точку зрения не проявлением шовинизма, а чувством самосохранения народа, на который напал хитрый и вероломный враг.

В те дни многие сотрудники «Русского слова» приходили в редакцию в военной или полувоенной, «земгусарской» форме, подчеркивая тем самым свою приверженность псевдопатриотическим настроениям. Стремлением продолжать войну до победного конца были продиктованы даже те материалы, в которых газета, особенно со второй половины 1916 года, вновь обрушилась на окружение царя и ту группировку, которая сформировалась вокруг Распутина. Издеваясь над обывателями, ура-патриотами различных монархических союзов, называя их «сворой волкодавов», «Русское слово» взывало… к самодержавию как к единственному средству оздоровления внутреннего положения в стране. На страницах всерьез обсуждался вопрос о водружении бело-сине-красного флага над Берлином, Веной и Константинополем.

Все это предопределило позицию газеты после Февральской революции. «Русское слово» безоговорочно поддерживало Временное правительство, отвергая даже намек на сочувствие Советам. Но именно это почти сразу же привело к развалу прежде монолитного состава редакции. Из нее ушел, сославшись на плохое состояние здоровья, В. М. Дорошевич, заявив перед тем, что новая линия газеты будет сеять вражду между армией и рабочими. Ушел репортер В. Н. Подбельский. Отныне он не скрывал своей принадлежности к партии большевиков, в которую вступил еще в 1905 году. Подбельский был избран членом МК РСДРП, депутатом Московского Совета рабочих депутатов. Он стал членом редколлегии газеты «Социал-демократ», обосновавшейся неподалеку от Страстной площади, в здании бывшего Капцовского училища в Леоптьсвском переулке (ул. Станиславского, 19).

В бурном 1917 году «Русское слово» возглавлял редакционный комитет, направлявшийся Ф. И. Благовым и П. Ф. Пономаревым. Они по-прежнему пропагандировали войну до победного конца, призывали к единению с Временным правительством, а в октябрьские дни продолжали поддерживать идею Учредительного собрания, свергнутых Керенского и его подручных, встречали в штыки любое распоряжение Моссовета. Не изменилась позиция «Русского слова» и после октябрьских боев. Явно антисоветская позиция сытинского издания заставила уже 27 ноября 1917 г. президиум Моссовета газету закрыть. Но газета стала выходить с января 1918 года вновь, только под слегка измененным названием «Новое слово». Она по-прежнему оставалась прибежищем противников Советской власти и публиковала полные яда и ненависти статьи и фельетоны Б. Сыромятникова, Н. Тэффи, Ю. Ключникова. Это была агония буржуазной газеты.

В апреле за злостное искажение сути только что заключенного Брестского мирного договора, давшего Стране Советов мирную передышку, «Новое слово» было закрыто. В третий и последний раз газета возродилась под названием «Наше слово». Как сохранялось единство трех ее наименований, так же была неизменна ее ненависть к новому строю, стремление всячески его опорочить, подорвать к нему доверие. В июне 1918 года газета опубликовала беседу с рядом иностранных дипломатов, пытаясь получить от них ответ на единственный вопрос: при каких условиях возможно вмешательство стран Антанты во внутренние дела Советской России, когда можно ожидать оккупации страны английской и французской армиями? Такой материал можно было расценить только как подстрекательство к открытой интервенции, направленной на свержение Советской власти.

27 июля 1918 года газета «Наше слово» была закрыта.

«ИЗВЕСТИЯ» ПОСЕЛЯЮТСЯ НА ТВЕРСКОЙ, 48

В июле 1918 года, когда издание сытинской газеты было прекращено, в освободившиеся помещения главного дома переехала редакция «Известий».

А перед этим, в период свержения самодержавия и до июля 1918 года, па территории владения по Тверской, 48, сложилась ситуация, способная удивить даже видавших виды старых сытинских репортеров. Еще продолжало печататься буржуазное «Наше слово», редакция которого размещалась в главном доме, выходящем фасадом на Тверскую, а одновременно в пятиэтажном редакционном корпусе во дворе помещались переехавшие из Петрограда большевистские «Известия» и «Правда». Таким образом, на территории одного домовладения под одним почтовым адресом выходили несколько газет различного направления.

В 1924 году по проекту Г. Б. Бархина на Страстной площади началось строительство нового корпуса «Известий», и часть старых зданий на территории сытинского владения снесли. В связи с реконструкцией отделы «Правды» переехали в сытинский главный дом, а после 1927 года, когда вступил в строй новый известинский корпус, «Правда» стала единоличным хозяином старого эрихсоновского дома.

Переезд редакций «Правды» и «Известий» в Москву был связан с событиями огромной политической значимости. 10 марта 1918 года от платформы Цветочная площадка под Петроградом отошел специальный поезд. В нем Советское правительство переезжало в Москву. В одном из вагонов правительственного поезда ехал В. И. Ленин. Верный давней привычке использовать для работы каждый час, он в дороге писал программную статью «Главная задача наших дней».

Москва 1918 года, переполненная беженцами, была мало приспособлена для приема правительственных учреждений, наркоматов, центральных ведомств и редакций. Многие советские учреждения заняли капитальные здания банков, гостиниц, торговых фирм, которые можно было быстро приспособить для работы. Для центральной правительственной газеты «Известия Всероссийского Центральпого Исполнительного Комитета Совета крестьянских, рабочих, солдатских и казачьих депутатов» трудно было найти более удачное помещение, чем сытинское владение на Тверской. Тут в хорошо отлаженном издательском механизме все было под рукой: редакционные помещения, склады бумаги, полиграфическая техника.

А через три месяца па Тверской справляла новоселье редакция «Правды», которая в первое время после переезда из Петрограда ютилась в двух комнатах гостиницы «Дрезден» на Скобелевской (Советская) площади.

Уже 14 марта 1918 года ленинская статья «Главная задача наших дней» была напечатана на страницах «Известий» в сытинском доме.

В. И. Ленин в ней впервые провозгласил важнейшие требования «дисциплины, организации, стройного сотрудничества на основе новейшей машинной индустрии, строжайшего учета и контроля» [1].

[1 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 36, с. 82.]

Впоследствии ВЦИК и СНК в Постановлении от 5 ноября 1918 года обязали редакцию «Известий» «печатать все постановления и декреты Совета Народных Комиссаров и Центрального Исполнительного Комитета не позднее следующего за их получением дня без каких бы то ни было пропусков и изменений» [2]. С этого дня «Известия» стали официальным публикатором решений и законов, принимаемых Советской властью. Газета выполняет эту почетную миссию и сегодня.

[2 Декреты Советской власти. М., Госполитиздат, 1964, т, 3, с. 599.]

В первом московском номере газеты редакция поместила обращение «К нашим новым читателям-друзьям», которое заканчивалось следующими словами: «Товарищи, примите нас в свою братскую среду и придите па помощь «Известиям», органу вашему, органу всех рабочих, крестьян и трудящихся всей нашей великой Российской Советской Республики».

Первым редактором «Известий», руководившим газетой до 1925 года, был Ю. М. Стеклов. Участник революционного движения с 1888 года, член партии с 1893 года, он неоднократно подвергался репрессиям царского правительства, жил в эмиграции, где читал лекции для слушателей тенниской партшколы в Лонжюмо под Парижем. Популярный журналист