штраф в 10 000 злотых. Впрочем, Станислав никуда не уехал, а отправился служить в коронное войско — видимо, все знали куртуазную подоплеку приговора.

Софье Дорогостайский дал подробные инструкции в специальном трактате «Порядок, как жена и челядь в отсутствии моем должны себя вести до моего возвращения»: сидеть в имении в Гданьске, никуда не выходить, только в церковь, ежедневно писать мужу письма...

Софья родила Криштофу двоих детей — Дороту и Владислава. Умерла на следующий день после рождения сына.

Криштоф успел жениться в третий раз, на Александре из Верещак. Хотя возраст великого маршалка был по нашим меркам не преклонный — чуть за пятьдесят,— здоровья не было напрочь. Ходил на костылях. Раны и наследственная подагра. В бою со шведами под Кокенгаузеном был трижды ранен, но остался на коне, сыграл решающую роль в победе. Не помогли ни теплые источники возле Вероны в любимой Италии, ни курорты Силезии. Молодоженом не побыл и года.

Да, в любви нашему герою не везло. А вот кони... Они не предадут. У Дорогостайского экспериментальный табун в родном имении Мурованая Ошмянка. Там же дописал трактат «Гиппика» (его перевела на белорусский язык исследовательница Светлана Ищенко). Издана «Гиппика» в 1603 году с великолепными иллюстрациями: Криштоф выпросил у своего друга Радзивилла Сиротки, тоже любителя коней, придворного гравера Томаша Маковского. Гравюры Маковский делал по эскизам Криштофа.

Напечатан трактат в Кракове. Но некоторые историки считают, что качество краковской печати Дорогостайского не устроило и он допечатал тираж в своем имении, Мурованой Ошмянке, где еще его отец будто бы устроил типографию для издания протестантской литературы.

Трактат в полной мере демонстрирует высокую образованность и поэтическую душу автора. Начинается с цитаты из Вергилия, затем — из Гомера и Платона... А сколько удивительных рецептов для лечения лошадей! Одних лекарственных растений упоминается 140. А есть и экзотика: порошок раковины каракатицы, аравийский ладан, амбра, разведенная в мускатном вине... А как вам такое: подвесить коню на шею высушенного жаворонка! Чтобы вылечить ушибленное сухожилие, разодрать живую черную курицу и приложить к ноге коня, а можно сварить целебное масло из слепых щенят или когтем, отсеченным у живой рыси, расцарапать коню губу и ноздри, чтобы исцелить аденому... Что поделать, отзвуки предрассудков. К тому же автор увлекался астрологией и алхимией. Но предостаточно действительно полезного, передового, что сделало «Гиппику» настольной книгой коневодов на несколько веков. Некоторые советы с юмором. Например, Дорогостайский цитирует древнеримского ученого Луция Колумеллу, советовавшего людям, у которых болят зубы, почаще... целовать коня. Сие средство пускай применят «...Панове казаки, особенно низовые, которые не склонны пользоваться ни аптеками, ни услугами докторов, но чаще всего принимают водку вместо микстуры».

Автор «Гиппики» умер по дороге с силезского курорта в возрасте пятидесяти трех лет. Он — один из шляхтичей, имеющих две могилы. Был такой обычай: сердце покойника извлекали и торжественно хоронили в другом месте. Таким образом можно было упокоить мецената не в одной святыне. Да что далеко в века углубляться, сердце Пилсудского в Вильнюсе, на кладбище Роса, у могилы его матери, а все остальное — в костеле Святого Станислава в Кракове. И Криштоф Дорогостайский похоронен частично во Вроцлаве, частично в родной Мурованой Ошмянке. Еще магнатский обычай «растянутых похорон»: умер 3 августа, а забальзамированное тело в медном гробу торжественно уложили в усыпальницу только в феврале. Правда, белорусская могила не сохранилась, хотя, говорят, еще в прошлом веке семья местных католиков ее досматривала.

ЧЕТЫРЕ ЖЕНЫ

ПАВЛА САПЕГИ.

ПАВЕЛ СТЕФАН САПЕГА

(1565—1635)

Наверное, нет места на Беларуси более таинственного, чем Гольшанский замок. Этому посодействовал и роман Владимира Короткевича «Чорны замак Альшанскі».

Разумеется, в основе любой страшной легенды должно быть противостояние героя и злодея. У Короткевича это смелый шляхтич Валюжинич и муж его возлюбленной, владелец замка: «Князь быў скупы і жорсткі стары звер — па ўсіх канонах гэтага жанру».

Если сопоставлять с историческими событиями (чего, кстати, не советовал Короткевич), то на роль злобного князя претендует не один из князей Гольшанских, а Павел Стефан Сапега, которому замок достался по бабке Елене, последней в роду Гольшанских.

Злодей из Павла Сапеги замечательный. Четыре жены, три из них умирают одна за другой. Настоящий Синяя Борода! И проклятие на нем — за то, что, после того как сменил веру, отобрал у виленских православных прихожан здания, подаренные его отцом. И все привидения Гольшан появились именно при этом персонаже...

Сегодня Павла Сапегу можно увидеть в качестве жутковатого артефакта: он и его три жены в виде надгробного мраморного барельефа. Князь в позе спящего рыцаря, в полных доспехах. Жены — в строгих монашеских уборах. Барельефы повреждены, у одной из жен отбито лицо... Впечатление зловещее.

Историк Ирина Масляницына утверждает, что «действительность, историческая правда были слишком далекими от того, что необоснованно приписала Павлу Сапеге молва». Другой историк вообще называет Павла Стефана Сапегу «рыцарем без страха и упрека».

Кто же был на самом деле этот персонаж? Давайте полистаем страницы истории...

Второго сына наместника менского Богдана Сапеги и Марии Капустянки назвали в честь своего деда, благодаря выгодной женитьбе коего Сапеги и стали владельцами Гольшан. Павлу было пятнадцать лет, когда он попал в «пакаёвыя» — то бишь ближний круг короля Стефана Батория, вхожий в его личные апартаменты. В этом качестве Павел пробыл до смерти своего владыки. Историки сходятся, что именно пребывание при Батории, рьяном католике, заставило Павла перейти из православия в католичество. Даже второе имя — Стефан — он взял себе в честь короля. И действительно отобрал выделенные его отцом Виленскому православному братству здания, а из Гольшан выгнал протестантов.

Первая жена

Впервые Павел Стефан женился 21 февраля 1599 года. Было ему тридцать четыре, и именно в этом году он вступил во владение завещанными отцом имениями, включая Гольшаны. Отец до конца жизни оставался православным. А вот дети перешли в католицизм. Старший сын Николай, брат Павла, прославился еще гонениями на иноверцев и охотой на ведьм, в том числе позорным процессом сожженной за колдовство Раины Громычиной.

Первой женой Павла Стефана стала Регина из Дыбовских, вдова литовского подскарбия Дмитрия Халецкого. Увы — она в скором времени тяжело заболела. Известно, что в 1600 году Павел Стефан опоздал на сейм, куда был избран послом от Ошмян, именно из-за болезни супруги. Трокский воевода Николай Криштоф Радзивилл по просьбе Сапеги прислал своего лекаря... Это впоследствии станет аргументом в пользу того, что многократный вдовец о женах заботился. Ходили ведь упорные