Она вздохнула полной грудью, решив, что ей давным-давно нужно было спуститься к морю. Что ей за дело до этого типа! Ей ведь просто необходимо подставить лицо под лучи ласкового солнца.

Глория спустилась по ступенькам на лужайку и, не оглядываясь по сторонам, направилась к калитке на пляж. Она отперла калитку, распахнула ее и побрела к песчаной отмели. Высокий крик чайки заставил ее поднять голову. Она видела, как птица стрелой пронеслась над поверхностью моря и метнулась прочь. День клонился к вечеру. Солнце уже стояло низко, отражаясь в зеленовато-синей волне. Было так тихо и покойно, что Глория почувствовала, как нервное напряжение стало постепенно отпускать ее.

Беспокойные надоедливые мысли все же пытались возвращаться снова и снова, но она отогнала их. Она и так уже долго просидела в доме, раздумывая над несправедливостью окружающего мира. Довольно на сегодня…

Теперь же она стояла на пустынном девственно чистом пляже, и теплая волна так и норовила подбежать к ее ногам. Ее лицо ласкали теплые лучи солнца. Сейчас было не время думать о своих трудностях. Годами кропотливой и напряженной работы она добилась того, что стала самой молодой из трех вице-президентов компании и единственной женщиной среди них. И когда нынешний президент заявил, что ему предложили пост в крупной компании за границей, она сразу же поняла, что именно она должна занять его место.

Но все дело в том, что многие годы владелец корпорации, а заодно и их компании, которого никто лично не видел, придерживался консервативного стиля руководства, и никогда еще ни один холостяк не становился главой фирмы. Предпочтение всегда отдавалось человеку, обремененному семьей. Как несправедливо, что единственное, что будет приниматься во внимание при обсуждении кандидатур, так это то, что она — незамужняя тридцатилетняя женщина. К сожалению, аудиторские фирмы всегда были консервативными, и ничего с этим не поделаешь.

После смерти старого владельца место занял его сын, без сомнения такой же старый дурак, как и предыдущий хозяин. Он прислал официальное письмо на гербовой бумаге, в котором приглашал всех троих вице-президентов на собеседование в течение следующих трех недель. Кандидатура Глории числилась последней, хотя в круг ее обязанностей как раз входили наиболее важные вопросы. Она увидела в этом нехорошее предзнаменование.

Вступая в борьбу за президентское кресло, она хотела бы выглядеть почтенной семейной дамой. Она должна прибыть на это важное собеседование, имея надежного благополучного супруга в качестве козырной карты. И она добьется своего.

Глория потянулась, с удовольствием вдыхая морской воздух.

Не волнуйся, успокаивала она себя, завтра все будет гораздо лучше. Ну и что, что некоторые из претендентов смотрели на тебя, как на умалишенную? Завтра наверняка будет несколько приличных кандидатов.

Может быть, ей сразу же нужно было включить слово «брак» в текст газетного объявления? Но она не сделала даже малейшего намека на это. Ей не хватило духу поместить в газету личное объявление, прямо заявляющее, что она ищет мужа. Это напоминало ей бульварный роман и явно не соответствовало ее далеко идущим намерениям. А может, просто ее гордость не перенесла бы этого. Принимая во внимание ее консервативное воспитание, объявление, помещенное в респектабельной газете, звучало гораздо корректнее.

Оно гласило: «На собеседование приглашаются мужчины, достигшие определенного успеха в своей деятельности, уставшие от повседневной гонки за успехом и желающие увидеть новые горизонты». Также упоминались «навыки работы с людьми», «высшее образование», «умение быть верным своему делу».

Неужели ты думала, что некий респектабельный господин прочитает это объявление, увидит тебя и сразу же бросится на колени, делая тебе предложение? Ха! Как бы не так! Твой оптимизм явно не в ладах с твоим же собственным здравым смыслом.

Что-то, дорогая, твой подход к делу, к сожалению, пока не приносит никаких результатов. Ты что, забыла выражение ужаса на лицах некоторых мужчин, когда ты объяснила им суть дела?

И вправду, несколько человек смотрели на нее так, будто она свалилась им на голову с другой планеты. Ее сердце неприятно засаднило.

Неожиданно она почувствовала, что ее ноги намокли. Взглянув вниз, она обнаружила, что набежавшая волна плеснула воду в ее туфли.

Она поспешно отошла, ворча что-то про себя.

— А чего вы еще хотели, заявившись на пляж в таком виде? — услышала она мужской голос позади себя.

Глория чуть не подпрыгнула от неожиданности.

— Почему бы вам не снять туфли и чулки, мисс Хенфорд? По песку нужно ходить босиком.

Стараясь не показывать своего раздражения, она ничего не ответила и даже не повернула головы в сторону говорящего, как будто не слыша его слов. Она отошла от него подальше и стала вытряхивать остатки воды из своих замшевых туфелек.

— Возьмите. — Она почувствовала, как что-то ткнулось ей в плечо.

Глория с удовольствием опять проигнорировала бы присутствие нахала, но это было бы не просто невежливо, но и несколько затруднительно. Она взглянула в его сторону и, к своему удивлению, обнаружила, что он протягивает ей стакан чая со льдом. Аппетитный запах свежей мяты ударил ей в нос. Она подозрительно взглянула на стакан, а затем перевела взгляд на человека, его державшего.

— Что это такое?

Его губы скривились в саркастической улыбке, как будто она выпалила очередную глупость.

— Угадайте с трех раз…

— У меня руки заняты, — проговорила Глория, демонстрируя ему свои лодочки, которые она держала в обеих руках.

Недолго думая, он взял из ее рук сначала одну туфельку, а затем другую и без всяких слов забросил подальше через плечо. Она молча смотрела, как они перелетают через забор и шлепаются на лужайку.

— Теперь вы не сможете отказаться…

Глория сердито взглянула на назойливого типа.

— Как вы посмели выбросить мои туфли! Они стоят двести долларов!

— Да ну? Но вы ведь в них просто спеклись бы…

Его смешок был низким и бархатистым, с явным оттенком иронии в нем, и отчего-то вдоль ее позвоночника пробежали мурашки. Но она отогнала их легким движением плеча.

— Берите же ваш чай, мисс Хенфорд.

— Не нужен мне никакой чай, и не вам судить, что мне надевать, а что нет.

Уголок его губы опять пополз вверх.

— Не буду оспаривать это ваше утверждение.

Она непонимающе уставилась на него. Как это понимать? Он уступил без боя, или это еще одно завуалированное оскорбление?

Мужчина приподнял свой стакан, как будто произнося тост, и заявил безапелляционно:

— Но вы много потеряли. Я делаю просто потрясающий чай.

Хотя ей и в самом деле было жарко в своей одежде, но она бы ни за что не призналась ему в этом. Кроме того, она стояла босиком на песке, так что ее дорогие чулки были наверняка испорчены. Глория немного отошла и, пользуясь тем, что ее широкая юбка была длиной до середины икры, постаралась нащупать эластичный край чулка и незаметным, как ей казалось, движением начала стягивать чулок.