– Я не одна, – рыжий пес, которого со стола подкармливала Миранда, активнее заработал хвостом, – поеду на Громе, он меня в обиду не даст.

– И все же не стоит. В лесу видели посторонних, они встали лагерем на старом пепелище. Сказали, что ненадолго.

Глядя на брата, Лисара с улыбкой покачала головой. Такой серьезный и ответственный! В детстве он был бы первым, кто рванул через лес посмотреть на чужаков. Его так однажды чуть цыгане не украли.

– Хорошо, не буду, – скармливая печеньку псу, пообещала Лисара.

Так как рядом не было ни Ниобы, ни Зара, некому было поспособствовать нарушению обещания. Вечер прошел спокойно.

Разбудил Лисару стук в окно. Не сразу поняв, что происходит, она отмахнулась от раздражающего звука, спрятавшись под одеялом. Стук повторился. По подоконнику прыгала галка. Пока девушка выбиралась из постели, птица продолжала постукивать по раме, не позволяя забыть о себе.

Справившись со шпингалетом, Лисара распахнула окно. Комната наполнилась прохладным ночным воздухом и трескотней сверчков. Галка пролетела над плечом девушки и, сделав круг, опустилась на стол. Яркой голубой лентой к ее лапке была привязана записка:

«Группа Ниобы спустилась с гор. Дня через два жди гостей».

Вопреки внешней неряшливости, Зар обладал прекрасным, почти каллиграфическим почерком. Едва ли не единственный в их компании, чье письмо можно прочесть сразу, а не после расшифровки.

Прижав письмо к груди, Лисара улыбнулась. Галка, выполнив свою миссию, некоторое время лакомилась крошками от печенья и, убедившись, что ответ писать никто не планирует, улетела прочь. Последовав за ней к окну, Лисара с удивлением обнаружила крадущуюся по заднему двору сестру.

Из-под накидки выглядывало нарядное вечернее платье, оттого странно было наблюдать, как Миранда пробирается через крапиву за забором. Прическа раскисла, и перья уныло поникли. Перчатки она держала в руке, а веер болтался, пристегнутый к поясу. Высоко подобрав юбки, она осторожно перелезла через забор и, перебравшись на доски, лежащие между грядок, стараясь не стучать каблуками, пошла к дому.

Случайного наблюдателя Миранда не заметила, зато Лисара рассмотрела покосившийся лиф, словно наспех неправильно застегнутый, и размазанный макияж. При всем этом расстроенной сестра не выглядела. Напротив, счастливая улыбка не сходила с ее губ.

У окна ее спальни уже стоял стул. Взобравшись на него, она распахнула створки и закинула в комнату перчатки. Подобрав юбки, осторожно поставила ногу на спинку стула, удостоверилась в надежности и резко заскочила на подоконник. За стенкой послышался шум. В последний раз высунувшись в окно, Миранда подобрала стул и, затащив его в комнату, закрыла створки.

Радим не шутил относительно того неизвестного джентльмена, хотя виденное сегодня внушало некоторые опасения относительно его моральных устоев. Впрочем, Лисара не склонна осуждать неизвестных людей без весомой на то причины. Быть может, у них любовь, страсть и все такое.

Так и отправилась бы Лисара спать с головой, полной интересных мыслей о сестре и друзьях, если бы не зарница. До Академии она провела в этой комнате десять лет и привыкла видеть поднимающееся солнце чуть левее своего окна, что погружало дома напротив в глубокую тень, но не сегодня. Что-то высветлило верхушки деревьев и крыши. Чувствуя смутную тревогу от неправильности такого рассвета, она вышла из комнаты в коридор и на носочках прокралась в гостиную. У них не было ни чайной комнаты, ни столовой, только одна просторная комната, окна которой выходили на сад во дворе.

Раздвинув шторы, Лисара выглянула в окно. Соседские дома, которые нормальный рассвет должен был позолотить, кутались в тени, только печные трубы чуть блестели от сереющего за ними кусочка неба. Осознание пришло не сразу.

В военные годы Академия отказалась отпускать детей по домам, предпочитая укрыть за толстыми стенами замка, а в случае бомбежек – в залах катакомб. Имперские войска так и не дошли до города, что не помешало их шпионам поджечь новоявленную столицу с нескольких сторон. В памяти вмиг всплыли освещенные не с той стороны башни.

Лисара на мгновение замерла. В прошлый раз у них были четкие указания и, забравшись на башню, они принялись звонить в колокол. Благодаря высоте, они оказались одними из первых, кто заметил пожар. Не стоило и мечтать спасти деревянные постройки, зато они разбудили других звонарей, милиция успела начать эвакуацию людей.

Сейчас, еще не до конца доверяя себе, она бросилась в сторону спален и некоторое время не решалась постучать в комнату брата. Неуверенность и тревога боролись в душе девушки, но, не дожидаясь развязки, она толкнула дверь.

В комнате словно бомба с одеждой взорвалась. Оттянув шторы в сторону, девушка убедилась, что зарево растет, и растолкала брата.

– Пожар!

– Где?! – вмиг открыв глаза, он принялся озираться, резко садясь в кровати.

Лисара указала в сторону окна, краем сознания подмечая, что стоило бы распахнуть его и проветрить комнату.

Подскочив, он принялся одеваться, Лисара поспешила к себе. Костюм, в котором она объезжала квергов и ходила в лес, сейчас как никогда кстати. Девушка скрутила волосы в жгут, уже подвязывала их платком, когда нечто странное заставило ее замереть.

Вибрация. Слабая вибрация в воздухе обострила все чувства. Камень не пропускал вибрации от использования Таланта, оттого сотни потенциальных магистров могли существовать под одной крышей Академии, не мешая друг другу.

Каменный дом не пропускал стороннее воздействие, но, стоя у окна, Лисара уловила отзвук. Папа. Что-то случилось.

Быстро, не глядя, она затянула шнурки на ботинках и выбежала во двор. Новая волна вибрации была сильнее. Дыхание участилось. Кулаки сжались сами собой. Волосы на затылке встали дыбом.

Радим что-то ей крикнул и побежал к соседям. В армии его познакомили с азами и научили защищаться от чужого воздействия. Возможно, он тоже чувствовал вибрации.

Не дожидаясь, когда брат соберет народ, Лисара вывела кверга Грома из конюшни и, не седлая, забралась на него. Роговые наросты на спине спилены, и все же сидеть на этом звере без седла не самое удобное занятие. Вцепившись в длинную шерсть, Лисара дала команду, и через несколько секунд они уже неслись по полю.

Зарница становилась все больше. Дарий с семьей жили далеко от основных улиц. Брат хотел построить ферму и расчистил большой участок леса в стороне от конезавода, с которым намеревался сотрудничать.

Эхо чужой агрессии раззадорило кверга, он пронесся через поле, словно ветер, едва замечая кочки муравейников. Зато испугал лошадей, что разбегались от пожара. У деревьев несколько животных бились в исступлении, пытаясь порвать повод.

Гром, распахивая землю когтистыми лапами, взобрался на холм, и Лисара онемела от ужаса. Большой двухэтажный дом Дария пылал. От фундамента до крыши все в огне. Лопались окна, трещали балки. Прежде чем кверг успел сдвинуться с места, крыша с грохотом обвалилась, и дом сложился вовнутрь.