, и кто знает, может, и не поверил бы его словам о ночной погоне за преступником, если бы не удостоверение частного детектива.

Он постучал в дверь кабинета на третьем этаже. Ему открыла высокая женщина со строгим, но не отталкивающим лицом. Она была намного моложе старика Сабиани. Длинные, с проседью волосы ее были завязаны в тугую косу. Крупные очки в толстой роговой оправе дополняли благообразный образ прирожденного учителя.

− Что вам угодно? − спросила она.

Лицо ее не отличалось мимической выразительностью и, может, из-за этого даже в своем далеко не девичьем возрасте оно особо и не нуждалось в косметике. Бледный налет губной помады да тонкий слой тонального крема − вот и все, что скрывало его возрастные изменения. Роберт мог поклясться, что встреть он эту женщину не в школе, а где-нибудь в другом месте, он все равно бы с первого взгляда признал в ней учителя.