Сделает потому, что она — Посвященная, и от нее зависит судьба Всплывшего Мира.

Два дня Адхара отдыхала. Она старалась набраться сил и поэтому двигалась как можно меньше. В этом лесу она чувствовала себя нежеланной гостьей — как будто все здесь, от деревьев до скрывавшихся от ее глаз животных, только тем и занималось, что подглядывало за ней или шло за ней следом и собиралось напасть.

Она нашла и другие виды съедобных плодов. Среди них были фиолетовые с хрустящей кожей, под которой, когда она лопалась, становилась видна клейкая и сочная желтая мякоть со множеством семян. Были и другие — продолговатой формы разного цвета, но всегда покрытые колючками. Зато внутренность у них была сладкая и зернистая. Еще были бледно-желтые плоды с бороздками на коже. Их внутренность была твердой и плотной. Они были невкусными, но очень хорошо утоляли жажду.

Адхара старалась есть как можно больше в надежде, что это пойдет ей на пользу и поможет набраться сил. Она выбирала те растения, по которым было видно, что их ели животные. Раз ими питаются существа, которые здесь живут, то, скорее всего, и для нее они съедобны.

На третий день девушка решила, что ей пора уходить. Она еще не совсем окрепла, но, оценив свои силы, решила, что их уже достаточно, чтобы идти дальше.

Адхара не знала, куда ей надо идти, но была уверена, что уходить надо как можно скорее.

Но едва девушка сделала первый шаг, как случилось необъяснимое: без всякой причины она свернула на тропу, вдоль которой с обеих сторон деревья стояли плотной стеной. Ноги сделали выбор за нее. Адхара как будто определила нужное направление каким-то смутным чувством, непонятным разуму, но ясным для ее тела.

Она спросила себя, не вернулся ли к ней наконец инстинкт-помощник, и, не теряя времени, зашагала по тропе на запад. Она знала, что там найдет ответы на свои вопросы.

В пути Адхара заметила, что какая-то сила помогает ей идти и ускоряет ее шаги. Было похоже, что под поверхностью земли льется поток энергии, направлявший ее на нужную дорогу. Эта помощь становилась еще более таинственной, когда Адхара мысленно связывала ее со своим сном.

Этот сон она видела каждую ночь после смерти Андраса. Каждый раз ей снился маленький огонек, освещающий темноту, но с каждой ночью он становился слабее. И каждую ночь в ее голове звучали одни и те же печальные слова. Сначала ей казалась, что она не знает, на каком языке они произносятся. Просыпаясь утром, она не могла их даже вспомнить. Но после третьей ночи она вспомнила их. Это был язык эльфов. Адхара понимала его — еще одна способность, которую Андрас вложил в ее память.

Теперь она смогла понять значение этих слов. Она слышала отчаянную просьбу о помощи.

Приди ко мне, пока не стало слишком поздно, пока он не завладел мной до конца. Приди ко мне раньше, чем настанет конец.

Каждую ночь это видение становилось все ясней. Огонек, который горел все слабей, принимал форму стройного тела, которое тянулось вперед. Очертания этой фигуры были плохо видны, но одну ее особенность Адхара различала хорошо: в центре ее груди блестело что-то красное, как кровь, словно там была рана. Каждый раз, когда Адхара во сне пыталась внимательнее рассмотреть это красное пятно, она сама начинала чувствовать боль в груди. Как будто невидимое лезвие вонзалось ей в это же место, раня и обжигая ее тело. Проснувшись утром, она обнаруживала, что ее тело онемело и покрыто потом, а ладонь прижимается к ямке между грудями — к тому месту, куда во сне вонзалось острие. Но раны там не было, и боль исчезала.

Она была убеждена, что кто-то зовет ее и что именно поэтому ее ноги точно знают свой путь. Но почему и как это происходит, она не понимала.

Девушку осаждали воспоминания о ее последнем сражении с Амхалом. Как она ни старалась не думать об этом, они весь день предательски прорывались в ее ум. Она снова видела перед собой его потухшие глаза и то, как он, совершенно бесстрашно, пытался убить ее. Но чаще всего она вспоминала вспышки красного света у него на груди. Это было первое, что она заметила во время боя, — медальон и красные блики на его поверхности. Так же, как у фигуры из ее снов.

Она шла весь день, останавливаясь лишь для того, чтобы съесть один из больших плодов, запас которых взяла с собой в дорогу, или напиться воды из ручья.

Ей показалось, что за это время плотность воздуха изменилась и запах и вкус стали другими: Адхара чувствовала в нем соль, которой раньше не было. Растительность тоже постепенно стала другой: на смену высоким растениям с широкими листьями пришли низкие кусты с более темной листвой. Цветы стали мельче и больше похожи на те, что Адхара привыкла видеть во Всплывшем Мире. Дул легкий ветерок, и деревья, повинуясь ему, наклоняли свои кроны. Наконец Адхара увидела растение, похожее на оливу, и почувствовала себя почти дома.

Потом она услышала вдали шум. Сначала гулкие раскаты звучали тихо, но постепенно становились все громче. Запах становился все сильней, а растения делались все ниже, спасаясь от порывистого ветра, который старался смести их с земли. Скоро лишь остались низкостелющиеся растения с толстыми мясистыми листьями. Поднявшись на вершину холма, Адхара совершенно неожиданно увидела перед собой такое, что у нее захватило дух, — перед ней расстилалась бесконечная водная гладь чистейшего синего цвета.

Этот простор начинался за цепочкой черных скал, о которые пытались разбиться быстрые и порывистые волны с белой пеной на верхушках гребней. Адхара замерла на месте, словно зачарованная. Море было огромное, могучее и безграничное. Она никогда прежде не видела его, но поняла, что это море.

Огромное пространство влекло Адхару к себе, и она медленно пошла к скалам. Ее ноги замерли, когда до края обрыва остался всего один шаг. Под ней бурлила вода, скручиваясь в смертельные воронки. Эти водовороты за много столетий придали камням причудливые и странные формы. Волны были так сильны, что до нее долетали брызги пены.

Ей понадобилось усилие воли, чтобы оторвать взгляд от морской бездны и поднять глаза вверх: пустота так влекла ее к себе, что Адхара почти слышала ее нежный зовущий голос. Девушка поискала взглядом горизонт. Но это оказалось непросто: вода и небо были абсолютно синими, и граница между ними была почти незаметна. День подходил к концу, оранжевое солнце, такое яркое, что на него было больно смотреть, вот-вот должно было погрузиться в море.

Адхара знала, что во Всплывшем Мире море находится на севере, вдоль берега Земли Моря. Тогда что это, океан? Куда ее занесло?

Она не успела найти ответ: чья-то рука грубо и сильно сжала ей шею. Кончик лезвия уколол ей горло так, что прорезал кожу.

— Стой, не то убью! — крикнул кто-то.

Лезвие давило ей на яремную вену, и его кончик уже вонзился в тело. У Адхары не было времени вспомнить о кинжале, который висел на поясе, а напавший уже вынул его из ножен.

— Это останется у меня, — сказал он, не выпуская добычу из рук.

Адхара скрипнула зубами. У нее оставался второй кинжал, но он был спрятан в сапоге, а нож у горла не давал ей нагнуться за ним.