– Ей нездоровится, профессор, – крикнул Рич, а я, быстро нырнув обратно за спину Нила, бросила на него благодарный взгляд. Рич кивнул.

– Николас Бунт.

– Я, – выкрикнул весельчак Николас, не поднимаясь с места.

– Никаэлла Вейс.

Я робко подняла руку, продолжая прятаться за спиной одногруппника, надеясь, что профессор таким ответом удовлетворится. Но надежды не оправдались.

– Никаэлла, я вижу лишь вашу руку, а хотелось бы увидеть и лицо. Приподнимитесь, пожалуйста.

Меня пробрала дрожь. Это был самый страшный момент во всей моей жизни. Где-то на подсознательном уровне мне казалось, что профессор меня узнает, и у меня будут большие проблемы, которые мне совершенно не нужны! Великий, почему я бываю такая несдержанная, когда злюсь? Я встала, но продолжила смотреть на свои дрожащие руки.

– Ганс Гардер, – как ни в чём не бывало, продолжил перекличку профессор, и я упала обратно на стул.

Не знаю, узнал ли он меня – я так и не рискнула поднять взгляд, но страх немного отступил, и появилась надежда. Перекличка закончилась довольно быстро, и профессор «обрадовал» нас началом коллоквиума.

– Теперь, пожалуй, можно начинать проверку ваших знаний. Отсутствующих эстадов предупредите, пожалуйста, что сдать коллоквиум можно будет только на этой неделе – в среду, в пять часов вечера в этой же аудитории. Все, кто не явятся, не будут допущены к зачёту. Не знаю, каким образом опросы проводил у вас профессор Чадликт, я предпочитаю формат поочередной беседы с каждым эстадом, – судя по звукам, профессор поднялся, и я рискнула, наконец, посмотреть на него.

Сегодня на мужчине были узкие чёрные брюки, светло-голубая стильная рубашка с длинными рукавами и чёрный узкий галстук. Пиджака не было, хотя в аудиториях довольно прохладно. Слегка вьющиеся тёмные, почти чёрные, волосы падали на лоб профессора, но глаза не закрывали, и такая причёска в сочетании с лёгкой щетиной, обрамляющей выразительные скулы и волевой подбородок, придавала облику мужчины некоторую небрежность, хотя взгляд оставался исключительно серьёзным.

Профессор Регнер подошёл к крайнему столу на первом ряду, за которым сейчас сидела одна Магда Сайд и спросил, взявшись за соседствующий с ней стул:

– Вы не против?

Магда покраснела с ног до головы, опустила глаза на руки и робко пропищала:

– Не против, конечно. Берите.

– Благодарю, – слегка улыбнулся профессор и потащил стул к преподавательскому столу. Поставив его напротив своего так, что получилось похоже на кабинет врача, профессор небрежно уселся на край своего стола и скрестил руки на груди.

– Ну что ж, пойдём по списку? – спросил профессор и, не дожидаясь ответа, пригасил к столу первую жертву. – Джек Адамс, готов?

– Да, профессор, – ответил Джек и бодро побежал к профессорскому столу.

– Пока я беседую с отвечающим, остальных прошу соблюдать тишину и повторять материал, – сообщил профессор таким тоном, что как-то не возникло возражений, – те эстады, которые справятся, получат дополнительное задание, оно же будет являться вашим заданием к следующему семинару. Разрешаю пользоваться академической сетью.

В общем, точно так же проходили и другие наши коллоквиумы, только стул нам никто не ставил, мы стояли у доски и отвечали всему классу, а вместо дополнительной подготовки приходилось слушать ответы одногруппников. Отвечать вот так, перед всеми, было не очень приятно, особенно на парах Чадликта – он любил задавать дурацкие вопросы, которых зачастую в теме коллоквиума не было. Ему нравилось унижать эстадов публично, кажется, он так самоутверждался. Вообще, довольно мерзкий тип этот Чадликт, наверное, поэтому и заболел. А отвечать вот так, так сказать, тет-а-тет, гораздо лучше.

– Профессор, получается как-то не очень справедливо, – с места поднялся Альф Янкис. – Я последний по списку, и, выходит, мне на подготовку дополнительного задания в аудитории времени не останется, и придётся тратить своё личное время после занятий.

Профессор заглянул в журнал, затем посмотрел на Альфа и заговорил обманчиво небрежным тоном, как будто прогноз погоды на завтра читал, а его взгляд, буравящий лицо Янкиса, в это же время не обещал ничего хорошего несчастному эстаду:

– Эстад Янкис, вы так уверены в своей безупречной подготовке к коллоквиуму? Вы уверены, что вам не требуется дополнительное время на подготовку, которое я вам любезно предоставил?

Альф промолчал. Кажется, он уже ни в чём не был уверен.

– Вы хотели бы подготовить дополнительное задание на парах и освободить свой плотный график после занятий? Что ж, я пойду вам навстречу. Параграф восемь в вашем учебнике. Если я не ошибаюсь, это со страницы сто сорок два по страницу сто восемьдесят шесть

Вот это да. Этот объём невозможно выучить за оставшееся от пар время, да и на дом даже Чадликт столько не задавал.

– Когда очередь дойдёт до вас, – продолжил новый преподаватель, – первые три вопроса будут по этому параграфу. Если не ответите хотя бы на один – жду вас в среду на пересдачу. И да, домашнего задания вам не будет, можете не благодарить. Так достаточно справедливо?

Альф судорожно сглотнул, и ответил:

– Да, профессор.

– Ещё вопросы есть? – решил уточнить Регнер у аудитории.

Вопросы как-то разом у всех отпали, да и желание дышать тоже. Зато у меня появилось чувство сожаления, что я не ушла вместе с Эл на «кинжальную» вечеринку старшаков. Может быть, там какой-нибудь подвыпивший девятикурсник случайно попал бы в меня кинжалом… желательно в голову.

– Мистер Адамс, присаживайтесь, – громко объявил профессор заметно побелевшему Джеку, которой уже давно добежал до стола профессора и теперь переминался с ноги на ногу в ожидании.

Я перестала обращать внимание на происходящее в аудитории и погрузилась в свой листок с вопросами и учебник с ответами на них. Времени на повторение у меня было не так много, в списке группы я пятая, но Эльзы нет, так что до меня очередь дойдёт быстрее. Я должна ответить блестяще, лучше всех. В общем, я к этому всегда стремлюсь, но сегодня мой ответ должен быть на самом высоком уровне.

И вот Джек уже идёт на своё место, вполне довольный – видимо, его ответ удовлетворил профессоромонстра, и к преподавательскому столу уже спешит Александра. Я продолжила усиленно повторять материал и в какой-то момент забыла о своей первой неудачной встрече с Йенсом Регнером.

– Никаэлла, – услышала уже знакомый ледяной голос, и от него мне стало реально холодно, даже мурашки побежали по коже.

Я увидела, как Николас Бунт занимает своё обычное место в аудитории, и это означало, что наступила моя очередь. Отлично! Я готова! Я отвечу на все ваши вопросы, мистер Справедливость.

Я задрала подбородок и гордо двинулась к месту экзекуции.