— Потому что он заложил имение, — объяснил Рекс. — Проблема будет решена, если я все распродам.

— А разве ты это сделаешь? Все продашь? И даже родовое аббатство?

— Согласен, это не лучший выход. Но как бы ни отягощало меня наследство, я имею обязательства перед семьей. Давай ненадолго отложим этот разговор, хотя бы до приезда Дилэйни. Поговорим у меня в комнате. А сейчас я должен собираться к обеду.

Час спустя Джордж находился в любимой комнате брата.

— Премилый домик, не так ли? — сказал Чартридж, сидя у зеркала и примеряя галстук. Рядом стоял камердинер с целой кипой на руке. Пол также был устелен десятками смятых галстуков и платков, что говорило о чрезвычайной важности этой процедуры для графа. — Ужасное место — все в плесени.

Прежде чем Джордж смог ответить, в дверь постучали, и вошел Дилэйни. Это был худощавый, темноволосый молодой человек двадцати лет. Костюм его отличался безукоризненной аккуратностью и простотой, как, впрочем, и манеры. При виде Джорджа глаза Дилэйни радостно заблестели, и, пока молодые люди обменивались приветствиями, Рекс знаком отпустил слугу.

— Не скрывайте от меня ничего, — произнес граф, когда они остались наедине. — Можно ли еще что-нибудь сделать?

— Боюсь, уже слишком поздно. Дела обстоят из рук вон плохо.

Рекс посмотрел в зеркало и поморщился — галстук ему отчаянно не нравился.

— Настолько плохо? — со скучающим видом спросил он.

— Заложили все, что можно заложить. Вашего собственного состояния едва ли хватит на покрытие всех долгов.

— Звучит не слишком оптимистично.

— Я бы мог что-нибудь продать, — предложил Джордж.

— Очень любезно с твоей стороны, — улыбнулся граф. — Но, боюсь, этим аббатство не спасти.

— Есть одно средство спасти аббатство, — заявил Дилэйни. — Богатая невеста. Самая богатая, какую только можно найти.

— Ну и как долго вы вынашивали этот план, прежде чем предложили его мне? — спросил Рекс. — Нет уж, благодарю покорно.

— Не вижу в этом ничего постыдного. Так было всегда.

— Да, но так поступали мужчины, которые имели достаточно наглости прямо сказать даме, что берут ее в жены исключительно ради денег, или притворялись, что испытывают к ней чувства, которых нет. К какому сорту подонков буду принадлежать я?

— Ну…

— И то, и другое мне глубоко отвратительно.

— Вы могли бы даже влюбиться, — с воодушевлением предложил Дилэйни. И продолжил, не замечая, что Джордж знаками просит его замолчать. — Не стоит отказываться от этой идеи, не предприняв ни одной попытки только лишь потому, что однажды вас постигла неудача… Не все женщины одинаковы. — Наконец он смущенно замолчал.

Рекс даже не шевельнулся. В зеркало он увидел, что Дилэйни на него смотрит, и мягко произнес:

— Вы абсолютно правы.

— Я знаю, что вас тревожит, — продолжал Дилэйни. — Вы боитесь, что дама в вас влюбится.

Граф вздрогнул.

— Неужели я произвожу впечатление самодовольного фата, а, Дилэйни? Надеюсь, это не так. Просто я сомневаюсь, что какая-нибудь леди изъявит желание стать моей супругой.

— У меня есть на примете то, что вам нужно. Богата, как сам Крез, и также терпеть не может сантиментов. Уж она ни за что в вас не влюбится.

— Все женщины одинаковы, — простодушно возразил Джордж. — Что бы ты ни делал, они так и норовят тебя полюбить.

— Ну нет. Эта не такая. Она сама не одобряет романтических отношений и, к тому же, напрочь отрицает существование любви как таковой.

— Я бы не стал отрицать того, во что не веришь, — мягко возразил граф.

— Я хотел сказать, что для нее любовь — это всего лишь выдумка. Ловушка для простаков, и ничего более.

— И она совершенно права, — пробормотал Рекс, рассматривая крохотное пятнышко на манжете рубашки.

— Уж не хотите ли вы сказать, что она говорит об этом в обществе?! — спросил возмущенный Джордж.

— Именно так. Для нее главное — умение рассуждать здраво. По крайней мере, она так утверждает.

— По мне, так она просто мегера, — откровенно заявил Джордж.

— Что ж, судя по всему, эта молодая леди неглупа, — поспешил одернуть его брат.

— Но кто же захочет взять такую в жены? — с отчаянием в голосе спросил Джордж. — Боже мой! Она же может…

— Она же может оказаться умнее любого мужчины, — закончил его мысль граф. — А этого надо избежать любой ценой. Тебе, братец, надо взять в жены простушку. Тогда ты будешь чувствовать себя совершенно комфортно!

В кругу знакомых Джордж остроумием не блистал, но сказанное братом ему явно пришлось не по душе.

— Нет, Рекс, я имею в виду, что… — возразил было он и тут же умолк.

— Именно так, — произнес Чартридж, глядя на него в зеркало, — тебе подойдет простушка, мой мальчик, или богатая наследница.

— He ему, а вам, — не отступал Дилэйни. — Наследник — вы, а не Джордж, и потому именно вам надлежит спасти аббатство Чартридж.

— Да-да, — торопливо согласился Джордж. — Глава семьи, обязательства и все прочее…

— Я бы с радостью поменялся с тобою местами, мальчишка, — строго сказал Рекс. — Но в таком случае все вопросы пришлось бы решать тебе. Вот тогда бы мы увидели, на что способен Чартридж-младший.

— Но ты никогда не узнаешь, как бы это было, — возразил Джордж. — Даже если бы ты умер… Я имею в виду, если бы…

Его светлость устало закрыл глаза в ожидании.

— Очень хорошо, — наконец произнес он. — Я неудачно пошутил и глубоко об этом сожалею. Мы зашли в тупик.

— Вы знаете, что об этом думает ваша прислуга? — настаивал Дилэйни. — Они надеются, что вы возьмете в жены богатую девушку, а иначе им придется привыкать к новому хозяину. И Бог знает, каким он может оказаться. Только подумайте об этом!

— Благодарю вас, но в указаниях я не нуждаюсь, — неожиданно рассердившись, выпалил Рекс. — Советоваться с ними или обсуждать мои личные проблемы я тоже не буду.

В воцарившейся тишине Джордж попытался возразить:

— Но это не только твое личное дело. Они рассчитывают, что ты спасешь их и им не придется жить с новым хозяином. Некоторые из слуг — наши старые друзья. Например, Корби, который учил нас верховой езде и…

— Да, я знаю, — перебил его Рекс. — Я не забуду о своих обязанностях. Я вам обещаю.

— К черту обязанности, прислушайтесь к голосу разума! — продолжал его упрашивать Дилэйни. — Эта девушка не ограничит вашей свободы и не будет вас ждать к очередному туру вальса. У вас будет все, о чем только может мечтать мужчина.

— Кроме любящей жены, — пробормотал граф.