Она сделала глоток из бокала, который дала ей Эми.

– У тебя проблемы с доверием, тебе нужно над этим поработать. Пусть твой папаша был гадом, это не значит, что все мужчины такие.

– Я непременно узнаю своего мужчину, когда придет время, а сейчас я сосредоточена на работе. Я объясняла это миллион раз. Но раз уж у меня появился новый знакомый, то я подумала, что передам его той, которой он может понравиться. Скажем, тебе.

– Окей, – сказала Эми, закутываясь в плед ручной работы.

Крошечная квартирка располагалась в мезонине мастерской, и, хотя на улице стоял апрель и было не очень холодно, в помещении было довольно зябко.

– И какого он роста?

– Он высокий, крупный, во всяком случае, больше меня. Вот почему он обратился ко мне, чтобы спасти котенка.

– Ты совсем миниатюрная, Хелс, – сказала Эми, окидывая ее взглядом. – Рядом с тобой любой будет смотреться великаном.

– Ладно, он похож на регбиста.

– У него что, сломанные уши?

Судя по всему, Эми была неприятна эта мысль.

– Нет. – Хелена представила себе уши Джаго. – С ушами у него все в порядке.

– Ты с твоими потрясающими сверхспособностями должна рассказать мне о нем все-все.

Хелена была суперраспознавателем, иными словами, она обладала фотографической памятью на людей, которых видела даже мельком.

Эми знала об этом, но была настроена слегка скептически.

– Я могла бы узнать его в толпе, но мне не хватает способности описать. – Хелена мысленно представила его. – У него небольшой шрам над бровью и волосы напоминают солому. Они не совсем как солома, но цвет – один в один.

Думая о нем, Хелена поняла, что вспоминает его с теплотой. Ей отлично удавалось дружить с мужчинами и симпатизировать им, но к Джаго она испытывала какое-то притяжение, а такое случалось с ней редко.

– А голос? – спросила Эми, когда Хелена прекратила попытки его описать.

– Приятный. Без заметного акцента.

– А глаза?

– У него определенно есть глаза.

– А какого цвета?

– Затрудняюсь сказать. Голубовато-зеленые, а может быть, зелено-голубые.

– А что еще ты можешь о нем рассказать?

Хелена пожала плечами.

– Честно говоря, в основном я боролась с клаустрофобией.

Эми посмотрела на нее.

– Хелена, умереть не встать, чем ты там вообще занималась?

– Упади я тогда, уже не встала бы. – И Хелена поведала историю о том, как ей пришлось спасать котенка. – Так что одно мы точно знаем: он любит животных.

Это не сильно впечатлило Эми.

– Да, но хочет ли он детей? Некоторые люди предпочитают животных детям.

– Ты удивишься, мы так и не добрались до вопроса о том, хочет ли он детей. А вот о том, что я пью чай без сахара, ему точно известно, – не скрывая сарказма, произнесла Хелена. – И он тоже пьет без сахара.

– Ага! – торжествующе воскликнула Эми. – У вас есть что-то общее!

Хелена вздохнула.

– А если серьезно, я думаю, что он хороший парень. Он собирается переделать наши мастерские в доступное жилье и говорит, что это для него важнее всего. Ты обязательно должна с ним познакомиться.

– Так и сделаю, если ты бросаешь этот бриллиант валяться в пыли.

– Он весь твой. Теперь расскажи о мастерской. Как все прошло? Извини, что я не смогла составить тебе компанию.

– Все отлично. Я знаю, что тебе нужно работать. Прошло нормально, хотя вдвоем было бы лучше. Но помощи можно ждать до бесконечности. – Она теребила бахрому пледа. – Расскажи подробнее об этом Джаго Пенгелли. Как думаешь, он валлиец?

– Я думаю, он из Корнуолла, хотя не уверена. Эми, может, тебе спросить у него самой?

– Его сейчас уже нет. Почти девять вечера. Строители не работают так поздно.

– Он там живет! Именно поэтому он присматривает за кошкой сестры и ее котенком. Хотя я думаю, что сейчас они уже вернулись домой. Я видела, как он положил в пикап кошачью корзинку.

Эми не проявила интереса к кошкам.

– Но разве дом пригоден для проживания? Непохоже.

– Он не боится трудностей. Загляни к нему за сахаром, хотя лучше, пожалуй, за киноа, поскольку сахар он не ест. – Подруга явно сомневалась. – Или отнеси ему маминого печенья. Оно всем нравится.

Теперь Эми смотрела на Хелену хмуро, склонив голову набок.

– Знаешь, я начинаю понимать, почему ты не ходишь на свидания. Ты понятия не имеешь, как себя вести.

Хелена пожала плечами, чувствуя себя оправданной, но не подавая виду.

– Но завтра, – продолжила Эми, – я нагряну к нему, как только позволят приличия. Ну, как мама?

Все любили Джилли, потому что она всегда что-то пекла и в целом не докучала им родительским контролем, когда они были детьми.

– Думаю, она в порядке. Сушеная вобла с братцем пригласили нас на воскресный обед.

– Не очень-то ты добра к Крессиде, – заметила Эми, которая была с ней знакома. – Она очень милая.

– Знаю, что она неплохая, но я была бы к ней добрее, не будь она так помешана на беге и здоровом питании. Она агрессивно худая, – Хелена подняла руку, – и это нормально! Но она хочет, чтобы все остальные были такими же.

– Разве можно быть агрессивно худым?

Хелена подняла брови.

– Пообщайся с ней подольше и сама поймешь.

– Но Джилли с ней нормально ладит?

– Ты знаешь маму, она со всеми ладит, хотя мама любит кормить, а Крессида считает, что питаться следует зеленой жижей под названием «смузи».

– Я тут пожила в одной гостинице, – сказала Эми. – Она и близко не стоит с «Прекрасными угодьями».

Хелена рассмеялась.

– Мама одержима. Она записывает все выпуски «Четверо в постели»[2] и вечно ищет, где бы еще вытереть пыль. Я все время твержу ей, что она должна принять участие в этом шоу.

– Она гордится «Прекрасными угодьями», верно? А когда оказываешься там, где владельцу все равно, это сразу заметно.

Когда Джилли проверяла номера на комфортность, Эми была для нее одним из первых подопытных кроликов.

– Большая удача, что она любит печь, – сказала Хелена. – Ей в удовольствие стряпать печенье, которое она кладет в каждый номер.

– А постельное белье высшего качества – это ее отличительная черта! Такая роскошь.

Хелена на мгновение стала серьезной.

– Оно у нее было до открытия. Она рассказывала, что так она успокаивалась, когда папа вел себя отвратительно. Она покупала постельное белье.

– Для всех вас это было поистине ужасное время.

– Но ты и твоя мама так нас поддерживали.

Эми улыбнулась.

– Я помню, как паниковала мама, пригласив вас пожить у нас. Джилли так замечательно готовит, и мама думала, что Джилли будет воротить нос от ее стряпни.

– Она бы даже не заметила! Зато