Она принялась подниматься по лестнице вверх – ее дом стоял на холме. Поднялась, затем, не оглядываясь, зашагала вдоль сплошной стены «ракушек». До подъезда теперь было рукой подать. Правда, темно тут…

И вдруг она снова с ужасом уловила в шелестящей темноте звук шагов. Тех самых.

Даша оглянулась. Чей-то силуэт мелькнул сзади.

Потом…

Что произошло дальше, Даша не слишком хорошо запомнила – от нестерпимого страха она словно потеряла способность думать и чувствовать, словно оцепенела…

Кто-то подбежал к ней, толкнул, сорвал с плеча сумочку и стремительным черным сгустком пролетел мимо.

Еще мгновение – и Даша уже обнаружила, что стоит среди гаражей уже без сумочки и пакета.

Впрочем, пакет с косметикой она уронила сама.

– Ой, мама… Ой, мамочки… – застонала она. Руки, ноги, все тело было словно свинцом налито.

Даша без сил опустилась вниз, села прямо на асфальт и заплакала.

И, все еще плача, в темноте сгребла свои покупки, сложила их кое-как обратно в пакет. Левое плечо слегка ныло от удара.

– Сволочь… Нет, ну какая сволочь!

Даше было не столько обидно – обидно и страшно, сколько стыдно и горько. Она одна. Одна как перст. Никто ее не встретит у дома, никто ее не ждет. Никто не спешит ей на помощь…

Марат? У нее и его отнимают…

Отверженная. Ничейная. Ненужная.

Давясь слезами, Даша кое-как доковыляла до дома, поднялась на лифте на свой этаж.

В квартире захлопнула за собой дверь, бросила пакет в угол, сорвала с себя плащ, безнадежно испачканный.

«И что теперь? Проглотить все это? – неожиданно разозлилась она. – Ну уж нет!»

Даша взяла трубку городского телефона и принялась ожесточенно тыкать кнопки.

– Алло, милиция? На меня совершено нападение!

– Адрес, пожалуйста…

– Адрес? Сейчас! Вы понимаете, на меня напал маньяк. Чудом жива осталась… У нас по району убийца разгуливает!

– Убийца?

– Да, маньяк-убийца!

Даша кое-как продиктовала адрес, потом принялась объяснять, что именно произошло.

Кажется, оператор на том конце телефонных проводов была не в восторге от того, что ее беспокоят по такому пустяковому поводу.

Но Даша была уже вне себя от ярости. Она сознательно увиливала от прямых вопросов, всхлипывала, твердила одно – маньяк, убийца! – и так запутала ситуацию, что женщина-оператор в конце концов вздохнула и пообещала, что «ладно, к вам сейчас подъедут».

Только тогда с чувством удовлетворения Даша положила трубку. Ей стало немного легче – от того, что не стала молча глотать обиду, а предприняла все для того, чтобы поймать негодяя, укравшего у нее сумочку.

Она ушла в ванную стирать плащ.

– Надо же, мазут, что ли? – Она разглядывала густые черные пятна на светлой ткани. – И чем эту дрянь теперь вывести?!

Она так увлеклась стиркой, что не услышала звонка в дверь.

«Звонят? Приехали? Так быстро?.. – она кинула взгляд на часы. – И кто-то еще ругает нашу милицию – всего-то через пятнадцать минут подъехали!»

Даша бросила плащ обратно в ванную и бросилась открывать входную дверь.

На пороге стоял мужчина в костюме, с папкой в руках. Сзади маячили еще двое – в милицейской форме.

– Вызывали?

– Да. Проходите, пожалуйста… – Даша вытерла мокрые руки о джинсы и пропустила всех троих внутрь.

– Капитан Кедров… – скороговоркой произнес мужчина в костюме и той же скороговоркой еще что-то присовокупил к своему званию и фамилии – что именно, Даша не разобрала. Про какое-то там УВД какого-то там округа… – Кого убили?

– Что?

– Я говорю – что произошло? Где труп?

– Труп – это я. Вернее, я чуть не стала трупом! А вы следователь? Сейчас все расскажу… Располагайтесь! Нет, вот сюда, за стол… – и Даша, усевшись напротив капитана, принялась подробнейшим образом, боясь упустить что-то важное, рассказывать свою историю – начиная с того момента, как она вышла из парфюмерно-косметического магазина.

Сначала ее слушали с интересом, потом лица прибывших начали заметно скучнеть.

– Руслан, мы не нужны пока? Выйдем, ладно?

– Ладно… – кивнул Кедров двум сопровождавшим его милиционерам. Они вышли на лестничную площадку. Один сказал что-то другому, тот засмеялся. Потом потянуло густым табачным дымом…

– Вы меня слушаете, капитан? – строго спросила Даша.

– Да, я слушаю вас, Дарья Михайловна. – Капитан Кедров быстро писал что-то в своей папке. Лицо у него было бесстрастное, абсолютно ничего не выражающее. Не лицо, а маска. – В котором часу произошло ограбление?

– Вы думаете, я смотрела на часы? – обиделась Даша. – Я была в шоке, меня всю трясло…

– Ну, хотя бы примерно, – следователь потер глаза.

– Сейчас соображу… Я вышла из магазина перед самым закрытием, то есть почти в десять вечера, потом направилась к набережной… Вот там-то я и почувствовала неладное!

– Значит, ограбление произошло в начале одиннадцатого… – Кедров склонился над блокнотом.

– Что вы там пишете? Зачеркните немедленно! – переполошилась Даша, вытянув шею. – Зачеркните!

– А в чем дело?

– Вы все неправильно пишете! Ограбление произошло не в начале одиннадцатого, в начале одиннадцатого я только-только оказалась у реки…

Капитан, не поднимая головы, жирно перечеркнул несколько строчек.

– А когда? – бесстрастно спросил он.

– Сейчас, не торопите меня, я не могу сосредоточиться… Вдоль набережной я шла. Да. Потом услышала шаги и побежала.

– Долго бежали?

– Минуту… Или две? Нет, все-таки минуту. Или две?

– Пусть будет полторы.

– Да, да, полторы! – Даша засмеялась нервно, вытерла набежавшие на глаза слезы. – Взлетела на мост. Оглянулась, постояла…

– Сколько?

– Что?

– Сколько на мосту стояли? Опять полторы минуты?

– Нет, буквально пару секунд! Потом на другую сторону, и по лестнице вверх. Там у нас гаражи. И вот там-то, за гаражами, этот маньяк и напал на меня!

– Маньяк? Так маньяк или грабитель?

– Маньяк-грабитель! – с ненавистью произнесла Даша. – Толкнул меня и схватил сумочку…

– Стоп-стоп-стоп, – следователь опять потер глаза. – Значит, ограбление все-таки произошло в начале одиннадцатого?

– Что? А, выходит, да… – растерянно произнесла Даша.

Капитан вновь методично принялся что-то записывать в свой блокнот. Затаив дыхание, Даша ждала.