– Что будет с Николаем? – остановила я пламенную речь эскулапа.

Володин начал вертеть чайную ложку.

– Господин Болотов увлекается таблетками?

– Коля не наркоман! – рассердилась я.

Эдуард отложил столовый прибор.

– В этом нет сомнений, но встречаются люди, которые со страстью занимаются самолечением. Покупают все препараты, которые рекламируют по телевизору или в аптеках. Если слышат, что коллега по работе пьет пилюли, ну, допустим, от артрита, вмиг приобретают их для себя и давай глотать.

– Зачем? – не поняла я.

Володин усмехнулся.

– Самый распространенный ответ на данный вопрос – для профилактики. В домашней аптечке у такого индивидуума всего полно, и он все это горстями ест. Знаю мужчину, который панически боялся рака желудка, питался лишь едой, которую приготовили на пару! Ничего копченого, соленого, жареного, сладкого. И таки умер от опухоли кишечника, потому что каждый день глотал по пятьдесят-шестьдесят таблеток для профилактики онкозаболеваний.

– Болотов нормальный человек, он регулярно посещает врачей, витамины курсами принимает. Знаю это только потому, что привожу семье лекарства из Европы.

– Ну, наши медикаменты не хуже, а подчас и лучше, – подчеркнул врач.

– Если люди верят, что пилюли из Парижа прямо спасение, то не стану их разубеждать. И почему мне кажется, что вы о чем-то умалчиваете?

Володин начал вытирать салфеткой пальцы.

– Существует врачебная этика. Не могу обсуждать протокол лечения постороннего больного. И не следует докладывать свои подозрения даже другу семьи.

– Что вам показалось необычным? – накинулась я на Эдуарда Ивановича.

Тот отвернулся к окну.

– Пожалуйста, – заныла я, – хоть намекните!

– Знаю, что у Болотовых не один случай ухода людей от пневмонии, – тихо произнес собеседник.

– Верно, – согласилась я. – Первой скончалась Екатерина, сестра Олимпиады. Затем в могилу легла ее дочь Ирина. Воспаление легких заразно?

– Оно передается воздушно-капельным путем при общении с больным, хотя некоторые доктора считают, что это не так. Если же вы недавно перенесли грипп, простуду, то риск получить пневмонию в разы увеличивается. Мой совет: непременно сделать прививку от пневмококковой пневмонии [1], она действует пять лет. Ни одна вакцина не дает стопроцентной гарантии, но даже если вы подцепите заразу, то не умрете. Но…

Володин замолчал.

– Но? – повторила я.

Эдуард исподлобья глянул на меня:

– Делал в своей лаборатории все анализы Болотова. Не доверяю никаким специалистам, хорошо знаю, как легко могут накосячить. В особенности если исследования поставлены на поток. Слышали про табл-вечеринки?

– Да. Участники приносят какие-то пилюли, их бросают в вазу или салатницу, перемешивают, потом берут горстями и глотают. Сама в таком никогда не участвовала и не собираюсь подобным идиотизмом заниматься, но знаю двух парней – активных любителей подобных забав.

– И как они себя чувствуют? – осведомился собеседник.

– Никак, – вздохнула я, – оба умерли.

– Причину смерти, случайно, не знаете?

Я удивилась вопросу:

– Объелись медикаментов.

– Так в документах не пишут, – возразил Володин. – Можете узнать, что указано в посмертном эпикризе?

– Думаю, да, но зачем? – не поняла я.

– Вы поймете тогда, что я думаю о болезни Николая, – тихо ответил доктор.

Я взяла телефон и через короткое время сообщила Эдуарду:

– «Лекарственное поражение легких по типу неспецифической пневмонии». И что?

Володин молча смотрел на меня, я глядела на доктора.

– Пневмонии, – повторил Эдуард.

– Ой! – вырвалось у меня. – Если лопать без разбора всякие медикаменты, можно получить воспаление легких?

Володин кивнул.

– Не подходит, – отмела я предположение. – Олимпиада Евгеньевна предпочитает гомеопатию, народные средства. От кашля у нее – редька с медом, от простуды – пропаривание ног в горячей воде с сухой горчицей. Вместо витаминов – паста Амосова [2]. Антибиотики, разные таблетки она разрешит членам семьи в крайнем случае и только после визита к доктору.

Эдуард опять начал вертеть чайную ложку.

– Результаты анализов Николая необычны. Они похожи на те, которые бывают у фанатов лекарств. Похожи! Но не стопроцентно такие же. Утверждать, что Болотов без разбора принимал все подряд, я не могу, но такое подозрение имеется. И ведь медикаменты можно получать, не зная, что употребляешь их. Кое-что легко растворить в соке, воде, чае. Цвет и вкус напитка не изменятся. Можно растолочь пилюли, всыпать в кашу, пюре, смешать лекарства с медом и подать человеку с улыбкой. Масса вариантов для отравителя.

– Коктейль доктора Пафнутия, – прошептала я.

– Не понял, – удивился Володин.

Глава 6

– Эдуард уверен, что Николеньку отравили? – заморгала Ася. – Кто? Где? Когда? Как? Зачем?

– Уверенности нет, – осторожно начала я объяснять, – есть подозрение.

– Ты же знаешь, муж лишь изредка глотает цитрамон, он ему от головной боли помогает. Но такое случается раз, ну два за год.

Я вытащила из вазочки салфетку.

– Катя умерла через пару месяцев после того, как тетя Липа обратилась к Пафнутию.

– Думаешь, в его порошок что-то подмешано? – заморгала Болотова.

– Понятия не имею, просто рассуждаю, куда легко подсыпать таблетки, если их хорошенько измельчить. Порошок Пафнутия – лучший вариант. Он разводится водой, но кое-какие его кусочки не растворяются, плавают на поверхности, никакого подозрения не вызывают.

Ася подпрыгнула на стуле.

– Зачем Пафнутию травить Колю?

– Не знаю, – честно ответила я.

Подруга начала наматывать на палец прядь волос.

– Теоретически можно представить, что гомеопат, которого муж никогда не посещал, рассчитывает на куш по завещанию, но данный субъект – последний человек, кого Коля хочет одарить! И, если уж честно, он эту бурду выливает!

– Коля не пьет коктейль?

– Не-а, – улыбнулась Ася. – Он любит маму, не обращает внимания на ее заморочки, не спорит, когда Липа ставит перед ним чашку со словами: «Не забудь принять через полчаса после еды». Но как только Олимпиада выходит из столовой, муж живо напиток отправляет в раковину! Причем не только свой, но и мой! Один раз Липа стояла надо мной – пришлось-таки проглотить коктейль. Такая пакость! Воняет тухлой рыбой. Вот уверена, Катя и Ирка тоже бурду в унитаз спускали. Вот сама Олимпиада его два раза в день харчит и распрекрасно себя ощущает. А упаковка-то одна на всех!

– Знаешь, где хранится зелье? – осведомилась я.

– На холодильнике, на самом верху. В принципе кто угодно может банку взять и насыпать туда лекарства.

– Нелогично, – возразила я, – неужели хотят отравить всех? Цель поступка?

Ася постучала пальцем по столику.

– Деньги! Другое в голову не приходит.

В ту же секунду к нам подбежал официант.

– Что хотите?

– Спасибо, пока ничего, – отмахнулась подруга.

– Вы не нищие люди, – начала я размышлять вслух, когда парень убежал, – дом в Подмосковье стоит не один миллион. Три квартиры в Москве, неплохо зарабатываете. Хорошее материальное положение – мощная приманка для преступника. Послушай,