Дед Вероники с материнской стороны был одним из самых уважаемых галеристов Парижа; ее отец, Филипп Уитмен, приобрел у него почти все его полотна импрессионистов, а затем и женился на его дочери. Брак родителей Вероники вызывал удивление тридцатипятилетней разницей в возрасте между ними, однако они всем сердцем любили друг друга, и у Вероники сохранилось множество воспоминаний о родителях, в окружении нежной и пылкой любви которых она росла.

После смерти родителей Вероника унаследовала не только принадлежавшую матери внушительную коллекцию живописи, в том числе несколько редчайших полотен, но и огромное, с умом вложенное и постоянно растущее состояние отца. В возрасте двадцати одного года, совсем юная и одинокая, Вероника разрывалась на два дома – в Нью-Йорке и в Париже. Парижский дом Мари-Лаура унаследовала от отца и не решилась продать.

Через несколько месяцев после смерти отца Вероника познакомилась с Полом Паркером на чьей-то свадьбе. Роман развивался стремительно, и через год, когда Веронике исполнилось двадцать два, они поженились. Она последовала по стопам матери, выбрав в мужья мужчину намного старше, и в тех обстоятельствах ее решение выглядело правильным. В отце она нуждалась гораздо больше, чем в муже. Женитьба на ней навсегда изменила жизнь Пола Паркера. Он родился в бедной, но аристократической семье, состоявшей в дальнем родстве с Асторами. Полу не составило труда приспособиться к образу жизни Вероники, хотя она всегда держалась более скромно и незаметно, нежели он. Компанейский и колоритный, элегантный и обаятельный, Пол жил на широкую ногу за счет жены, бросив скудно оплачиваемую работу, которую никогда не любил, и предаваясь праздности в роли мужа. Супруги были счастливы, особенно когда у них появились дети, но счастью пришел конец, после того как всплыла правда об измене Пола и о том, сколько у него насчитывается романов на стороне. При виде хорошенькой девушки он просто терял контроль над собой. Спустя десять лет брак Пола распался, но Вероника продолжала любить его даже после развода. Тимми подозревала, что мать по-прежнему любит бывшего мужа, хоть Вероника и утверждала, что они с ним просто друзья. Именно поэтому Тимми жалела о том, что не кому-нибудь, а ей пришлось известить мать о смерти Пола.

– Насчет похорон что-нибудь уже известно? – спросила мать, и Тимми призналась, что в тот день у нее не было ни минуты свободной и что тело покойного до сих пор находится в доме престарелых.

– Мне хотелось сначала поговорить с тобой, – объяснила Тимми, зная, что мать захочет сама заняться организацией похорон, поскольку у Пола не было других родственников, кроме нее и дочерей. И Вероника, и Пол росли единственными детьми в семье, поэтому рассчитывать на помощь кузенов или более дальней родни не приходилось.

– Я обо всем позабочусь, – тихо пообещала Вероника. – Завтра же вылетаю домой. А перед вылетом позвоню Фрэнку Кэмпбеллу.

Фрэнку принадлежала похоронная компания в фешенебельном районе на Мэдисон-авеню, именно к нему обращались все знакомые Вероники. Перед вылетом она решила также позвонить своему флористу и разместить некролог в «Нью-Йорк Таймс». Тимми вдруг подумалось: про ее отца почти нечего писать в некрологе – кроме того, что ему легко жилось, главным образом благодаря ее матери, оказавшей ему финансовую поддержку. Вероника подарила ему отпуск, затянувшийся на тридцать лет.

– Я так тебе сочувствую, мама, – искренне произнесла Тимми. Как бы она ни относилась к отцу, она понимала, что мать любила его всем сердцем.

– Ничего, дорогая. Он вряд ли захотел бы продлить такую жизнь. Его время пришло.

Они проговорили еще несколько минут, а когда наконец распрощались, Вероника сразу принялась звонить двум младшим дочерям. Джульетта плакала, сидя у себя дома.

– Завтра я возвращаюсь, – сообщила ей Вероника.

Во Франции уже близилась полночь, разговор затянулся. Джульетта была безутешна, вспоминая, каким прекрасным отцом был Пол. Вероника не спорила с ней, зная, что Джульетта уже не первый год живет в плену иллюзий. Тимми осуждала сестру, а Вероника молчала. Она знала наперечет все недостатки Пола как отца и мужа, но в присутствии дочерей никогда не критиковала его.

Начиная собираться в поездку, она дозвонилась до Джой, голос которой звучал бесстрастно и отрешенно.

– Я вылетаю сегодня ночным рейсом, – сообщила Джой матери.

Джой до сих пор не верилось, что у нее больше нет отца. Известие вызвало глубокий шок, дало ей понять, что она слишком долго отрицала очевидное.

После разговора с Джой Вероника вновь позвонила Тимми. Та все еще находилась в офисе, заполняя десятки бланков заявлений на социальные пособия.

– Совсем забыла: кто-нибудь уже звонил Берти? – волнуясь, спросила Вероника. Так звали сына Пола от первого брака, ему было восемь лет, когда Пол женился на Веронике. Когда Берти исполнилось четыре, его мать утонула. Вероника относилась к Берти, как к родному сыну, с тех пор, как вышла замуж за его отца, но любить этого ребенка было нелегко. Берти выглядел в точности как его отец, но даже в детстве не обладал его обаянием.

Со временем стало ясно, что Пол женился ради денег. Веронике понадобились годы, чтобы понять это, но несмотря ни на что, он все-таки любил ее. А Берти с самого детства интересовали только деньги, все, какие он мог заполучить. Все, что делал в жизни Пол, носило отпечаток изысканности, элегантности и стиля, а любые поступки Берти производили впечатление притворства и обмана. Его исключили из нескольких лучших школ Нью-Йорка за плохое поведение и воровство, из Дартмутского колледжа он вылетел за мошенничество. После колледжа он испробовал десятки схем быстрого обогащения – неизменно сомнительных и всякий раз заканчивающихся провалом. Теперь, в свои тридцать восемь лет, он вечно был на мели – по его собственным словам, «на грани убийства», и вечно норовил пожить у кого-нибудь в свободной комнате или переночевать на чужом диване. Деньги, полученные от Вероники, он все до последнего цента вложил в безнадежные предприятия, и даже Полу приходилось время от времени давать ему мелкие суммы, чтобы сын удержался на плаву. Берти всегда умудрялся растратить все, что имел, ввязаться в затяжной судебный процесс или потерять работу. Он вечно ходил по самому краю пропасти и еле сводил концы с концами.

Его поведение Вероника всегда объясняла тем, что он в раннем детстве лишился матери. И прилагала все старания, чтобы оказывать ему помощь и поддержку в юности, продолжая относиться к нему как к родному сыну даже после развода. Но несколько лет назад она перестала давать ему деньги: все они уходили в него, как в прорву. Последние два года Вероника не виделась с Берти, о чем не раз сожалела. Обычно он сам разыскивал ее, и то лишь в тех случаях, когда ему было что-нибудь нужно от нее.

Берти неистово завидовал своим сводным сестрам с тех пор, как они родились. В детстве он отбирал у них карманные деньги, хитрил, врал и изворачивался, его алчность быстро росла. Он всякий раз выбирал самый легкий путь из всех возможных. Но какое бы отвращение он ни вызывал, он, как-никак, приходился Полу родным сыном, значит, должен был узнать о смерти отца. Берти никогда не был женат, понятия не имел, есть ли у него дети, но на его руке вечно висела очередная потасканная девица. Тимми он ненавидел больше, чем других сестер, поэтому звонить ему она не хотела. Он не оставлял безуспешных попыток раскрутить ее на деньги, уверяя, что берет взаймы и всего на несколько недель, но Тимми слишком хорошо знала его и не давала ему ни цента.