Лицевой Апокалипсис середины XVI века состоит из 68 раскрашенных миниатюр, размещённых внутри текста. Яркие иллюстрации различных масштабов демонстрируют большое внимание к деталям189, также, как и Апокалипсис из Соловецкого монастыря190.

Древнюю традицию представляет уникальная лицевая Псалтирь с миниатюрами, выполненными темперой на полях в иконописной технике плавей. Небольшие иллюстрации показывают Сион, Святой Иерусалим, Судью и небесный престол, поклонение царей Сидящему на престоле, Гог и Магог, низвержение сатаны архангелами Михаилом и Гавриилом, адские чертоги и мучения191. А крупномасштабные миниатюры Апокалипсиса второй половины XVI века живописуют демонов, псоглавцев и мучения праведников192.

Рис. 176. Вавилонская блудница, кладезь бездны, всадник-смерть. Фрагмент иконы «Апокалипсис». Успенский собор Московского Кремля.

Культ Конца времён стимулировал прогресс, поскольку концептуально Москва должна была стать столицей мира накануне Второго Пришествия. Однако существенной помехой для реализации грандиозного замысла была обособленность и отсталость Московской Руси, заметно отличавшейся от Европы, где Средневековье уже растворялось в наступающем Возрождении.

Московским зодчим и мастерам предстояло решить много задач: в них входили и улучшение фортификационной техники, и обучение литью пушек, и изготовление пороха, и, самое главное, – современное строительство. Средоточие власти и средств в руках московского правителя влекло за собою приток населения в Москву. Организация новых слобод расширяла город и способствовала приглашению иностранных ремесленников, вербовавшихся в основном в Италии – передовой стране, с которой уже сложились успешные дипломатические отношения. С 1470-х гг. итальянские города стремились торговать с Московией, свои интересы имело и католическое духовенство, желавшее склонить Русь к унии – религиозному союзу193.

Рис. 177. Народы Гог и Магог атакуют праведников. Лицевой Апокалипсис с толкованиями Андрея Кесарийского. РГБ. Ф. 173.1 № 16, л. 86.

Рис. 178 (а, b, с). Дракон встречает зверя, выходящего из моря и передаёт ему власть. Появляется другой зверь – из земли, он имел два рога, подобные агнчим, но говорил, как дракон – Антихрист. Он заставляет всех поклониться первому зверю, ставит печать «зверя» (Откр. 13). РГБ. Ф. 98. № 1591, л. 116, 117, 121.

В центре столицы любого государства, претендующего на ведущую роль, всегда есть особый топос – место репрезентации властных амбиций. В Москве этим местом стал Кремль, который, однако, находился в весьма ветхом состоянии. Поэтому на тот момент одной из главных задач московских князей было обновление Кремля – в качестве не столько фортификационного сооружения, сколько в качестве символа будущей империи. Главный собор Кремля должен был поражать воображение и возвышаться во всём своём блеске и великолепии. При этом Успенский собор, ставший главным храмом Русской метрополии, стоял без обновления почти 150 лет, и его состояние не соответствовало ни престижу митрополии, получившей автокефалию с 1448 года, ни политическому статусу правителя, ни архитектурному уровню современности.

Рис. 179 (а, b). Отделение темных сил от ангельских и низвержение сатаны в преисподнюю, заключение сатаны на 1000 лет в бездну. Лицевой Апокалипсис с толкованиями Андрея Кесарийского. РГБ. Ф. 98 № 1844, л. 47, 79.

После победы над Новгородом летом 1471 года по воле митрополита Филиппа Успенский собор Московского Кремля был перестроен. В качестве образца зодчие Кривцов и Мышкин использовали Владимирский Успенский собор. Однако строители не справились с заданием, и в 1474 году, когда работа близилась к финалу, собор рухнул. Неосведомлённость и несостоятельность отечественных архитекторов стала очевидной. Более двух столетий на Руси не строились монументальные памятники, посему мастеров для их возведения решили искать за пределами страны. Личные связи Софьи Палеолог и возросший авторитет Ивана III сделали возможным поиск зодчих в других государствах194. В том же 1474 году в Италию отправили специальное посольство во главе с дипломатом Семеном Толбузиным. И уже в 1475 году в Москву прибыл один из лучших инженеров того времени – Аристотель Фиораванти, житель Болоньи, механизировавший строительный процесс, заложивший прочный фундамент, возведший новый собор и открывший путь итальянским зодчим в Московскую Русь195.

С итальянской традицией Фиораванти привнёс в архитектуру нового собора целый ряд конструктивных и эстетических изменений: идею чёткой соразмерности архитектуры Возрождения, монументальности, «зальный» тип храмового пространства, распространённый в романской и готической архитектуре. Возведение Успенского собора сыграло исключительно важную роль в отечественной архитектурной традиции, став эталоном для будущих работ мастеров.

Европеизация архитектуры распространялась как на территории Кремля, так и за его пределами, принося с собой идеи эстетического и технического совершенства, гармоничности и безупречности исполнения. На базе новой технологии производства кирпича, сложившейся под влиянием итальянской зодческой школы, вырабатываются новые формы покрытия (черепица), декора, колористики и орнаментальных поясов196.

С конца XV века, соразмерно амбициям правителей, за столетие Москва обрела небывалый масштаб – стала больше Лондона с его предместьями, а её общая площадь выросла в 70 раз. Стремительно развивающийся город пополнялся притоком иностранцев. В Москве жили и работали прибывшие вместе с Софьей Палеолог византийцы – Траханиоты, делавшие карьеру при дворе. Среди приехавших из Центральной и Южной Европы было много архитекторов, литейщиков, астрономов, астрологов и врачей[40].