Блисс уже не в первый раз приходила в себя в совершеннонеожиданном месте и обнаруживала, что ей угрожает опасность. Не далее как напрошлой неделе она открыла глаза, и оказалось, что она сидит на самом верхнемкарнизе музея Клойстер, высоко над парком Форт-Трайон. Левая ее нога свисала скрая, и Блисс едва успела отпрянуть назад и избежать опасного падения. Девушкапонимала, что, вероятно, это падение все равно не убило бы ее — ну разве чтоона заработала бы несколько царапин, — и ей подумалось: а если бы вдруг ейзахотелось совершить самоубийство, какие на то возможности есть у бессмертного?

И вот сегодня она вдруг оказалась посреди озера.

Временные провалы в памяти, кошмары, в которых за ней кто-тогнался, и случаи, когда ей казалось, что она находится здесь, но при этом нездесь, все учащались. Началось все это год назад: невыносимые мигрени, откоторых раскалывалась голова, сопровождались устрашающими видениями красныхглаз с серебряными зрачками и острых, сверкающих зубов. В кошмарах она бежалапо бесконечным коридорам, а тварь гналась за ней, и от зловонного дыхания твариБлисс мутило; тварь догоняла ее, сшибала наземь и собиралась пожрать ее душу.

«Прекрати», — велела себе Блисс. К чему сейчас эти мысли?

Кошмарное видение исчезло. Тварь — чем бы она ни была —живет лишь в ее воображении. Отец же говорил, что кошмары — просто частьтрансформации. Блисс было пятнадцать. В этом возрасте воспоминания вампиравновь проявляют себя. В этом возрасте представители Голубой крови начинаютосознавать свою истинную природу бессмертных существ.

Блисс попыталась вспомнить все, что произошло за день, исообразить, не кроется ли в произошедшем хоть намека на то, почему она взабытьи едва не утонула в пруду Центрального парка. Она вернулась из школы, какобычно, а потом присутствовала на очередном нудном заседании Комитета.Предполагалось, что Комитет должен обучать ее и всех прочих новичковконтролировать и использовать их вампирские способности, но на протяжениипоследних двух месяцев эту организацию более всего прочего занималопланирование увеселительного мероприятия. Мачеха Блисс, Боби Энн, тожеприсутствовала на заседании и вгоняла Блисс в смущение своим визгливым голосоми безвкусным нарядом, теплым тренировочным костюмом, сверху донизу расшитымлоготипами Вуиттона. До того Блисс как-то не замечала, что у Вуиттона одеждуспортивного стиля шьют из того же коричневого холста, что и чемоданы. Теперь жеона решила, что ее мачеха выглядит в точности как здоровенная коричневая сзолотом дорожная сумка.

Позднее, поскольку отец вернулся домой переодеться,семейство поужинало в новом ресторане «Ле Кирк», недавно перебравшемся вроскошное помещение на Бикон-корт. Знаменитый нью-йоркский ресторан обслуживализбранную публику, богатую и влиятельную, и сенатор Ллевеллин весь вечер толькои делал, что обменивался рукопожатиями с другими постояннымиклиентами-богачами, среди которых были мэр города, известная актриса и еще одинсенатор от Нью-Йорка. Блисс заказала себе полусырое фуа-гра и с удовольствиемнамазала мягкую, жирную гусиную печенку крыжовенным джемом.

После ужина они отправились в оперу, в личную ложу их семьи.В Метрополитен-опере давали новую постановку «Орфея и Эвридики». Блисс всегдалюбила трагическую историю о том, как Орфей спускался в преисподнюю, дабыспасти Эвридику, и терял ее в самом конце. Но громогласное рокотание изаунывное пение нагнали на девушку сонливость, и ей приснилась водяная безднаАида.

На этом воспоминания обрывались. Где сейчас ее родственники?Все еще в театре? Отец сидел словно суровый, важный идол, подперев подбородок,и внимательно наблюдал за представлением. Мачеха тем временем гримасничала изевала, а сводная сестра Блисс, Джордан, беззвучно проговаривала слова арий.Джордан было одиннадцать лет, и она была помешана на опере — с точки зренияБлисс, «помешательство» было то самое слово.

Теперь они находились рядом с причалом; твердая рукаподсадила Блисс на лестницу рядом с пристанью. Девушка оступилась на скользкойзакраине, но обнаружила, что способна ходить. Ее спаситель, кем бы он ни был,оказался прав: кровь вампиров согрела ее. Еще несколько минут — и онаперестанет замечать, что на улице всего плюс восемь. А будь она человеком — ужебыла бы мертва. Точно утонула бы.

Блисс взглянула на свою мокрую одежду. На ней по-прежнемубыл тот же наряд, который она надела на ужин и для оперы, черное атласноеплатье от Темперли с причудливой вышивкой, ныне безвозвратно загубленное. Дляплатья, которое разрешалось только сдавать в химчистку, подобное купание —чересчур. Из кожаных туфель «Баленсиага» на пятидюймовой платформе осталасьлишь одна. Вторая, вероятно, лежала на дне озера. Девушка искоса взглянула наоперную программку, которую до сих пор крепко держала в руке, и разжала кулак.Программка, покружившись, опустилась на землю.

— Спасибо, — произнесла Блисс и обернулась, чтобы наконец-тоувидеть лицо своего спасителя.

Но позади не было ничего, кроме безмятежных синих вод пруда.Юноша исчез.

1 ОКТЯБРЯ 1870 ГОДА

ТАИНСТВЕННОЕ ИСЧЕЗНОВЕНИЕ МЭГГИ СТЭНФОРД

Дочь нефтяного магната исчезла в вечер проведенияблаготворительного бала. Неужто ее одурманили?

Полиция Нью-Йорка ломает голову над таинственнымисчезновением шестнадцатилетней Мэгги Стэнфорд, которая вышла из дома адмиралаи миссис Вандербильт три недели назад, во время ежегодного Патрицианского бала,проходившего в их доме номер 800 по Пятой авеню, и с тех пор ее не видел никтоиз родственников и знакомых. Мэгги Стэнфорд приходится дочерью мистеруТибериусу и миссис Доротее Стэнфорд из Ньюпорта. Детективы прилежно работалинад этим загадочным происшествием, но так и не сумели найти ни единой зацепки.

Как было сообщено в заявлении, поданном в десятыйполицейский участок, мисс Стэнфорд исчезла в пятницу, двадцать второго августа.Согласно утверждению матери мисс Стэнфорд, Доротеи Стэнфорд, пользующейсяизвестностью в светском обществе Мэгги дебютировала на Патрицианском балу ивозглавила кадриль. Мэгги по характеру спокойна и застенчива. Она веситдевяносто пять фунтов, отличается хрупким сложением, красива и изящна. У неетемно-рыжие волосы, зеленые глаза и обворожительные манеры. Тем вечером на балубыло объявлено о ее помолвке с Альфредом, лордом Барлингтоном, графомДевонширским.

Как сообщила полиции миссис Стэнфорд, она подозревает, чтодочь попала под чье-то дурное влияние и была похищена. Семейство Стэнфордпообещало солидное вознаграждение за любые сведения, которые поспособствуютвозвращению их дочери. Тибериус Стэнфорд является основателем «Стэнфордойл»,самой прибыльной компании в Соединенных Штатах.

Но она была здесь, на этом самом месте! Шайлер былаабсолютно уверена в этом. Женщина, за которой она гналась, вошла в это самоездание, в котором сейчас находилась сама Шайлер, но, однако же, ее было невидно.

Шайлер огляделась по сторонам. Она находилась в вестибюлемаленькой местной гостиницы. Многие из великолепных дворцов старинной Венециибыли переоборудованы под пансионы для туристов, захудалые маленькие гостиницы,постояльцы которых не возражали против осыпающихся балюстрад и облезающейкраски, потому что глянцевые брошюры обещали им соприкосновение с «подлиннойстаринной Италией».