Наемница в последний раз окинула взглядом разоренный зал трактира, покачала головой, словно не одобряя столь вольное обращение с чужой собственностью, и с легкостью, сделавшей бы честь любому альму или эльфу, буквально вылетела в окно. Жун с обреченным вздохом проводил ее глазами и вернулся под прикрытие высокой стойки, заодно успев спасти по пути несколько тарелок.

- Ну, цел? - мрачно поинтересовалась я, с тоской косясь на "Сломанный меч". Здание трактира вздрагивало и тряслось от фундамента до крыши, хлопало распахнутыми оконными створками, свистело летающими внутри его предметами и казалось пьяным палачом, отложившим в сторонку свой топор и вознамерившимся пуститься вприсядку. Из соседних заведений, коих на улице Каштанов было понатыкано великое множество, высыпали удивленные посетители, с явным удовольствием наблюдающие за отчаянными дерганьями строения и упоенно обсуждающие все разнообразие вылетающих из окон предметов. Близко к разбуянившемуся трактиру никто подходить не отваживался, но со стороны почему бы и не полюбоваться, как наемники, телохранители и убийцы друг другу нежно, по-дружески, можно даже сказать по-родственному, кости мнут?!

- Цел,- несколько неуверенно подтвердил Торин, вытягивая руку и задумчиво щурясь на нее, словно пытаясь подсчитать пальцы и удостовериться, что все на месте.

- Поздравляю,- сумрачно констатировала я, вновь бросив печальный взгляд на трактир. Там осталась моя куртка - недавно купленная, дорогая, кожаная, в металлических заклепках, с пуговицами из червленого серебра. Похоже, эту красивую стильную вещь мне не увидеть уже никогда - если разгулявшиеся храны не раздерут ее в клочья и не испортят бомбардировкой всевозможных предметов, то Жун наверняка изымет в качестве частичной компенсации нанесенного ему материального урона. А без куртки-то нынче ой как плохо…

Осень я не любила. Тем более что в Каленаре оца всегда какая-то неопределенная, двойственная, словно проверяющая на прочность нервы населения - то темные тучи круглыми сутками над городом плачут, то туманы по улицам крадущимися ворами ползут, то снежок выпадает, чтобы через пару часов растаять без следа, а то солнце припекает страстно, жарко, совсем по-летнему, заставляя опять расцветать петуньи на подоконниках и в палисадниках. Утром дождь, днем зной, а к вечеру подмораживает или ветер безжалостными ледяными плетьми стегает, вот как сейчас.

Я невольно поежилась и обхватила себя руками за плечи, словно пытаясь спрятаться от холодных призрачных рук налетевшего вихря, жадно шарящих по моему телу и стремящихся забраться как можно глубже под крупную ажурную вязку свитера. Тьма на моем плече дернула подвижным носом и разразилась потоком ассоциаций с самым негативным, мрачным содержанием. Лорранский моему демону вроде бы и нравился, она даже, можно сказать, полюбила его - этакой снисходительной, покровительственной любовью, с какой окружающие обычно взирают на безобидных дурачков и дружелюбных умственно отсталых, но вот его поведение иногда ставило вонато в тупик, и она раз за разом недоуменно вопрошала у меня: ну отчего люди такие странные? Или это она ничего не понимает?

Мне демона утешать было нечем. Сама порой удивлялась, какие штуки иногда ухитряются выкидывать представители моей расы. До них и альмам временами далеко бывает, и эльфам, и оркам с гномами.

Торин взирал на меня жалобными беспомощными глазами, и мое сердце невольно тронуло сострадание: ну разве же виноват Лорранский, что в то время, когда боги мозги раздавали, он в очереди за конфетами стоял?!

- А чего тебя вообще в "Сломанный меч" понесло? - задавив в себе непрошеное жалостливое сочувствие, грубо поинтересовалась я. - Дома не сиделось, что ли?

Графенок надул губы, потом посмотрел на трактир, все еще вздрагивающий и трясущийся из-за идущих внутри боевых действий, и преувеличенно внимательно воззрился на затянутое серожелтыми облаками небо. По нему кое-где гуляли отблески многочисленных фонарей и сгустков света с улиц Каленары, да время от времени пробегала стремительная рябь тревожимых ветром облаков. Я посмотрела туда же, не нашла ничего достойного столь пристального внимания и изучения и дерзнула вновь обратить сиятельное внимание аристократа на свою скромную и ничтожную персону:

- Ау, Торин! Я, конечно, понимаю, что благороднорожденному не пристало беседовать с какой-то наемницей, но все же смею напомнить о том, что когда-то ты под моими юбками защиты искал. А это, мне кажется, уже что-то да значит и к чему-то обязывает. В первую очередь тебя. Поэтому не изволишь ли ты ответить на мой вопрос?

- Странные темы ты поднимаешь, Тень,- величественно наклонив голову, сообщил Лорранский. Взгляд забросанного овощами аристократа выражал благородное негодование и чуть брезгливое удивление.- Зачем люди ходят в трактир? Поужинать, разумеется. Музыку послушать. С людьми пообщаться.

- Логично,- согласилась я, перехватывая Тьму, явственно почувствовавшую в словах графеныша насмешку и уже метнувшуюся к нему, ощерив клыки и грозно шипя,- Вот только "Сломанный меч" не слишком подходит для мирных посиделок в компании друзей и кружек с пивом. Да и для благороднорожденного он не самое подходящее место. Так что же привело тебя в это достойное, но немного странное и весьма специфическое общественное заведение?

- С тобой хотел поговорить,- наконец сознался Торин, не без опаски глядя на демона, который рвался из моих рук.

- Ну говори,- согласилась я.- Только знаешь что? Давай, может, пойдем куда-нибудь, а то здесь стоять, во-первых, холодно, а во-вторых, небезопасно.

Аристократенок изумленно покосился на меня, но промолчал и галантно предложил локоть. Я, не размениваясь на такие куртуазные сантименты, сгребла ладонь Торина и с недостойной сопровождающей графа девицы торопливостью двинулась вниз по улице, стремясь в кратчайшие сроки отдалиться от "Сломанного меча" на как можно большее расстояние. Судя по звукам и уменьшению количества летящих из окон предметов, драка там стала постепенно затихать, а это значило, что на крыльцо с минуты на минуту может выскочить разъяренный Жун, призывающий на наши головы всех демонов мира подлунного и Мрака вековечного да заодно пытающийся применить менее патетичный, зато более действенный метод внушения и наказания - деньгами. Силой он, ясное дело, ничего не отнимет, но кровь попортит изрядно. Да еще и состоятельных клиентов в своем злопамятстве да вредности мне перестанет сватать.

Улица Каштанов - малоподходящее для графских прогулок место. На ней хватает всевозможных общественных заведений, радующих своих посетителей самыми демократичными в Каленаре ценами и полным отсутствием внимания со стороны стражников, которые просто боятся лезть и тревожить это осиное гнездо, где распрощаться с жизнью было так же легко, как Торину съесть шоколадную конфету. Поэтому неудивительно, что по этой улице я неслась крепко подхлестнутой лошадью, таща за собой бестолкового аристократа, как непослушного демона на поводке. Ишь, ужинать он в трактир пошел! Музыку слушать! С людьми общаться! Да диво еще, как его по дороге в "Сломанный меч" не прирезали в какой-нибудь темной подворотне!