– Сэр, вы не видали, куда делся рядовой Ренвар?

К нему, небрежно переступая через трупы, приближался сержант Аркгорн. «Костолом» он держал на изготовку, на ходу водя двойным стволом из стороны в сторону.

– Со мной все в порядке, сержант. – Конова демонстративно смахнул с мундира осколок черепа рекки.

Гном кивнул.

– Ну разумеется, сэр. Я же вас предупредил, разве нет? Вы Элли-то не видели?

Ответить майор не успел. Из-за деревьев донесся визг, слившийся с мушкетным выстрелом. Сам же Конова едва устоял на ногах, ощутив вспышку ледяного пламени необычайной мощности.

– Ладно, сэр, кажись, я уже знаю, где он! – произнес Аркгорн. – Управимся, ребята, чай не впервой! – Он жестом отдал подоспевшим бойцам команду на построение. – Идем клином. И чтобы смотреть в оба, а не то наткнетесь на что-нибудь похуже Ее крошек!

Кто-то застонал.

– Ну чего мы туда попремся? Пусть с ними тэпэшники разбираются! Они уже мертвые, а мы-то еще нет! На кой нам свои бошки подставлять?

Конова не видел, кто спрашивает, но сам вопрос он слышал не впервые. Его начали задавать, едва лишь выяснилось, что темные покойники – тени убитых – сражаются на стороне полка.

Сержант Аркгорн, сунув в рот два пальца, издал свист, способный заглушить не менее двух десятков разом закипевших чайников.

– Значит, так. Еще раз это услышу, отправитесь вплавь до самых Просторов Хасхугеб! Забыли? Темные покойники не любят, когда встает солнце! Они ж мертвые! Их время ночь, и все такое. Да что, вам мамочка в детстве сказок не читала, что ли? Надеяться не на кого. Держитесь стойко, деритесь смело, так смело, как только можете, и мы выйдем из этой передряги живыми! Не сбивайтесь в кучу и не делайте глупостей. Помните: толпа – легкая мишень!

Гном обвел строй суровым взглядом и дождался, когда все кивнут.

– Да, и десять золотых из рук самого принца любому, кто возьмет в плен эльфа, не считая присутствующих! – Он поднес руку к киверу, отдавая честь майору.

Конова, не в силах подавить улыбку, откозырял в ответ.

– Нале-во! Шевели задницей!

Подразделение выдвинулось вслед за Аркгорном. У некоторых солдат на остриях штыков плясало черное пламя.

Кое-кого из них Стремительный Дракон помнил довольно хорошо. Он кивнул рядовому Хрему Фульберу, однако громадный боец прошагал мимо, едва взглянув на офицера. Его поступок, конечно, шел вразрез со всякой субординацией, но Конова в последнее время на многое смотрел сквозь пальцы. Чем быстрее они покончат с делами на острове, тем скорее высадятся на Просторах Хасхугеб и воссоединятся с прежними железными эльфами. И вот тогда-то Темная Владычица воистину пожнет собственноручно посеянную бурю!

– Ну вот, опять он за свое! – воскликнула Висина, едва шлюпка заскрипела днищем по песку. Девушка, заняв место ближе к носу, плела узор из окружавшей ее природной энергии, поддерживая висевшее над островом искусственное солнце. Мимо свистели стрелы, но под воздействием магии отклонялись в стороны. – А ведь он мне обещал, что не станет больше так вырываться вперед!

– Ты про рядового Ренвара? – осведомилась Ралли, подняв голову от стопки бумаг.

На листке, по которому она водила гусиным пером, мерцало изображение стоящей на баке Висины. Волны тьмы и света пробегали по рисунку из-за струившейся вокруг энергии.

Девушка выждала, пока все солдаты спрыгнут на берег.

– Ты знаешь, про кого я!

– Он сражается с демонами, которых мы не видим! – ответила госпожа Синдзин, взмахнув пером.

Сквозь строй железных эльфов прорвался рекка. При виде двух беззащитных женщин тварь радостно взревела во всю клыкастую пасть и устремилась к лодке.

– Ралли, скорее!

– Да вижу, вижу.

Гусиное перо так и порхало по бумаге. Рекка, упав на все четыре лапы, несся длинными скачками. Когти его вонзались в пляж, взметая фонтанчики песка. Вслед ему гремели выстрелы, но тварь неумолимо приближалась.

В бок шлюпки ударила волна, переплеснув через борт пенистый гребень. От брызг, попавших на листок с рисунком, в небо полетели искры. Воздух наполнился шипением и треском. Висина, не спуская глаз с Ралли, безостановочно плела магический узор. Бумага промокла насквозь, изображение размыло. Старуха с негодованием воззрилась на море.

Рекка тем временем почти достиг шлюпки.

– Ралли!!!

Госпожа Синдзин отложила бумаги и схватила весло. Едва она коснулась его, дерево загудело от магии. Чудище, растопырив когти, прыгнуло на Висину. Девушка зажмурилась, но продолжила плести.

Раздался громкий хруст. Лодку тряхнуло, запахло паленым мясом. Вой рекки внезапно оборвался, сменившись всплеском. Висина открыла глаза. Ралли стояла рядом, с обломком весла в руках. От дерева поднимался ленивый дымок, а по его поверхности, постепенно угасая, пробегали искры. Труп рекки всплыл рядом с лодкой мордой вниз. Из груди чудовища торчала лопасть.

– Плети-плети, милочка, солнце еще не встало.

Небрежно швырнув обломок на дно шлюпки, Ралли вернулась к себе на корму, подобрала рассыпавшиеся листки, провела по верхнему рукавом плаща и возобновила прежнее занятие.

Висина сосредоточилась на собственной магии. Она сводила воедино тонкие нити энергии, и свет над островом разгорался ярче. Серебряные паутинки плясали между кончиков ее пальцев. Девушка еще раз оглянулась на Ралли. Старуха успела вновь набросать лодку и саму Висину с послушными и прочными нитями в руках. Себя, однако, госпожа Синдзин запечатлеть не спешила. В том месте на рисунке, где полагалось находиться ей, энергетические линии выгибались, как будто не могли или не хотели признавать чье-то присутствие.

* * *

Небо светлело. На острове кое-где разгоралось пламя. Настоящее пламя, вспыхнувшее от мушкетных и пушечных выстрелов. Пройдя немного вперед, Конова вспрыгнул на россыпь валунов и оглядел берег. Неподалеку от воды суетилась группа солдат. К ним подошли еще с полдесятка, принесли раненых. Временный лазарет полк развернул прямо на пляже, следовательно, Висина, Ралли и его мать сейчас находились там, оказывая пострадавшим первую помощь. Чуть поодаль другая группа бойцов пробиралась в глубь острова.

Конова перевел взгляд на море. «Черный Шип» развернулся к берегу бортом, по-прежнему готовый в любой момент поддержать десант пушечным залпом. Нет, все-таки пребывание «Железных эльфов» под началом королевского сынка имело некоторые плюсы...

Судно, носившее имя отцовского рик фаура, представляло собой могучий трехмачтовый семидесятидвухпушечный линейный корабль, призванный служить одним из основных средств поддержания власти ее величества в отдаленных уголках империи. Пять лет назад ему оказалось достаточно бросить якорь в бухте Килок-Ри, чтобы туземцы, протестовавшие против вывоза бесценных религиозных и магических реликвий в Келуин, столицу Калагрии, немедленно утихомирились. Конова прекрасно их понимал: и почему они восстали, и почему вдруг передумали восставать, едва увидев «Черный Шип». Корабль, по сути, являлся плавучей батареей. Он нес на себе двадцать массивных шестидесятивосьмифунтовых карронад, сорок тридцатишестифунтовых дальнобойных орудий и дюжину пушек поменьше, шесть из которых в данный момент находились на острове, принайтованные к носу шлюпок. Конова искренне жалел о невозможности затащить «Черный Шип» на вершину Ее горы. Вместе с «Железными эльфами» линкор мог бы покончить с этой войной – или противостоянием, как ни назови, – в три бортовых залпа.