Хотя опять же, Рэмси не смогли этого сделать, удочерив меня.

В кабинет ворвался Джордж:

— Вас зовет Миранда. Пришли дядя и тетя Лили Бет.

Размеренные шаги привели меня в гостиную: я старалась отсрочить, насколько это было возможно, момент, которого я ждала с таким ужасом. Момент, когда мне придется отпустить Лили Бет.

Надеясь, что выгляжу достойно и авторитетно, я вошла в гостиную.

— Прошу прощения, что заставила вас ждать.

Я убрала упавшую на мое лицо прядь волос и заколола ее возле узла на затылке. Миранда стояла рядом с миссис Линдстрем, на коленях у которой сидела Лили Бет.

— Теперь вы можете доверять нам, мисс? — Лицо миссис Линдстрем было бледным, почти белым.

Я почувствовала, что мне нужна опора, за которую я могла бы держаться, когда буду делать то, что должна.

Мимо окна прошел Блэйн. Я затаила дыхание. Он не повернул головы, чтобы заглянуть в дом, спеша по своим, как я подумала, делам. Но его присутствия оказалось достаточно.

— Миранда, не могла бы ты помочь Лили Бет собрать вещи?

Миранда и Лили Бет вышли из комнаты. Блэйн снова прошел мимо нашего окна, уже в обратном направлении. Обычно он помогал нам в саду по субботам, но что понадобилось ему со стороны фасада?

Я заставила себя переключить внимание на Линдстремов. Нетерпение, отразившееся на их лицах, рассеяло часть моих подозрений.

— Да, миссис Линдстрем, я знаю, что вы сестра мисс Эшворт, — сказала я, усаживаясь в кресло возле дивана. — Мне также удалось узнать, что мисс Эшворт более не проживает по адресу, который она нам оставила. Никто не знает, куда она уехала, и нет никаких предпосылок к тому, чтобы она вернулась. Похоже, она отказалась от ребенка навсегда.

Миссис Линдстрем огорченно опустила плечи и пододвинулась поближе к мужу.

— Я не знаю, что с ней случилось. Нас не так воспитывали, мисс. — Она покачала головой, словно отказываясь верить в происходящее. — Это неприемлемо для женщины — бросать своего ребенка. Неестественно. Я не понимаю, что произошло с Эмми.

Миссис Линдстрем уткнулась лицом в широкое плечо мужа. Тот привлек ее к себе и стал успокаивать, пока она тихо плакала.

Лили Бет вбежала в гостиную и направилась прямиком к миссис Линдстрем. Женщина отодвинулась от мужа и посадила ребенка к себе на колени.

— Поедешь с нами домой, Лили Бет? Там тебя ждут сестрички и братик, с которыми ты будешь играть.

Лили Бет кивнула, затем обернулась ко мне. Глаза ее по-прежнему смотрели в разные стороны. Мне захотелось взять ее в охапку и никуда не отпускать. Но, пересилив себя, я нежно приподняла ее эльфийский подбородок и спросила, чувствуя ком в горле:

— Хочешь поехать с ними, Лили Бет?

На самом деле у нее не было выбора. Но мне нужно было это знать.

— Да. — Девочка сжала руку миссис Линдстрем.

Женщина просияла.

У меня поплыло перед глазами. Все, чего я хотела для этого ребенка, — это дом, полный любви, место, где она могла бы расцвести. Господи, дашь ли Ты мне знак, что Линдстремы смогут дать ей все это?

Миранда оперлась о стену, наблюдая за этой сценой. Но на ее лице не было и тени сомнений. Она излучала удовлетворение и радость от происходящего. Ее мозолистая ладонь поднялась и смахнула слезу со щеки.

Миранда полюбила Лили Бет и будет скучать по ней так же сильно, как и я. Но все же, казалось, она была уверена в том, что наше расставание — к лучшему.

Отчаянно пытаясь взять себя в руки, я встала.

— Пожалуйста, пройдите со мной в кабинет. Подпишете бумаги и распишетесь в книге регистрации, и тогда сможете ехать домой.

Мистер Линдстрем расписался за обоих. Они взяли Лили Бет и ее маленький узелок с вещами, а затем направились к двери. Мое сердце едва не разорвалось на мелкие кусочки, когда Лили Бет оторвалась от своих дяди и тети и бросилась ко мне. Ее тоненькие ручки обвили мою шею. Я крепко обняла малышку.

Потом отпустила.

Луч полуденного солнца ворвался в комнату сквозь занавески, и в открытом ящике стола что-то блеснуло.

— Лили Бет! — Я взяла очки. — Не забудь вот это.

Девочка хихикнула. Миссис Линдстрем уложила их в свой саквояж.

— Спасибо вам, мисс. Пусть Господь благословит вас за все, что вы сделали для нашей Лили Бет.

Слова миссис Линдстрем захлестнули меня, словно кристальная вода, освобождая от необходимости сдерживать эмоции. Я подняла руку на прощание. Мистер Линдстрем взмахнул вожжами, и его кони пошли вниз по улице, потянув за собой повозку.

Я встретилась взглядом с Мирандой. Ее глаза были полны слез. Она кивнула мне и вернулась в дом.

Днем я уныло бродила по дому, не зная, чем себя занять. Наконец я заглянула в кухню.

— Как там твои цветы? — осведомилась миссис Фор, разминая пышное тесто для хлеба.

Я моргнула недоумевая. Цветы? В моей памяти всплыла печальная картина — увядшие нарциссы. Почему миссис Фор вспомнила о них сейчас? И вдруг я поняла…

— А! Гортензии… С ними все в порядке, — ответила я, хотя и осознала, что не ухаживала за ними вот уже несколько дней. — Они расцветут с наступлением лета, не сомневайтесь.

— Хм. — Кухарка подняла тесто, затем бросила его на кухонный стол и снова размяла.

Я наморщила лоб. К чему вообще было вспоминать сейчас о цветах? Я пожала плечами. Ладно, по крайней мере, она напомнила мне о том, что за ними тоже нужен уход.

Я поспешила на улицу с полным ведром воды и глубоко вдохнула весенний воздух — аромат свежей травы смешался с благоуханием первых цветов. Я огляделась по сторонам, восхищаясь тем, как Господь нарядил землю после долгой изнуряющей зимы. Ветви моей гортензии были сплошь усыпаны ярко-зелеными крепкими листьями. Это выглядело словно особый знак от Господа о том, что Он поможет детям, от которых отказались родители, и даст им лучшую жизнь. Как гортензия, в свое время они расцветут. Постоянное беспокойство о них не заставит время идти быстрее, но, может быть, нам поможет молитва.

Поэтому я помолилась. О том, чтобы Синтия обрела уверенность в себе, выступая перед большим количеством людей. Чтобы Лили Бет была в восторге от своего нового дома. Чтобы Джордж и Хартцлеры полюбили друг друга. Мясник и его жена договорились встретиться с Джорджем в церкви после воскресной мессы и, возможно, взять его домой днем, чтобы посмотреть, сойдутся ли они характерами.

И еще я помолилась о Картере. Он тревожил меня, хотя внешних предпосылок к этому совершенно не было. Но, несмотря на это, я не могла отделаться от ощущения, что с ним что-то не так.

С молитвой на устах я зачерпнула воду и полила основание одного куста, затем другого. Вскапывая влажную почву, я поливала еще и еще, пока не убедилась в том, что корни получили достаточно влаги.