— Далеко отсюда?

— Минут двадцать езды на машине, буду отвозить тебя утром по дороге на учебу, вечером, на обратном пути, буду тебя забирать. Уроки три раза в неделю.

— Иди, иди, выучишь английский, найдешь работу, в Америке всем, кто работает, платят зарплату, тебе тоже будут платить, и будешь жить с нами, — обрадовался Адам.

— А кто будет жить в моей квартире в Москве? — спросила Анита.

— Ты все равно одна живешь, закрой свою квартиру и живи с нами.

В понедельник утром в девять часов Алекс и Анита вошли в длинное одноэтажное кирпичное здание.

Алекс первый зашел в кабинет, через пару минут пригласил Аниту.

В небольшой комнате за письменным столом сидела молодая симпатичная женщина лет 35 со светлыми короткими волосами. Аните она сразу понравилась. Женщина приветливо улыбнулась, поздоровалась, показала Аните на стул и после нескольких вопросов протянула небольшую карточку.

Алекс перевел: «Ее зовут Робин, занятия начнутся 10 сентября, три раза в неделю с 9 часов, можно целый день оставаться в школе. После трехчасовых занятий с преподавателем ты будешь сидеть в комнате с телевизорами и кассетами и самостоятельно учить английский язык.

10 сентября в большой просторной комнате за длинными столами сидели человек 30 или 35, на стене у окна висела черная доска, как в школе. Анита выбрала место поближе к двери.

Через пару минут в комнату вошла молодая, очень симпатичная женщина с длинными светлыми волосами и удивительно красивыми голубыми глазами.

Она направилась прямо к доске и положила на стол рядом с ней небольшую черную сумочку.

Анита поняла, что это преподавательница. Женщина что — то сказала, должно быть, поздоровалась, те, кто немного понимал английский, ответили, другие же, как Анита, не зная ни одного слова, улыбнулись в ответ.

Преподавательница взяла со стола мел, написала на доске целое предложение, прочитала его.

— Меня зовут Кэрол, я из Англии, — сказала она, положив руку на себя, потом показала на парня, сидевшего с краю.

Парень встал, сказал: «Италия», другой парень назвал «Венесуэла», третий «Корея». Больше всего было людей из Латинской Америки и азиатских стран.

Через три стола от Аниты голубоглазая стройная женщина среднего роста лет шестидесяти встала и сказала: «Россия».

В ту же секунду, когда она это произнесла, весь класс, все 35 человек из разных стран мира словно по команде одновременно захохотали.

Женщина покраснела, Анита тоже, как будто ей дали пощечину.

«Это как надо постараться, чтобы столько человек из разных стран хохотали при слове Россия! А разве может быть иначе? Как не смеяться над народом, который собственными руками разрушил свою страну!?» — с горечью и болью подумала Анита. Но все же обрадовалась, что в классе кто — то оказался из России.

После знакомства со студентами преподавательница написала английские слова на доске, показала картинки, объяснила, что они обозначают. Анита, как и все остальные, записывала слова в тетрадь.

Через три часа занятия закончились, все стали расходиться, к Аните подошла русская женщина.

— Меня зовут Анна, я из Петербурга, а вы откуда?!

— Из Москвы, я Анита.

— Давно в Америке?

— Нет, всего две недели.

— Я здесь уже полгода, живу недалеко отсюда. А вы где живете?

— Минут двадцать езды.

— Вот вам мой адрес и номер телефона, заходите ко мне, когда хотите. Живу одна, снимаю небольшую квартиру, подрабатываю уборкой домов.

На этом они расстались. Анита обрадовалась знакомству, ей понравилось добродушное лицо и спокойный голос женщины.

Она пошла в соседнюю комнату со стеклянной стеной, села напротив телевизора, надела наушники и стала записывать английское слова.

На следующий день Анита снова пошла гулять, ей нравилось смотреть на Америку.

Сентябрьское солнце грело сильнее июньского солнца в Москве.

После шумных московских улиц тихие спокойные улицы с высокими кустами, с цветами разных оттенков и с огромными бордовыми деревьями, с красными и оранжевыми птицами размером с московских голубей, летающими всюду, напоминали рай, наполняя покоем и радостью сердце Аниты.

Она встала возле большого дерева, не в силах оторвать взгляд от длинных узких листьев темно — бордового цвета. Под лучами солнца они блестели как пламя огня. Девушка дотронулась до листьев и была потрясена еще больше: листья оказались мягкие, как вата, и их очень приятно гладить.

В этот момент подлетела птица, в два раза крупнее, чем розовые или оранжевые, села на ветку ближайшего дерева и уставилась на Аниту, словно поняла, что она чужестранка, не привыкшая видеть красоту, которую местные, возможно, даже не замечают.

Анита смотрела на птицу не менее удивленными глазами: птица была цвета яркого летнего синего неба.

Вечером вернувшийся с учебы Алекс объявил:

— У меня поменялось расписание лекций, две недели не смогу тебя отвозить в школу.

— Автобус ходит? — спросила Анита.

— Нет, здесь нет ни автобуса, ни другого общественного транспорта, у всех свои машины.

— Жаль, ничего не поделаешь, — вздохнула Анита, расстроившись.

Спустя два дня Инна сказала вернувшейся с очередной прогулки сестре:

— Звонила начальница курсов Робин, спрашивала, почему не ходишь на занятия. Когда узнала, что у нас только одна машина и тебя некому отвозить, предложила помощь. Завтра утром дойдешь до церкви, оттуда она тебя заберет, ей это по пути.

Анита сильно удивилась.

— Неужели такое возможно?! — воскликнула она, — в Москве такого точно не может быть, это исключено, чтобы начальница или любой посторонний человек предложил тебя подвозить. Не могу поверить в такую доброту!

— Пойдем, посидим на балконе, — предложила Инна.

Открывая стеклянную дверь, Анита призналась:

— До сих пор не могу привыкнуть, что здесь в домах стеклянные двери. Ты можешь себе представить, чтобы в Москве в домах были бы стеклянные двери и люди при этом спокойно жили? В первую же ночь их бы убили! Железные двери вскрывают, а тут хоть и толстое, но стекло. Никогда бы не поверила, если бы не видела сама!

— Как тепло на улице, в прошлом году зимой было так же тепло, — сказала Инна.

— Именно такой теплой погоды мне не хватает в Москве.

— В Москве тебе еще денег не хватало, работала, а зарплату не получала, здесь даже не поверят, что такое возможно.

— Да, это было совсем невесело.

— Значит, у тебя нет причины торопиться в Москву, можешь остаться на пару месяцев дольше, когда родится ребенок. Ты же понимаешь, что мне нужна будет помощь больше чем на месяц после рождения ребенка.

— Я должна вернуться на работу через три месяца.

— На какую работу, где по три месяца зарплату не получала? — уточнила Инна обиженно.

— Ну, хорошо, я позвоню в Москву, скажу им, что