Потоптавшись немного на месте, люди начали строиться по двое. Как только колонна была организована, на площади зазвучали чеканные шаги.

— Красные пожаловали… — проворчал кто-то из гвардейцев. — А мы все думаем, куда это запропали наши бравые молодцы?! — В ответ раздался приглушенный смех сослуживцев.

Приблизившись легионеры слаженно остановились, замерев на месте. Командир отряда вскинул руку, приветствуя старшего гвардейцев. Тот махнул в ответ, строго зыркнув на своих. После недолгих переговоров между командирами гвардейцы и легионеры выстроились в одну общую колонну и двинулись во дворец.

Идя по длинным мрачным коридорам, по ходу меняя посты, они достигли покоев Владыки. Скорпо вместе с украшенным шрамами легионером встал слева от двери. Решив не спешить, маг начал постепенно оглядываться вокруг.

Стоявший рядом напарник был явно не в себе. Единственное, о чем он сейчас думал, так только о том, что вот-вот, и «этот козел (то есть сам Скорпо) бросится в покои с обнаженным палашом, а он (Гай Нил!) нанесет негодяю удар в спину, который мгновенно парализует человека, обрекая его на мучительную долгую смерть».

Еле удержавшись, чтобы не отпрыгнуть подальше от сумасшедшего, лжегвардеец перешел к следующему караульному из Красного Легиона, и тут же чуть не заорал в голос — этот был готов пустить в ход оружие прямо сейчас, даже не дожидаясь подходящего повода.

«Небо! И это лучшие воины Бревтона?! Гроза Иратахонии? Да их всех под стражу надо! Под замок! В холодные подвалы, от людей подальше!»

Разум чародея постепенно проникал сквозь дверь за спиной.

Внутреннему взору предстала большая комната. У дальней стены на кровати, сложив на груди руки, лежал Владыка. Рядом, на низком табурете, сидел лекарь. На какое-то мгновение Скорпо почудилось, что он знает его.

«Кэй Роуч. Молод, даже слишком молод, чтобы быть дворцовым лекарем. По крови — человек. Младший сын. Альцкатек. Однако далеко забрался! Интересно как? Ага… Был отдан в обучение… Хм, где-то я уже видел это…»

Невольно заинтересовавшись прошлой жизнью врача, начал постепенно проникать все дальше и дальше, зарываясь в пласты чужой памяти.

«Отец пропал без вести во время набега кочевников. Мать… сумасшедшая?! Тронулась от горя?»

Одна за другой выплывали картинки из чужого далекого детства…

Нищета, голод… Бесконечные ожидания на холодном ветру, пока очередной ненавистный мужчина за несколько монет не насытит свою похоть и не уйдет восвояси… Старик-врачеватель покупает его за горсть серебра и полмешка зерна… Долгое, длиной в целую вечность, путешествие через океан… Квентиания — западный архипелаг. Учеба… нудные, бесконечные ночи, проведенные над толстыми книгами, изучением целебных трав и свойств минералов. А затем… поединок?! Испытание, которое старо как мир. Учитель и ученик готовят яд. Каждый из них испивает зелье «соперника», чтоб выживший продолжил свой путь во времени. С великим трудом отыскав противоядие и собственноручно закрыв глаза наставника, молодой лекарь пускается в странствие. Оно продолжается недолго — на Островах Вепря, что к северо-востоку от континента, Небо сводит его с Келари, при жизни легендарным командиром Красного Легиона, который, на собственной шкуре испытав искусство юноши, привозит лекаря в великий Уилтаван…

Скорпо очнулся, понимая, что еще немного — и на главное сил не останется.

Оторвавшись от альцкатека, волшебник осмотрелся: кто еще находится в комнате.

Монах-единоверец, шепчущий у треножника молитвы, старый слуга, готовый броситься на помощь Роучу, еще какой-то клюющий носом министр, решивший, что «без его личного участия дело не сдвинется, да и потомки не простят, если он пропустит этот исторический момент».

Слегка передохнув и призвав Вигу — покровительницу чародейства, Скорпо принялся за дело. В первую очередь, дабы обезопасить себя, маг заставил охранников излить свою злобу на всякого, кто посмеет подойти к покоям. Когда глаза легионеров, как и гвардейца, стали мутными, Инвар отставил в сторону опостылевшую алебарду, снял с ремня палаш и, встав прямо перед дверью, начал…

Открыв глаза, владыка Керит приподнялся на локтях. Лекарь бросился к нему, но враз порозовевший больной совершенно ясным чистым голосом сказал:

— Оставь!.. — и неторопливо сел, опустив ноги на пол.

Запнувшись на полуслове, монах перевел взгляд на короля, не веря в происходящее — неужели действительно свершилось чудо?!

— Гилей! — позвал слугу Керит.

— Да, мой господин… — не скрывая волнения, подбежал, прихрамывая, старик.

— Бумагу… чернила… — приказал монарх, равнодушно глядя на все еще посапывающего в кресле вельможу.

— Сударь, проснитесь! — Лекарь бесцеремонно толкнул министра в плечо.

— А?! Что? — наконец продрал глаза соня. — Ваше величество! — И тут же рухнул на колени. — Радость-то какая!

— Файхан, замолчите. У меня нет никакого желания выслушивать ваши… слюни! — одернул министра Керит. — Роуч, возьмите бумагу и перо. У меня мало времени, поэтому просто делайте свое дело. Готовы?

— Да, Владыка! — Лекарь, недоуменно глядя на пациента, приготовился писать.

— Ваше величество! — снова возник министр торговых дел. — Позволю себе напомнить, что заниматься письмами — дело секретаря! Сейчас я за ним пошлю! Эй, Гилей! — щелкнул он сухими пальцами.

«Заткнись!» — вспыхнуло в голове у Файхана. Человек даже не понял, откуда поступил приказ, но желания ослушаться не возникло, а потому как был, так и застыл на месте с поднятой в воздухе рукой.

— Роуч, пишите! — Монарх тяжело выдохнул, провел языком по высохшим губам и наконец начал диктовать. — Я, Керит Де Увал, Владыка Бревтона, будучи на пороге смерти и готовый предстать перед создателями Кристалла, изъявляю свою последнюю волю Роуч, Отродье вас раздери! Что вы там застыли?! Если хотите, можете добавить, что я нахожусь в СВОЕМ УМЕ!

Керит обвел пустыми, казалось, ничего не видящими, глазами присутствующих.

Хотелось лечь и отдаться сну, но что-то толкало его вперед, собирая по крупинкам остатки сил, дабы он мог произнести вслух требуемое…

Слова давались тяжело, всплывая из мутной неведомой бездны, ложась на язык подгнившим лакомством с крючка рыболова.

— Я объявляю своим преемником Локо Мийяру, своего сына от…

Местами надрывая бумагу, торопливо скрипело перо. Слуги ловили каждое слово своего повелителя.

— В чем призываю быть свидетелями присутствующих здесь. — Керит в изнеможении протянул дрожащую руку к документу. Кое-как расписавшись, тиснул перстень-печать. Немного подумав, макнул большой палец правой руки в чернильницу и приложил его у подписи.

— Теперь ваша очередь! — И, задыхаясь, откинулся на подушки.

Как он выскользнул из утреннего дворца, Инвар помнил плохо. Единственное, что ясно прорывалось сквозь омут затмения, это растерянные глаза Файхана, оглашающего завещание Владыки Керита, да не менее растерянные физиономии собравшихся вельмож, с нескрываемым страхом пожирающие на удивление спокойное лицо главного тайника.