— Я бы мог помочь. Главное, что вы сами хотите…

— Хочу? — удивилась она. — Что-то я не помню, как говорила вам о том, что я чего-то хочу.

— Ну, может быть, я не так выразился, — натужно засмеялся тип.

Кажется, его зовут Элисео, вспомнила Диана. Что за дурацкое имя, не удивительно, что оно отложилось в памяти.

— Ну так как? Вы не против?

— Против чего? — Диана уже начала терять терпение.

Он был полный дурак — этот Элисео. Мало того, что совершенно не умел общаться с женщинами, так еще и выглядел совершенным идиотом — в своем пиджачке и с усиками он был похож на героев старых немых комедий. Диана поражалась — как такие неудачники могут работать адвокатами? Может быть, только дураки на подобных и клюют?

— Против того, чтобы я помог вам подать иск.

— Вот именно — я против! — сказала Диана и захлопнула дверь, едва не прищемив Элисео его длинный нос. А потом захохотала и долго не могла остановиться, пока смех не превратился в слезы.

Подошло время для отпуска. Из Даррингтона приходили письма дяди, который как обычно звал погостить. Что она могла написать в ответ на его «как у вас там дела?». Ни строчки правды. Вспоминала тот разговор у камина и уверяла себя, что правота дяди Джека насчет его «предчувствия» основана отнюдь не на интуиции, а на жестоком совпадении обстоятельств. И признаться в том, что муж сбежал от нее, было равносильно тому, как если бы она сама совершила предательство. Если Брайан такой, то она не будет следовать его примеру.

Пережить кошмар и не поддаться волне гадкой жалости к самой себе (а равно жгучей ненависти к мужу), Диане, как ни тяжело было это осознавать, помогло несчастье — болезнь Джейсона вынудила ее позабыть о себе.

Если раньше мальчик имел обыкновение трещать без передыху, то после исчезновения отца он часто впадал в периоды молчания, словно закрывался в себе. А потом Джейсон жестоко заболел.

Несчастье подкралось в самый обычный день, когда она сидела в гостиной на первом этаже и смотрела телевизор. Вместе с Лизой в дом ворвался соседский мальчишка.

— Миссис Коллинз, бегите скорее! — закричал он. — Там Джейсон в пруд упал!

— Какой пруд? — не понимающе воскликнула Диана, а у самой внутри уже все оборвалось.

— Мы играли, а он упал. Там вода холодная.

Уже была зима. Южная зима, но вода действительно была холодной, как дожди, как ветер.

Пруд был совсем близко от дома. Она застала Джейсона на берегу, дрожащим от холода. Увидев мать, он заплакал.

— Мой маленький, как тебя угораздило? — успокаивала она его, поглаживая и прижимая к себе.

В тот же вечер началась лихорадка. Диана вызвала врача. Высокую температуру удалось сбить только на второй день пребывания в больнице. Еще неделю он не произносил ни слова, несмотря на то, что взгляд его стал ясным и понимающим.

Она корила себя за то, что не приняла каких-то особых мер. Врачи подозревали менингит. По счастью, страшный диагноз не оправдался. Потом Джейсон начал говорить, но малопонятными рублеными фразами. Когда его выписали домой, в честь этого события Лиза купила брату мультфильм «Я робот» про дружбу мальчика и робота-инопланетянина (неприятным совпадением Диане показалось, что мальчик в мультике тоже рос без отца, но не могла же она из-за этого запретить ребенку смотреть фильм). Тогда и появилась у Джейсона манера сопровождать свою и без того односложную речь «металлическими» хрипами и отзываться только на «робота». Фильм он посмотрел по меньшей мере двадцать раз, пока совсем не изляпал и не привел в негодность диск, чему мать оказалась несказанно рада. Вот только манера выдавать себя за робота у него не исчезла. Речь постепенно восстанавливалась, но мальчик часто намеренно изображал из себя «робота Джейсона», и не так-то просто было заставить его отказаться от этой игры.

Диана искала помощи у психиатров, поскольку была уверена, что болезнь, произошедшая на фоне психологической травмы, все-таки спровоцировала какие-то нарушения в мозге ребенка и привела к такому результату. Местный светило, доктор Холли не нашел у ребенка каких-то страшных изменений.

— Ну-ка, братец, давай пообщаемся, — начал он разговор.

Джей хитро посмотрел на него и показал язык. В ответ доктор Холли показал свой. Оба захихикали и в одну минуту стали друзьями.

— Что это? А это? — Доктор показывал Джейсону картинки, просил называть предметы, разбирал с ним паззлы.

В речи мальчика иногда проскальзывали нормальные слова.

— Ты маму любишь?

— Да! — совершенно отчетливо ответил Джейсон, а потом снова принялся урчать и мычать.

И доктор дал рецепт, который Диана и без того хорошо знала: ласка и любовь. Позже он отмечал стойкую тенденцию к выздоровлению: у Джейсона все чаще наблюдались периоды забывчивости о том, что он робот.

Потом пришла другая беда — поначалу Лиза всячески принимала участие в судьбе Джейсона, а потом вдруг стала ревновать к брату, которому Диана уделяла повышенное внимание. Со свойственной подростковому возрасту категоричностью она заявила, что Джейсон лишает ее права на материнскую ласку, а значит, она должна платить ему той же монетой.

— Лиза, пригляди за Джейсоном, пока я готовлю, — просила Диана.

— Не буду! — отвечала Лиза и демонстративно покидала кухню.

— Лиза, прекращай смотреть телевизор, пора домашние задания делать.

— А почему Джейсону можно, а мне нельзя?

— Так он же не ходит в школу!

— Ну и что…

И так было во всем. Долго пришлось Диане искать ходы к дочери. А помочь, поддержать было некому.

Вспоминая последний телефонный разговор с дядей, Диана неделю обдумывала сложившуюся ситуацию. В итоге решила, что затягивать дальше некуда, и раз судьба толкает ее к действию — нужно ехать. Диана собрала детей на семейный совет и объявила, что решила возвращаться на родину. В Хьюстоне она больше не останется! Этим решением она раз и навсегда желала покончить с затянувшимися жизненными неудачами.

Лучшим способом ей показалось ехать на машине — и даже три дня в дороге ее не смущали. Так, по крайней мере, она сэкономит деньги. К тому же с собой забрала только все самое необходимое — детские игрушки и одежду. Из двух, стоявших в гараже машин, она выбрала невероятно вместительный «шевроле тахо». За продажей «лексуса» подаренного ей Брайаном (они тогда вместе ходили в автосалон и взяли машину в максимальной комплектации), Диана поручила проследить Патриции и старику Хэнксу которые, едва узнав о ее решении, проявили интерес к разной утвари. На дом тоже нашлись покупатели, и даже согласия Брайана на сделку не потребовалось — и на этот счет он оговорил все юридические тонкости…

Брайан Коллинз сидел в придорожном кафе и обдумывал дальнейший план своего путешествия. Он совсем недавно зашел сюда и еще не успел согреться. В машине того парня, который высадил его в трех милях отсюда на перекрестке со 153-й дорогой, не работал вентилятор и запотевали все стекла, снижая и без того плохую видимость. Брайану в какие-то моменты становилось страшно, особенно на поворотах, которыми изобиловала дорога, так что он без сожалений принял расставание с парнем и с его колымагой. Дальше пошел пешком и уже через час оказался на окраине городка Твисп, успев серьезно продрогнуть.