Сашка взглянул на часы. Было начало десятого. Уже скоро – так скоро! – час Ч. Он медленно брел по пути к «ловушке Кинг-Конга», когда, взвизгнув тормозами, рядом с ним резко остановилась «восьмерка».

– Эй, очкарито, садись в машину, – раздался голос Александра, Юлиного ухажера.

Сашка струхнул. Инстинктивно сунув руку за пазуху, он нащупал хронотриггер и нажал левую кнопку.

– Да я… пешком постою.

– Садись, тебе говорят. Значит, подкатываешь яйца к моей девушке, урод?

Вступать в словесную перепалку не имело смысла. Сашка внезапно сорвался с места и бросился бежать. Александр выскочил из машины и кинулся следом.

Саша несся со всей возможной скоростью, петлял, кружил, на одном из поворотов поскользнулся и чуть не растянулся на асфальте, но устоял на ногах. Однако очки слетели с лица и канули в темноту. Закололо в боку, уставшие ноги словно превратились в вату, и он понял, что преследователь неуклонно настигает его. Ничего не осталось, как нажать на правую кнопку хронотриггера и попытаться выйти из ситуации по-другому…

– Эй, очкарито, садись в машину.

– Александр? Очень рад, что наконец увиделись! – радостно воскликнул Сашка и бодро двинулся к машине.

– Ты что это лыбишься? – опешил Александр.

Сашка уселся на пассажирское место и протянул для пожатия руку. Юлин ухажер не сдвинулся с места.

– Александр, ищу тебя весь день! Завтра у меня намечается вечеринка, хотел вас с Юлей пригласить. Вот, ее уже успел, а тебя все никак не найти было.

– Что ты мелешь? Какая еще вечеринка? Юлька к тебе ни на какую вечеринку ни в жизнь не пойдет, к идиоту такому! Ты мне врать-то кончай, ага? Значит, подкатываешь яйца к моей девушке?

– …

– Молчать! Ее подружки, эти дуры набитые, видели, как ты за ней ухлестывал.

Ага, значит, подружки растрепали. Сашка нажал на правую кнопку хронотриггера…

– Эй, очкарито, садись в машину.

– Александр, какая честь! Очень рад. – Сашка бодро уселся на сидении рядом с водителем.

– Ты мне дурку-то не строй. Значит, подкатываешь яйца к моей девушке, урод?

– Эмм.., – Сашка деловито нахмурил брови, всем своим видом показывая невиновность. – А-а! Случаем, не тупоголовые Юлины подружки сказали?

– Возможно, – чуть спокойнее ответил Александр.

– Тогда понятно все. В общем, праздник у меня, сестра двоюродная родилась, поэтому одноклассникам сегодня весь день раздаю подарки. Вот, девушке твоей – Юле – купил туфли. А эти дурехи, которым я ничего, понятное дело, дарить не стал, видать и обозлились на меня.

Александр лихорадочно соображал. Мальчишка говорил живо, бодро, не скрывая, и не сказал ничего, что бы противоречило словам Юлиных подружек. Да и какой ему резон врать? Юля ни при каких раскладах с этим очкариком дел иметь не будет, так что, не похоже, что врет.

– Ну бывай тогда, малец.

– Счастливо! – улыбнулся Сашка и помахал рукой.

Черт, все это ужасно злило!

Ускорив шаг, Сашка направился к «ловушке Кинг-Конга», где принялся в тишине и одиночестве ожидать Юлю. Когда стрелка перевалила за десять минут одиннадцатого, мальчишка начал сомневаться в ее приходе. Или Александр притащился к ней домой, наплевав на родителей, и она не рискнула выйти на улицу, или, чего доброго, она усомнилась в Сашке.

Он собрался уже пойти обратно, когда увидел ее. Юля была в кожаной куртке, короткой порхающей юбке и сапожках с пряжками.

– Привет, – сказала она тихо.

– Привет, – сконфуженно ответил Сашка, нащупывая под курткой хронотриггер. Наконец, после непродолжительной борьбы его дрожащим пальцам удалось привести в действие левую кнопку.

– А вот и я. Заждался? – нарушила неловкую тишину девочка. Сашка не знал, что сказать. Никакого кольца с рубином у него не было. И чем скорее это откроется, тем раньше она уйдет и возненавидит его.

– Закрой глаза, – попросил он тихо. Она послушалась. Он бесшумно поднял с пола кусок камня и нанес ей удар по голове.

На часах было 22:22.

– Самое время для нас двоих, – произнес Сашка, разглядывая распростертое в нелепой позе на бетонной плите бездыханное тело богини…

* * *

– А вот и я. Заждался?

– Уходи! Сейчас же! Уходи отсюда! – крикнул на нее Сашка. Юля фыркнула, развернулась и ушла. Сашка облокотился на одну из бетонных конструкций и, обхватив голову руками, сполз на корточки.

Любви не получилось. У таких как он, пожизненных неудачников, никогда ничего не получается. И даже оседлав само время, он добился лишь страданий. Она больше не была богиней в его глазах.

Сашка зарычал. Чего он добился? Все добытые деньги утекли. Любовь скомкана и растерзана. Месть свершена. Но легче не стало! Увы, наоборот. В голове осталась только безумная тяжесть сегодняшнего дня, равного многим годам.

Но ведь еще можно все вернуть! У него в руках был прибор, способный повелевать временем. Он мог бы еще все исправить, наверстать упущенное, и стать, в конце концов, счастливым!

Вот только… сегодня он должен отдать хронотриггер Костяну.

А если?..

Ведь можно же…

Зачем отдавать Косте столь ценное устройство? Чтобы он положил его на полку? А бедный Сашка даже не будет иметь возможности исправить то, что натворил? Ну нет!

– Прибор у меня, и никто не сможет забрать его, пока я жив! – грозно воскликнул Сашка.

«Если я умру? – подумалось вдруг, – смогу ли я этим все исправить, смогу ли забыть?..»

Черт возьми, он вновь хотел бы любить богиню, а не поиздеваться над девчонкой! Способна ли смерть дать умиротворение?

И вновь внезапная мысль забрезжила в его голове. Вытащив отключенный мобильник, он включил его и набрал номер друга.

– Костян…

– Идиот, где тебя черти носят? Я уже с ума начал сходить! Забыл про наш уговор? Тоже мне друг называется.

– Мне нужна твоя помощь. Срочно – прямо сейчас! – приходи в «ловушку для Кинг-Конга».

– Ты сдурел? Я уже спать собираюсь.

– Я не сильно задержу тебя. Пожалуйста. Жду.

* * *

Костя примчался к «ловушке» и окликнул Сашку. Тот отозвался откуда-то из подвала. Костя спустился вниз по едва различимой в темноте деревянной лестнице. Внутри царила непроглядная тьма.

– Ты здесь? – поежившись, позвал рыжий.

– Да, – отозвался Сашка. – Стой там.

Костя повиновался, пытаясь в темноте разглядеть приятеля. Сквозь тьму проглядывало лишь странное нагромождение конструкций. Когда глаза адаптировались в темноте, он различил Сашку, стоявшего на осколке бетонной плиты высотой в полметра, а голова друга покоилась в петле веревки, привязанной к одной из балок недостроенного потолка.

– Да ты сумасшедший, – выдохнул Костя, отпрянув.

– Слушай меня внимательно, – тихо сказал Сашка. – Ты – единственный, кто может мне помочь. Я прошел через все. Через боль и унижение, через любовь и ненависть. Но все