«Похоже, эти, в синеньких кимоно, дерутся куда лучше тех, беленьких», – решил каюкер и осторожно попятился.

– Да это же куки какой-то! – подал вдруг голос кто-то из толпы. – Слышь, пацаны? Навалимся всей кучей!

– Ага… не видишь, что ли, он один троих уделал, – отвечали ему. – А Цмуха так вообще без пяти минут адепт был, понял? Корифея надо звать…

– Корифея! Корифея зовите! Точно! – зашелестели голоса. В задних рядах послышался топот – сразу несколько человек бросились на поиски неведомого корифея.

– Эй, парни! А вы кто такие, в общем и целом? – миролюбиво спросил Иннот.

В воздухе повисло недоброе молчание.

– Неофиты, – наконец соизволил ответить кто-то. – А ты?

– А я каюкер. Увидел этакое чудо и решил посмотреть… Зачем сразу драться-то? И что это за башня?

– Это МБМ, – ответили ему. – Монастырь Безумных Метеорологов.

– Безумных? – задрал брови Иннот. – А почему… В этот момент толпа зашевелилась, расступаясь.

Навстречу Инноту вышел высокий черноволосый человек и остановился в нескольких шагах, с лёгкой улыбкой разглядывая его, чуть склонив голову набок.

– Привет! Я каюкер, охотник на… – начал было Иннот.

Всё так же улыбаясь, человек осторожно сунул руку за пазуху и извлёк тёмные очки. Толпа за его спиной притихла.

– Стильные очочки, – хмыкнул каюкер, одновременно пытаясь понять, что же происходит.

Черноволосый чуть встряхнул кистью, расправляя дужки; поднял стёкла на уровень глаз – и разжал пальцы.

Дальнейшее больше походило на сон: корифей (ибо это был корифей) словно нырнул головой вперёд, с такой невероятной скоростью, что очки сами наделись ему на нос; а спустя мгновение он уже оказался рядом с Иннотом. Того спасли лишь рефлексы, наработанные за долгие годы охоты на монстров: тёмные подворотни Биг Бэби, как известно, не прощают ошибок и не дают второго шанса. Он ещё не успел осознать, что же произошло, а тело уже качнулось в сторону, уходя с линии атаки; и всё же каюкер еле успел уклониться от первого удара и с огромным трудом блокировал второй. В тот же миг противник сделал ему подсечку. Иннот упал, успев на лету сгруппироваться, дважды перекатился через голову, поджал колени к подбородку и хотел было вскочить, но враг опять оказался в полушаге, и тогда Иннот нанёс сильный толчок двумя ногами по корпусу, сделав стойку на лопатках – этому приёму некогда научил его один старый мастер капоэйры. Противник легко уклонился, по-змеиному изогнувшись, и каюкеру срочно пришлось сделать ещё один кульбит, чтобы уйти от стремительного топчущего удара: иначе враг сломал бы ему рёбра. Пол загудел. Иннот вскочил и попытался лягнуть противника в печень. Тот даже не стал блокировать выпад – он попросту крутанулся и взмыл в воздух, к самому потолку. Нога Иннота мазнула пустоту; а черноволосый с разворота заехал подъёмом стопы ему по шее. Удар был страшным: каюкера отбросило на несколько шагов и хлобыстнуло о стенку. Он рухнул на пол, на миг потеряв сознание; но тут же заставил себя вскочить и принять боевую стойку. В глазах всё плыло, стены колыхались, пол норовил встать дыбом. Каюкер тряхнул головой, приходя в себя. Черноволосый снова был совсем рядом, отбирая то самое мгновение, которое требовалось для концентрации энергетического импульса. Иннот отразил предплечьем хлёсткий удар – по руке словно палкой заехали; он оказался вплотную к своему противнику и вслепую ткнул его локтем под рёбра. Ответный удар заставил затрещать его собственные; если бы не спрятанный под одеждой бумеранг, черноволосый наверняка сломал бы парочку. Тут каюкер смог наконец собраться для своего коронного приёма. По ладоням забегали мурашки, а затем он совершил то, от чего предостерегают новичков все до единого мастера боевых искусств – на миг опустил взгляд, сосредоточившись на ногах противника. Это был очень рискованный шаг, но Иннот понимал, что иначе ему не победить. Мастерство корифея намного превосходило его собственные скромные способности. Враг не замедлил воспользоваться «оплошностью»: необычным образом сложенный кулак с быстротой атакующей кобры метнулся каюкеру в лоб, но на полпути встретился с его раскрытой ладонью. Сверкнула синеватая вспышка, в воздухе запахло озоном. На этот раз Иннот бил на поражение. Серия импульсов такой силы сразила бы любого человека; но корифей даже не лишился сознания! Волосы его встали дыбом, очки слетели с перекошенной физиономии; но тем не менее он успел разорвать физический контакт и отскочил далеко назад. По толпе пронёсся вздох изумления.

– Может, поговорим? – предложил каюкер, всеми силами стараясь не кривиться: пропущенные удары пульсировали болью.

Корифей, не отвечая, несколько раз глубоко вздохнул и слегка повёл плечами. Иннот сделал полшага назад, наступив на чёрный коврик перед очередной дверью. Створки за его спиной разъехались, и каюкер, не теряя ни секунды, юркнул внутрь.

Комната, в которой он очутился, оказалась просторной, словно какой-нибудь гимнастический зал. Интерьер был выполнен всё в той же серо-сине-белой гамме. Одна из стен, целиком прозрачная, представляла собой огромное окно. За стеклом мерцал дождь. Почти половину всего пространства занимал исполинских размеров круглый стол. Около него стояли, внимательно что-то рассматривая, несколько человек; Иннот мельком успел заметить, что поверхность стола являет собой нечто вроде миниатюрной рельефной карты. Там возвышались искусно выполненные горы, зеленели мшистые леса и вроде бы даже текли тоненькими струйками реки.

Присутствующие с удивлением воззрились на незваного гостя.

– Всем здрасьте! – быстро заговорил каюкер. – Я здесь случайно, просто хотел перекинуться парой словечек с кем-нибудь компетентным. Видите ли, дело в том…

– Ты не из нашего муравейника! – внезапно перебил грозный голос.

Говоривший выступил вперёд. Это был очень высокий, на голову выше остальных, и совершенно седой старик. Окладистая борода доставала ему до пояса; невероятно густые брови орлиными крыльями уходили к вискам. Высокое благородное чело охватывала чёрная бархатная лента; длинные одежды цвета грозовых туч чуть слышно шуршали.

Старец величественно нахмурился и извлёк из складок своего одеяния очки – но не чёрные, как у корифея, а зеркальные. По залу будто прокатилась волна: остальные сделали то же самое.

– Твою мать! – сплюнул Иннот и выдернул из-за пазухи бумеранг. – Не подходи, убью!

Старец поднял руку с очками на уровень глаз. Каюкер понял, что времени терять нельзя: массивная полированная загогулина молнией вырвалась из его ладони и устремилась к голове противника.

После всего случившегося Иннот вполне допускал, что старец сможет уклониться или отбить оружие на лету. Тот, однако, не сделал ни того ни другого – он попросту раскрыл рот и, громко лязгнув зубами, перехватил бумеранг в воздухе, словно собака – тарелочку фрисби!

Это был высший класс. Каюкер попросту офигел – именно так он впоследствии характеризовал своё состояние, рассказывая о поединке друзьям. Безукоризненные, длинные, как у лошади, сахарно-белые зубы ещё мгновение сжимали чёрную древесину, а потом иеро-фант нарочито медленно повернул голову и выплюнул бумеранг на пол. Иннот рванулся к окну. Он понял, что разговаривать с ним здесь никто не собирается; и ещё – его сейчас будут очень больно бить. План был прост: вышибить стекло, раскрыть летательную перепонку и оказаться как можно дальше от этих негостеприимных мест. Однако его ждал небольшой сюрприз: здоровенное стекло, в которое он со всего маху впечатался, даже и не подумало разбиваться! Звонко загудев, прозрачная поверхность спружинила – и ошеломлённый каюкер оказался отброшен навстречу своему противнику. Перед глазами его неуловимо быстро мелькнул костлявый кулак, сложенный каким-то странным образом, а потом вселенная Иннота исчезла в ослепительной бесшумной вспышке.