с письмом, которое могло всплыть еще где-нибудь. Поэтому она потребовала Вальку вернуть их ей.

— Какие письма, ты что? Порвала сразу же, — безмятежно заявила та и засобиралась домой, посчитав свою миссию законченной. — Ты лучше давай, подруга, возвращайся в школу, до выпускного осталось всего ничего, готовиться надо, — с этими словами она ушла.

Лийка еще долго смотрела в окно, провожая фигуру подруги и завидуя ее непосредственности и легкости отношения к жизни.

Валька

А Валька в это время шла домой и глотала слезы. Она сейчас ненавидела Лийку за ее надменность, начитанность и красоту, к которой та, кажется, относилась весьма беспечно.

«Вот и сейчас вела себя так, как будто ей было все равно, как относится к ней Рава. Но меня-то не проведешь. Подумаешь, красавица писаная».

Она заметила, что парень в последнее время сильно изменился. Он перестал появляться на танцах в клубе, у него вдруг не стало очередной пассии.

Куда он их подевал, что с ним приключилось, задавалась она вопросом и внимательно продолжала наблюдать за ним. Он ей нравился уже давно. И она мечтала, что когда-нибудь Рава обратит на нее внимание. Валька считала себя достаточно привлекательной девушкой, у нее было все для этого: рост, фигура, лицо пусть и с конопушками, но милое и симпатичное. К тому же она была веселой, задорной, могла метко сразить красным словцом любого нахала. Но с парнями ей не везло, и она не понимала, почему к ней относятся несерьезно. И чтобы выглядеть взрослее, она первой в классе стала красить ресницы тушью и пользоваться тоналкой. Одевалась как можно заметнее, благо что в старших классах уже не особо обращали внимания на школьную форму. Первой стала носить короткие юбки, которые открывали ее стройные белые ноги, первой пришла в школу на высоком широком каблуке, который входил в моду, и сразу стала объектом зависти девчонок. Ей подражали все, вокруг нее всегда толпились самые модные и хорошо одетые одноклассницы. Они обсуждали и кидали заинтересованные взгляды на одноклассников и ребят постарше. Рава и Гога, конечно, были главными источниками всех сплетен. Ими любовались исподтишка, строили им глазки, старались почаще попасть на глаза. Но если Гога был рядом и его можно было достать рукой, то с Равой было сложнее, он учился в параллельном классе и не всегда заходил к ним. Но с недавних пор его поведение резко изменилось, и Валька наметанным глазом это засекла. Во-первых, он под предлогом поиска Гоги все чаще стал заходить на переменках. А ведь раньше особой дружбой с ним не отличался. Во-вторых, уже не отпускал шуточки в сторону девчонок и не метал красноречивые взгляды в их сторону своими синими глазами.

Но однажды она поймала его взгляд на них с Лийкой. Увидев это, обрадовалась и замерла от счастья. Стала кокетливо улыбаться ему в ответ, вставать в красивые позы, выгодно показывая свои ножки. Но затем поняла, что его объектом на самом деле была подружка. Это на нее он смотрел влюбленными глазами, и, чтобы никто не заметил, быстро переводил взгляд на Вальку. Ее в этом деле обмануть было нельзя. И утренняя история с Лийкой только укрепила ее подозрения.

Вот ведь гад. Не стесняясь, стал выпрашивать у нее Лийкины письма. Еще и пригрозил, что, если она кому-нибудь скажет, пожалеет об этом. Вырвал их у нее из рук, как сумасшедший, и жадно стал читать. Валька вспомнила, как менялось его выражение лица при этом: оно становилось то удивленным, то строгим, то загадочным.

С этой минуты Лийка перестала быть ей лучшей подругой. Она теперь была ей соперница и даже враг. Валька с ненавистью думала о том, какие у нее длинные ноги, большие зеленые глаза, и вообще вся она была такая правильная. Еще и отличница! Лия туда, Лия сюда, как будто в школе не было никого другого. Ее засовывали во все мероприятия, олимпиады, пионерские зарницы.

Сама Валентина к учебе относилась как к чему-то назойливому и абсолютно ненужному действу. В институты она не собиралась, и главной ее целью в жизни было выйти удачно замуж. До недавнего времени идеальным ей представлялся их семейный очаг. Мать ее была уральской казачкой, получившей диплом библиотекаря, который ей казался верхом образованности и культуры человека. Она возглавляла родительские комитеты на протяжении всей учебы дочери, что, конечно же, помогало той успешно переходить из класса в класс. К тому же была в курсе всех событий, которые происходили с ее сверстниками. Как при таком надзоре Валька умудрилась не быть домашним ребенком, а скорее была хулиганкой и оторвой, одному богу было известно. Лийку мать не привечала, так как считала неполную семью источником всех бед, но терпела, потому что та помогала дочке с учебой.

Ее мужем, отцом Вали стал русский парень из Орла, который попал сюда на механический завод по распределению, где его и охмурила будущая супруга. Семья была на удивление дружной, радушной в основном благодаря мужу, который был очень открытым и благодушным человеком. Он на заводе был начальником цеха и возглавлял профсоюзную ячейку, поэтому они жили в достатке. Валька каждое лето ездила в лучшие пионерские лагеря, отдыхала с родителями на море. А еще он великолепно играл на аккордеоне, и многочисленные гости дома не только ели фирменные пироги с рыбой от бабушки-казачки, но и плясали до упаду и пели растяжные народные песни до утра. Казалось, так будет продолжаться вечно и ничто не угрожает этой спаянной семейной ячейке. Но, как всегда, беда пришла, откуда не ждали.

Однажды Елене Ивановне подруга шепнула на ухо, что ее благоверный был замечен в обществе секретарши директора завода. Он якобы подвозил ту вечером домой. Ивановна прикинула и вспомнила, что в этот вечер муж пришел домой довольно поздно, а подумав еще, поняла, что ее любимый Сашенька вообще уже давно задерживается по вечерам. Разразился скандал, вследствие которого отец Вали собрал чемодан и ушел. И больше не вернулся. Обиднее всего Елене было, что он забрал с собой недавно купленную машину — «москвич», который был особой гордостью семейства. Валька по вечерам плакала вместе с матерью и ругала отца-изменника. И однажды, нечаянно встретившись с отцом, рядом с которым стояла счастливая молодая женщина, люто того возненавидела и твердо решила, что она не повторит ошибок матери.

Ей уже шел восемнадцатый год, она была здоровой, симпатичной, вполне зрелой девушкой. На нее всегда обращали внимание парни, особенно кавказской национальности и корейцы. Первые будили в ней чувственность своим темпераментом,