– Вот видите! – заволновалась Даша. – Может, это тот же самый грабитель!

– Нет, – глаза капитана снова стали рыбьими, холодными, в них исчезло то человеческое, что прорвалось случайно. – Того уже поймали. И посадили. Бомж. Он не хотел убивать. Просто удар был неудачный, пришелся прямо в висок. Он умер через полгода в тюрьме.

– Это вы… отомстили ему, да? – шепотом спросила Даша.

– Нет. Туберкулез – последняя стадия. Его бог наказал, – спокойно произнес Кедров и захлопнул блокнот.

– Понима-аю… Бедный вы, бедный!

– Я в вашей жалости не нуждаюсь, Дарья Михайловна, – скучным голосом произнес капитан. – Будем оформлять заявление?

Даша ответила не сразу:

– Нет.

– А вот и напрасно! – злорадно фыркнул тот и снова открыл блокнот. – Будем! Мелочей в нашем деле нет… Он, конечно, ваш грабитель, особой опасности не представляет. Но тоже может неудачно стукнуть кого-то. Смерть – она всегда близко…

– Да, да! – горячо закивала Даша.

– Опишите сумочку…

– Черненькая такая, средних размеров.

– Черный человек, черная сумочка, черная ночь. Ищи-свищи ветра в поле… Если б вы все сразу дежурной объяснили, толком, мы бы еще тогда район стали объезжать, может, и нашли бы вашего Мистера Икс… – покачал головой капитан. – Такие преступления только по горячим следам раскрываются. Ладно, сейчас все равно окрестности осмотрим. Но я ничего не обещаю…

– Спасибо вам! – с чувством произнесла Даша.

– Пожалуйста… – буркнул капитан Кедров и встал.

– У вас такая благородная работа… Не то что моя!

– Да? – равнодушно произнес тот, складывая блокнот в карман.

– Я, понимаете ли, сценарист… даже не сценарист, а так, переливаю из пустого в порожнее…

– Я бы не стал про пустое распространяться, ежели вы по пять тысяч на какую-то фигню… пардон.

– Мужчинам нас, женщин, не понять… – принужденно рассмеялась Даша.

Кедров пошел к выходу, локтем случайно смахнул с другого столика (рабочего, на нем еще компьютер стоял) несколько листков.

– Ничего-ничего, я подниму!

– Сценарии ваши? – равнодушно скрипнул Кедров.

– Нет, это как раз не сценарии, это я пьесу пишу, в свободное время, – поднимая с пола листы, принялась охотно объяснять Даша. – Я вообще много пьес написала, но их, к сожалению, никто не ставит, хотя я их шлю, шлю в театры и режиссерам знакомым… Так сказать, мое хобби. Нет, я все вру, пьесы – это моя жизнь, моя страсть, моя боль… А сценарии – так, чтобы с голоду не умереть!

– Ага… – буркнул Кедров, откровенно пропуская Дашины слова мимо ушей. – Ну все, дамочка, я пошел. По ночам не гуляйте, а то опять без пудреницы останетесь.

Даша захлопнула за ним дверь. Услышала, как Кедров с товарищами, прокурившими весь подъезд, посмеиваясь, загрузился в лифт.

Она осталась одна.

«А он ничего… Конечно, не красавец, простоват к тому же, грубоват, но…»

Дашино сердце тронула история о капитанской жене. Теперь ясно, почему Кедров все-таки приехал! Пытался спасти такую же несчастную. Жену не спас, так других женщин пытается спасти! «Действительно, настоящее „Молчание ягнят“ получается! Бедный, бедный!»

Даша вздохнула. На фоне катастроф и несчастий, творящихся в мире (то зарезали кого-то, то висок проломили!), ее сегодняшнее «приключение» показалось таким ничтожным, незначительным…

Она легла спать, а проснувшись утром, уже окончательно развеселилась. Набрала номер Марата – узнать, как у того дела.

– Алло… – отозвался бархатный полушепот.

– Маратик! Милый, милый, а со мной вчера такое было… – залепетала Даша, зная, что нежный возлюбленный обязательно посочувствует ей, но ее надеждам не суждено было сбыться.

Трубку вырвал отец Марата, волейбольный тренер:

– Дрянь! Это ты? Чего ты к нашему мальчику привязалась?.. Старуха! Ищи себе ровесников! – Выкрики старшего Курбатова напоминали команды, были жестки и конкретны. Конечно, он же спортивный тренер.

– Фу, как грубо…

– Мы тебе покажем кузькину мать! Ты у нас еще запоешь! Марат, не лезь… Не лезь, я кому сказал!.. – видимо, Марат пытался отнять у отца телефонную трубку.

Все напрасно… Даша нажала на кнопку «отбой».

Вышла в коридор, где валялся вчерашний пакет, наполовину порванный.

Из прорехи торчал флакон с шампунем розового цвета, горлышко было испачкано в грязи.

«И зачем я подобрала пакет? Неужели я спокойно смогу пользоваться этими вещами? Нет, нет… Я каждый раз буду вспоминать – о негодяе-грабителе, о собственной глупости!..»

И Даша, повинуясь внезапному порыву, выбросила содержимое пакета в мусорное ведро. Все эти баночки, пузырьки, коробочки, флакончики… «Не жалко! Новое куплю!»

Даша была женщиной с характером – коротка на расправу. Что не так – сразу вон. Это касалось не только вещей, но и людей. Мужчин.

Сколько их было, а все не те. Как только Даша понимала, что очередной ее кавалер – «не то», она безжалостно рвала с ним отношения. Зачем тратить время на человека, с которым не построишь счастливой совместной жизни? Жадина, зануда, грязнуля, маменькин сыночек, дурак, лентяй, пьяница… Такие не нужны!

Марат – вот чудо, вот идеал, но его двадцать два года и скандальные родители…

Внезапно Дашу словно током дернуло, и она распрямилась.

А что, если вчерашнее происшествие – дело их рук?

«Мы тебе покажем кузькину мать. Ты у нас запоешь!»

Они, точно – они…

Даша схватила телефонную трубку, чтобы высказать Курбатовым-старшим все, что она думает о них и их методах борьбы, но потом опомнилась. «А ведь они правы… Какое нас ждет с Маратом будущее? Даже если он пошлет свою Джульетту (ну и имечко!) к чертовой бабушке, даже если женится на мне… что у нас произойдет через несколько лет? Нет, нет, надо заканчивать эти отношения!»

Даша вымыла руки и села за компьютер. Вспыхнул экран – Чистые пруды летом, на поверхности воды плавает тополиный пух. Солнце, люди в летних одеждах… Пейзаж давно устаревший.

И заменить-то его теперь нечем – фотоаппарата с осенними картинками нет!

«Ну ничего, обойдусь, – Даша убрала Чистые пруды, оставила только бледно-розовый фон. – И фотоаппарат куплю новый, и сумочку… И косметику. Сколько приятных покупок! Во всем, даже самом негативном, можно найти положительные стороны…»

Зазвонил телефон.

– Дашка, не спишь? – это Варвара.

– Ой, Варенька, со мной вчера такое…

– Ты погоди. Ты помнишь, что ты мне обещала?