– Идем, провожу тебя до кареты, – любезно предложил убийца, снова беря меня под локоток.

– Нет уж, спасибо, – строптиво буркнула я, выдергивая руку. – Глаза бы мои вас всех не видели.

Уже направляясь к выходу из зала, я краем глаза успела заметить странный поступок Хиры. Она неожиданно подняла лицо к балкону, образующему второй ярус бального помещения, и коротко кивнула, словно намекая на что-то важное. Проследив за ней взглядом, я увидела закутанного в черный плащ человека, искусно укрывшегося за одним из балконных украшений. Вот он раздвинул полы своего одеяния, высвобождая руку с зажатым в ней маленьким арбалетом. Немного повременил и отбросил мешающий ему капюшон плаща, явив мне бледное, сосредоточенно нахмуренное лицо. Я растерянно прикусила губу, ибо мгновенно узнала Магнуса. Забери его ведьмы, а он-то что здесь делает и чего задумал?

Словно намереваясь ответить на мой невысказанный вопрос, вор поднял оружие с натянутой тетивой, прищурился и… выстрелил! Маленькая стрела сорвалась с арбалетного ложа, свистнула в воздухе и вонзилась в грудь девушки в золотом платье, по-прежнему отирающейся возле седовласой леди. В грудь девушки, облаченной в сшитое для меня платье!..

Девушка в золотом платье рухнула на пол, наповал сраженная тяжелым арбалетным болтом, а в зале начало твориться нечто невообразимое. Благородные дамы истошно визжали и пачками падали в обморок. Жалобно звенела сбрасываемая со столов посуда, скабрезно ругались дворяне, почти по-человечески стонали ломаемые скрипки и контрабасы. А в довершение я увидела, как за огромным окном зала возникли двое мужчин, покачивающихся на веревках, спущенных с крыши дворца. Это были Марек и Петер, мои недавно приобретенные телохранители.

Оконное стекло разлетелось вдребезги, разбитое стрелой, сорвавшейся с лука, который натянул Марек. Но, увы, его усилия пропали впустую, ибо хитрого Магнуса уже и след простыл. Убитая девушка лежала на полу, вокруг ее тела расплывалась лужа крови. В зале стоял просто оглушительный гвалт, а бестолково мечущиеся королевские гвардейцы грубо расталкивали гостей, пытаясь найти убийцу. Я ощутила, что мне катастрофически не хватает воздуха, предобморочно покачнулась и сорвала мешающую дышать маску, открывая лицо. Интуиция подсказывала, что девушка в золотом пострадала безвинно, а выпущенный в нее болт предназначался мне! Все правильно: Магнус знал о том, что я собираюсь присутствовать на балу и буду одета именно в это самое платье. Вор не учел лишь одного – женщины не постоянны и склонны в последний момент поменять заранее выбранный наряд. Выходит, меня спасло безумно дорогое платье, купленное мне капитаном-«пуговицей»!

Я сделала несколько шагов, намереваясь публично рассказать всем о произошедшей ошибке и разоблачить гнусного Магнуса. Мое сознание словно расслоилось, одновременно замечая и бегущего ко мне, что-то протестующе выкрикивающего Лаэна; и запрыгивающих в зал Марека и Петера; и отчаянно заламывающую руки Хиру – немало удивившую меня своим странным поведением. Но я не успела ничего…

Не успела, потому что седовласая леди вдруг выпрямилась во весь рост и звучно хлопнула в ладоши, приказывая всем замолчать. К моему величайшему изумлению, гости подчинились мгновенно, прекратив свои заполошные метания, и в зале повисла гробовая тишина. Фигура пожилой дамы окуталась легким дымком, а когда он исчез, то перед нами стояла уже не леди, а высокий мужчина с крючковатым носом, черными глазами хищной птицы и посеребренными сединой висками. В правой руке он сжимал резной деревянный посох, а его мощную фигуру красиво драпировал сиреневый плащ. Я прижала ладонь ко рту, сдерживая рвущийся с губ крик. Да ведь это же маг, самый настоящий волшебник…

– Слушайте меня все, – громогласно провозгласил мужчина с посохом. – Я Ириен – главный королевский маг, обвиняю одну из присутствующих на балу женщин в преступной связи с Темными ведьмами. Она – их сообщница и укрывательница, нагло обманывает всех нас, притворяясь скромной овечкой. Она несет в наш мир войну и погибель. Ее необходимо срочно арестовать и сжечь на костре, ведь…

– Не тяни, маг! – возмущенно выкрикнул дворянин в вишневом камзоле. – Укажи ее нам, и мы сами сделаем все необходимое!

– Да, да, – тут же дружно подхватили все собравшиеся. – Укажи ее нам!

– Вот она, еретичка, колдунья, пособница Темных ведьм! – Маг Ириен поднял руку, вытянутым указательным пальцем показывая на меня. – Схватите ее и свяжите!

«Он указал на меня?» – Я не верила собственным ушам и глазам. Нет, это невозможно, потому что я точно знаю – маг не прав! Я никогда в жизни не совершала ничего кощунственного, не якшалась ни с какими ведьмами и вообще ничего еще толком не успела за свои семнадцать лет!

– Это неправда! – мгновенно осипшим от волнения голосом проскрипела я. – Это какая-то ошибка, я ни в чем не виновата!

Но, естественно, мне никто не поверил. Гости обступили меня плотной стеной, взяв в кольцо. Я видела ненависть в глазах женщин и обнаженные клинки в руках мужчин. Сейчас меня убьют! Марек и Петер тщетно пытались растолкать собравшихся вокруг меня людей, моих друзей раз за разом отбрасывали назад. Бессильно ругался Лаэн, надежно удерживаемый Яношем, и мстительно смеялась довольная Хира. Сейчас я умру!

Неожиданно перед моим взором промелькнула какая-то серебристая линия, и я почувствовала сильный удар в грудь, бросивший меня на пол. А потом накатила такая сильная боль, что я до крови прикусила нижнюю губу, стараясь не стонать. Осознание всего произошедшего пришло мгновенно, подсказывая – я видела второй арбалетный болт, попавший мне в грудь. Похоже, теперь Магнус не промахнулся, и выпущенная им стрела все-таки достигла своей цели.

Веки отяжелели, словно придавленные камнями. Холод сковал конечности, неся с собой равнодушие к жизни, неизменно предшествующее смерти. Я несколько раз глубоко вздохнула, из последних сил борясь с предсмертной судорогой, корежащей все тело. Но борьба оказалась неравной, сила воли подвела, и вскоре я сдалась на милость неминуемого, уверенно подчинившего меня себе. Мои глаза закрылись, разум погас, и я погрузилась в черное небытие…

Самый лучший учитель жизни – это собственный опыт. Берет он за свою науку дороговато, зато объясняет чрезвычайно доходчиво, нередко – с применением различных тяжелых бытовых предметов. А тем, у кого имеется склонность к раннему склерозу, оставляет на память милые знаки симпатии в виде синяков, ссадин и ушибов.

Я пришла в себя от влажной, холодной повязки, кем-то положенной мне на лоб. Под повязкой медленно вызревала огромная больнючая шишка, ощутимо давящая на черепную коробку. И что особенно неприятно – снаружи давящая, ибо изнутри у меня, похоже, на нее давить нечем, по причине полнейшего отсутствия мозгов. Хм, а разве так бывает? Бывает, еще как бывает, особенно у таких, как я, – патологических дур, постоянно влипающих в неприятности.

Обнаружив повязку и шишку, я жалобно застонала, попыталась открыть глаза, но у меня ничего не получилось. Веки словно залиты свинцом. Слабость такая, что не хватает сил даже пальцем пошевелить. Ну да ладно – все это ерунда, пройдет. Главное, что я – жива! Интересно, как такое стало возможно? Ведь я отлично помню и Магнуса на балконе бального зала, и арбалет в его руках, и стрелу, вонзившуюся мне в грудь…