– О, мои поздравления. Поступление в университет – это важный рубеж.

– И мне исполнилось восемнадцать по пути сюда. Много рубежей.

Она рефлекторно делала в голове вычисления, и ей было тошно от самой себя. Он не вдвое младше – а меньше чем на десять лет, но и это вполовину больше той разницы, при которой могли бы сохраняться какие-то приличия. По крайней мере, он совершеннолетний, – подумала она. – Это говорит в твою пользу, да?

– Даже если ты скоро снова уедешь на запад, ты ведь все равно будешь приезжать на каникулы? Бери с собой теплую куртку. У нас здесь настоящая зима.

– Я слышал об этом.

– Значит, Стэнфорд, да? Дай угадаю. Философия, политология, медицина?

Он мило засмеялся.

– Три промаха. Я еду на юридический. Хочу быть адвокатом по уголовным делам.

– Юридический был моим четвертым предположением. Грустно за очередное молодое сердце, которое скоро будет раздавлено под тяжестью американской правовой системы.

– Наверное, у вас есть опыт в этой области, – ответил он.

– Нет, я много смотрю «Закон и порядок».

Они улыбнулись друг другу, и Фиби захотела пригласить его в дом, чтобы тщательнее поискать запасной ключ, которого, как она знала, у нее нет, но его отец завопил с той стороны улицы: «Джейк, нужна твоя помощь!»

Джейк повернулся и махнул ему.

– Кажется, мне надо идти.

Он немного задержался, будто не хотел уходить. Она не была уверена, потому ли это, что ему приятна ее компания, или потому, что он не хочет возвращаться к отцу.

– Может, получится взять ключ в доме на углу, – она показала налево. – Их имен я тоже не знаю, но я уверена, что они больше общались с бывшими владельцами.

– Вы не знаете никого из этих людей, да?

– Ну, теперь я знаю тебя, правда?

Он сверкнул блестящей улыбкой калифорнийского серфера, которая заставила ее сердце трепетать.

– Так и есть. Пойду спрошу у них.

– Удачи. Увидимся, Джейк.

– Окей. Хорошо. До свидания, мисс Миллер.

Ох, его хорошие манеры заставили ее почувствовать себя его тещей.

– Пожалуйста, называй меня Фиби, – сказала она.

– Без проблем. До скорого – Фиби.

Она смотрела, как он идет, наслаждаясь его широкими уверенными шагами и крепкой округлостью его плеч. Не сказать, что он накачан, но он и не тощий, как многие ребята его возраста. Что-то в нем есть, подозревала она: внутри, как и снаружи. Она закрыла дверь до того, как кто-то заметит ее взгляд, но в животе у нее было то самое ощущение, как в былые времена, когда у нее назревали новые отношения. Он будет жить всего в паре сотен футов от ее двери, по крайней мере некоторое время. Это могло бы быть интересно, если бы она захотела. Может, даже немного опасно.

– Эй, пантера, ему едва исполнилось восемнадцать, – выпалила она в пустоту. Здравомыслящая ее сторона, без предупреждения взявшая слово, должна была подавить ее фантазии прежде, чем те пустят корни. Она с трудом взобралась наверх, чтобы помыться. К тому моменту, как она приняла душ и надела мягкие чистые легинсы, она почувствовала, что снова чуть больше похожа на себя, и ей это было ненавистно.

Наблюдать за тобой – не единственное мое хобби. Наверное, можно сказать, что я коллекционер, и это звучит совершенно нормально, если не уточнять одну небольшую деталь: я пробираюсь к людям в дома, чтобы забрать новый предмет для своей коллекции. В основном меня интересуют просто мелочи и безделушки – статуэтки, этикетки от дорогих бутылок вина или ликера, кисточка от занавески – вещи, которых никто не хватится, хотя иногда я краду пару секретов, если их можно найти. Эти секреты всегда чуть интереснее в модных кварталах, как этот. Наверное, потому, что все кажется более лицемерным и неожиданным. В богатых домах периодически встречаются БДСМ-комнаты, но это – пятьдесят оттенков неудивительного, как и впечатляющие запасы наркотиков. Детская порнография тоже удручающе распространена. В таких случаях я не прочь оставить какой-нибудь разоблаченный тайник открытым, чтобы заставить их сходить с ума, каждую ночь гадая, кто же знает их грязную правду.

Я пробираюсь в дома уже так давно, что это кажется мне нормальным. Скучающий ребенок, растущий в захолустьях Индианы, сделает что угодно, чтобы немного развлечься, а у меня не было видеоигр, компьютера, даже кабельного ТВ, поэтому у меня вошло в привычку наблюдать за людьми. В итоге получилось даже подрабатывать, делая работу по дому: можно было пользоваться их ванной и проверять аптечку. Обычное дело. Потом, если на горизонте было чисто, можно было пробраться к их комоду или кладовке. Мне нужно было знать, живут ли они так же, как я – маленькая грязная девочка с фермы, мать которой до сих пор пришивала заплатки на джинсы и штопала носки, как в былые дни. Спустя некоторое время я перестала искать поводов для приглашения и дожидалась, пока хозяев не было дома. И вот я здесь, в одном из самых богатых пригородов страны. Я горжусь, что уже исследовала значительную часть домов здесь. Но твой нет.

Пока нет.

Мы встречались несколько раз, но ты, наверное, не помнишь. Мне удалось устроиться на неполный рабочий день в местный продуктовый магазин в миле от твоего дома в надежде, что ты будешь заходить туда – и снова ты не разочаровала меня. В самом деле, ты пару раз проходила через мою кассу, и так я узнала о твоей любви к вину и мороженому «Бен энд Джеррис». Ты не останавливала на мне взгляд, и это хорошо. Я бы забеспокоилась, что ты увидишь нечто знакомое в моем лице и задашь вопрос, который люди всегда задают, когда не могут толком объяснить свои ощущения: «Мы где-то встречались?» Я репетировала все возможные ответы: но ни один из них не кажется мне подходящим.

Если бы ты все это слышала, ты бы подумала, что я сижу здесь, ожидая возможности проникнуть в твой дом и добавить часть твоей жизни в свою коллекцию. Что касается тебя, все не так просто – я хочу не часть твоей жизни. Скоро ты узнаешь, зачем я здесь. А пока я буду наблюдать за тем, как предательски дергаются жалюзи, давая мне понять, что ты здесь и ты видишь меня. Мне никогда не приходится ждать долго.

Фиби так засмотрелась в свою чашку с кофе, пытаясь отыскать свои мысли в завитках сливок, что не услышала Уайатта с первого раза.

– М-м-м?

– Сегодня мне не нужно в офис, – повторил он.

– А, – она ничего не могла поделать с разочарованием в голосе. Его было все сложнее скрывать. – Что случилось?

– Отменился доклад на конференции по тревожности, который я планировал посетить в городе. Нет смысла ехать, и я расчистил сегодняшний график. Так что я свободный человек.

– Поздравляю. Что собираешься делать сегодня?

Он ответил не сразу, как бы задумавшись. Фиби взяла свой телефон и начала листать утренние заголовки, надеясь, что он решит поиграть в гольф или взяться за бизнес-задачи, которые он откладывал. Но он сказал то, что она хотела услышать сегодня меньше всего: