Главарь Мохнатых, низко согнувшись, подскочил к человеку в плаще, остальные беспокойно суетились около, скуля и подвывая. Иеро видел, что губы человека зашевелились и желтые клыки предводителя сверкнули в ответ. Они действительно говорили друг с другом, не используя мысленной связи! Хотя он продолжал испытывать гадливое отвращение ко всей этой своре, ученый в Иеро не мог не восхититься таким редчайшим зрелищем.

Встреча заканчивалась — казалось, человек в плаще отпустил мохнатых чудовищ и, повернувшись, пошел на юго-восток к дальнему краю лощины. Мохнатые Прыгуны окружили своего вожака, который что-то им прорычал. Они снова построились в колонну и двинулись на запад.

Когда человек в темном плаще скрылся в одном направлении, а стая лемутов — в другом, три путника на краю лощины понемногу пришли в себя. Но ни один не использовал мысленную речь — они просто сидели и ждали.

Прошло, должно быть, добрых полчаса. Наконец, Горм по-медвежьи неуклюже встал и потянулся. Он посмотрел на Клоца и его всадника, не подавая никакого сигнала, но и по взгляду медведя все было ясно. Большой лорс бесшумно и медленно поднялся с земли. Сидевший на его спине Иеро осмотрел лежащий впереди молчаливый лес.

Вечернее солнце светило сквозь частокол сосновых стволов и зарослей ольхи, на земле ярко зеленели пятна мха и лишайников, кора сосен играла красновато-коричневыми и золотистыми тонами. «Как прекрасен мир, — подумал священник, — и сколько в нем зла при всей его прелести».

Но, начав спускаться в лощину, Горм напомнил о деле. Клоц последовал за ним, большие копыта лорса производили не многим больше шума, чем крадущаяся в траве мышь.

Иеро с тревогой заметил, что маленький медведь направился к дальней стороне лощины, туда, где исчезла зловещая фигура в плаще. Это показалось Иеро опасным, он не хотел бы сейчас неожиданно наткнуться на человека, обладающего подобной телепатической силой. В конце концов, его миссия, ради чего он и послан на далекий Восток, была самым главным делом. Он не рискнул послать Горму мысленный сигнал и подумал, что нет другой возможности остановить медведя, кроме физического знака.

— Шшшш… — тихо прошипел он.

Горм обернулся и увидел, что человек жестом приказывает остановиться. Медведь присел на клочке земли, устланном листьями, и Клоц подошел к нему.

Иеро глядел вниз на медведя и ничего не мог придумать для объяснения того, что он хотел сказать. Он поддерживал глухую блокировку мозга и не без основания полагал, что ее снятие приведет к ним всю шайку дьяволов как по компасной стрелке. Но Горм сам избавил его от хлопот. Проницательно взглянув на Иеро, медведь разгреб в стороны листья своими передними лапами. На ровной земле своим длинным когтем он начертил линию, завершив ее стрелкой. Иеро вновь поразился — только человек мог сделать такое! Стрела указывала направление, в котором они следовали. По обе стороны стрелы и позади нее Горм тщательно изобразил несколько маленьких кружков и спиралей. Пораженный священник узнал спираль, таинственный символ на плаще врага. Смысл рисунка был ясен. Опасность лежала позади них и по сторонам их пути; необходимо двигаться за лысым человеком — в этом направлении угроза была меньшей, чем в любом другом. Медведь снова посмотрел на всадника, и Иеро кивнул головой. Горм засыпал листьями свой искусный рисунок и не спеша двинулся вперед. Всадник поехал за ним.

Покачиваясь в седле, он вернулся к своим размышлениям. Каким образом существа окружающего мира становятся разумными? Народ Плотины мыслил так же разумно, как люди, хотя во многом их взгляды на жизнь не совпадали с человеческими. Многие из лемутов были не глупее людей, однако являлись враждебными и опасными для любой нормальной формы жизни. Этот вопрос будет представлять сложную проблему для теологов Аббатств, думал Иеро. Они продолжают спорить по поводу существования души у представителей Народа Плотины, а тут еще этот медведь… Еще одна раса разумных существ, о которой ни слова не сказано в Священном Писании… Такие вещи, пожалуй, будет трудно объяснить…

Солнечный свет угасал, под кровом огромных деревьев стало совсем темно. Однако Клоц видел в сумерках не хуже кошки, и медведь, по-видимому, тоже. Иеро чувствовал, что может положиться на своих спутников, да и сам он, с детства привыкший к темному лесу, развивавший свои способности длительной тренировкой, мог хорошо видеть при тусклом вечернем освещении. Иеро не испытывал усталости и не собирался делать привал. Следовало поскорее убраться прочь из этого смолкшего леса, зоны телепатического угнетения сознания, которое он до сих пор ощущал.

Милю или две маленький отряд двигался по чистому сосновому бору без подлеска. Длинные хвойные иглы слегка похрустывали под копытами лорса и лапами медведя. Солнечный свет умирал, последние лучи скользили по стволам сосен.

Вдруг, без предупреждения, Горм пошел быстрее. В одно мгновение он оторвался футов на двадцать и затем исчез в чаще. Клоц, наоборот, замедлил шаг. Его большие уши поднялись торчком, ноздри раздувались, как будто он почувствовал какой-то необычный для этого места запах. Иеро положил руку на гладкий приклад метателя и некоторое время внимательно смотрел вперед. «Предательство? — бешено мчались его мысли. — Медведь — друг? Или он тот изменник, которого обещал знак Рыболовного Крючка? Какое из двух толкований окажется верным?» Когда вытащенный из чехла метатель уже лежал на передней луке седла, лесное молчание было прервано звуками человеческой речи.

Музыкальный и глубокий, принадлежавший, очевидно, опытному оратору, голос зазвенел слева от них под низко нависшими ветвями. Говоривший знал метсианский язык.

— Безобразный зверь и еще более безобразный всадник. Так вот кто идет по следам С’нерга. Это и есть добыча, которую мы искали весь день?

Один из последних солнечных лучей упал на гладкий валун в двадцати футах слева от лорса. Там, скрестив руки на груди, с мерзкой ухмылкой на лице стоял человек в темном плаще. Его глаза холодно изучали Иеро.

— Священник, как я вижу, — и довольно высокого ранга в вашей дурацкой иерархии, — сказал человек в плаще, чье имя было, очевидно, С’нерг. — Мы редко видим священников в этих краях, где к ним питают большую неприязнь. Когда я набью из тебя чучело, мой дорогой священник, мы будем видеть их несколько чаще!

Слушая его, Иеро медленно сжимал пальцы на стволе метателя, лежащего на луке седла по другую сторону от врага. Несмотря на то что С’нерг, казалось, не был вооружен, священник не питал иллюзий относительно собственной безопасности. По мощности излучения, генерируемого мозгом этого человека, метсианский воин понимал, что он встретился с великим адептом, обладающим телепатической силой, возможно, равной способностям члена Совета или даже самого Верховного Аббата. Успешное применение любого физического оружия против подобного существа было делом случая.

Опустив руки, С’нерг сошел с валуна и шагнул к Иеро. Священник мгновенно повернул метатель в сторону врага и попытался выстрелить, однако он не смог пошевелить пальцем, лежащим на пусковой скобе. Внезапно тело Иеро оказалось парализовано; несмотря на нечеловеческие усилия, он полностью потерял способность двигаться.