Мысли были слишком невеселыми. Встречать Барнетов в подобном настроении было нельзя. Она, конечно, была рада тому, что Говард жив, просто все это случилось так неожиданно, вот и все, подумала Конни. Чтобы привыкнуть к этому, понадобится некоторое время.

— О, Конни!..

Как и можно было ожидать, едва раскрылась дверь, Агнес тут же разразилась слезами. Едва успев войти, она заключила невестку в свои объятия, и, освободившись, Конни почувствовала, что ее лицо тоже мокро от слез.

— Пойду поставлю чайник, — сказала она, радуясь возможности уйти из-под испытующего взгляда свекра.

Прошлым вечером Конни так и не смогла позитивно отреагировать на новость, однако родители Говарда полагали, что она разделяет их радость.

Агнес последовала за ней в кухню. Небольшого роста, с седеющими светлыми волосами и голубыми глазами, она явно находилась в состоянии с трудом скрываемого возбуждения. Оставалось только надеяться на то, что ее не постигнет разочарование.

— Какие чудесные новости! — уже в который раз воскликнула Агнес, и Конни с трудом выдавила из себя соответствующую обстоятельствам улыбку. Подумать только, всего пару дней тому назад мы с Джорджем говорили о том, что прошло уже четыре года с той поры, как Говард… исчез. — Она судорожно вздохнула. — О, Констанция, я никак не могу поверить в то, что он возвращается!

— А когда… когда возвращается Говард?

Конни чувствовала, что ее вопросу недостает должного энтузиазма, но мать Говарда, по всей видимости, этого не заметила.

— Согласно письму… ты ведь прочитала его, не так ли? Вчера вечером оно как будто нашлось в твоей почте? — Конни кивнула, и свекровь продолжила. — Они говорят, что у него какая-то кишечная инфекция. Может быть, намекают на дизентерию, как ты думаешь?

— Я… не знаю…

Конни думала в этот момент совсем о другом и была рада, когда в разговор вмешался отец Говарда.

— Это может быть что-то совсем незначительное, — сказал он, — или какая-нибудь тропическая болезнь. Не будем гадать, пока не узнаем наверняка.

— Да, кстати, — продолжила Агнес. — Этим утром Джордж опять звонил в министерство. Хотел узнать, не можем ли мы сами прилететь в Лхоргу. — Она состроила гримасу. — Но эти прививки и все еще продолжающиеся беспорядки… В общем, они посоветовали нам подождать, пока он не вернется домой.

Пока он не вернется…

Руки Конни тряслись, но ничего необычного в этом не было, — все они были потрясены. Впрочем, вряд ли ее чувства можно было описать этими словами. Она сама не знала, что именно испытывает.

— Слава Богу, что этого ужасного генерала Алланга наконец сместили, — сказала Агнес и, вспомнив, как недовольны были родители Говарда тем, что она возражала против его поездки, Конни вынуждена была прикусить язык. До того как выйти в отставку, Джордж сам был военным, и это явилось одной из причин того, что Говард пошел служить в армию. — По-моему, новый президент, генерал Банга, учился в Англии. Он вполне образованный человек.

Наполняющая молочник Конни только кивнула, и инициативой в разговоре завладел отец Говарда.

— Вероятно, повстанцы пользовались помощью Запада. Нефтяные запасы Лхорги весьма значительны, а Алланг в последнее время не пользовался популярностью в цивилизованном мире…

Взяв поднос, Конни понесла его в гостиную.

— Выпейте чаю. По-моему, в буфете есть какое-то печенье.

— Констанция. — Отцу Говарда явно не понравилась ее реакция на все происходящее. Она молча ожидала продолжения. — Никто не предполагал, что Говард может остаться в живых, иначе… иначе правительство сделало бы все возможное, чтобы его вызволить, и мы должны смотреть на случившееся как на чудо. А теперь, дорогая, сядьте. Мне кажется, что вы все еще не оправились от потрясения.

— Мы все не оправились, — заявила его жена, вытерла нос бумажной салфеткой и, усевшись на софу, похлопала ладонью рядом с собой. — Садитесь рядом, Констанция. Нам надо многое обсудить. Когда Говард вернется, вы должны будете устроить себе настоящие каникулы.

Каникулы!

Конни помедлила, надеясь на то, что отец Говарда займет место рядом с женой, но он не сделал этого, и ей пришлось покориться судьбе. Вся беда в том, что она не в состоянии разделить их радость. Этот день мог бы стать счастливейшим в ее жизни, но его пришлось ждать слишком долго.

— Кстати, какое счастье, что нам вчера удалось связаться с преподобным Прайсом, — сказал Джордж в наступившем молчании, присаживаясь в кресло напротив и улыбнувшись Конни. — Я вспомнил, что вы упоминали его имя, отзываясь о нем, как о хорошем друге, и решил, что лучше него вам никто не поможет. Ведь ваша тетя в отъезде, поэтому, надеюсь, вы не были против.

— Я… нет…

Конни содрогнулась, понимая, что в такой момент не может объяснить им, насколько близким другом стал ей Адам. Интересно, подумала, она, бросив взгляд на свои руки, заметили ли они, что обручального кольца на ее пальце больше нет?

К счастью, разговор за чаем с обнаруженным ею шоколадным печеньем поддерживали в основном Барнеты. Агнес призналась, что за завтраком не смогла проглотить ни крошки, но не позволила Конни подать ей чего-нибудь другого. Они говорили только о том, что собираются делать, когда их сын вернется наконец домой.

Для них все кажется таким легким, с завистью подумала Конни. Но неужели Барнеты действительно не сомневались в том, что они с Говардом без труда начнут с того места, где остановились четыре года тому назад? Если бы она знала, что он жив, то ожидала бы этого дня. А сейчас Конни воспринимала замужнюю жизнь лишь как часть своего прошлого.

— Ну… — Агнес похлопала ее по руке. — Что ты собиралась нам сообщить? После всего случившегося это совершенно выскочило у меня из головы.

— Извините?.. — недоуменно начала Конни.

— Вчера вечером, — напомнила ей свекровь. — Когда ты ответила на телефонный звонок, то сказала, что собиралась поговорить с нами. Может быть, надумала погостить у нас на Пасху?

— Э-э… — Конни похолодела, она совсем забыла о приглашении Агнес. Это произошло сразу после того, как Адам сделал ей предложение, и она была слишком взволнована, чтобы объяснить все прямо тогда. — Я… — Наилучшим решением было просто солгать. — Боюсь, что не смогу вспомнить…

— Не имеет значения. — Агнес была слишком возбуждена для того, чтобы беспокоиться о таких мелочах. — В сложившихся обстоятельствах нам придется отпраздновать возвращение Говарда. Ты должна будешь приехать и пожить у нас.

— Но…

Конни вновь почувствовала замешательство, ситуация развивалась слишком быстро для того, чтобы ее можно было контролировать. Даже не узнав мнения самого Говарда, Агнес уже планирует их дальнейшую жизнь. Как это возможно? Сама она даже понятия не имела, что почувствует, когда снова увидит его.

— Дай им время, Агнес, — к великому облегчению Конни, вмешался в разговор отец Говарда. — Все мы потрясены, и мне кажется, что Констанция прежде всего должна прийти в себя. Я знаю, что ты желаешь только хорошего, но не надо спешить. Мы ведь даже не знаем, что собирается делать Говард по возвращении.